Семья волшебников. Том 4 - Александр Валентинович Рудазов
– Мы уничтожили все, что могло представлять опасность, – бесстрастно сказал Сарразен.
– Да ну?.. – перешел в наступление Майно. – Хорошо, что первой в подвал зашла Лахджа, а не Астрид. В одной из банок сидела весьма опасная и агрессивная тварь. Девочка могла остаться без лица.
– Она демон, оно бы отросло, – произнес Сарразен.
Теперь Камелия Пакс воззрилась с отвращением на него. А за спиной префекта Кустодиана возник и положил руку на плечо Совесть. Серебряный эльф аж согнулся под этой тяжестью и произнес:
– Кажется, я неправ. Согласен, агентам следовало провести более тщательную зачистку. Видимо, описываемое вами существо на момент обыска находилось в незрелом виде и было принято за безвредную субстанцию.
– Поэтому вы должны всегда изымать всё! – воскликнул Шат. – Я сколько раз вам говорил! Если в чьем-то доме есть подозрительные субстанции, вы должны их изымать и нести нам на… исследование.
– Почему же это непременно вам, коллега? – вскинулась Аггниоза, ректор Фармакополиума. – Мы, знаете ли, тоже знаем толк в… субстанциях.
– Если они алхимические, ими должен заниматься Трансмутабрис, – не остался в стороне и Вайкунтби. – Но если это что-то живое, то здесь, конечно, прерогатива за коллегой Шатом.
Волшебники загомонили, потому что тему затронули близкую им всем. Почти каждый тут интересовался всякими необычными образцами, потому что если ты ими не интересуешься, то как вообще стал профессором магии? Разговор быстро ушел в сторону, и Локателли пришлось возвращать внимание ученого совета, а заодно наколдовывать всем кофе с плюшками, потому что заседание затянулось, и многие уже хотели есть.
Допросили свидетелей. На середину шестиугольного зала по очереди выходили кот Снежок, пес Тифон, попугай Матти, енот Ихалайнен…
– … Плесень везде!.. – высказался он. – По всему дому! Я устал ее отовсюду вычищать! Обеззараживать!
– Но подожди, – растерялся Майно. – Они что, вылезали из террариума?.. Это же, получается, были их колонии.
– И что? – упер лапки в бока енот. – Колонии плесени – это колонии плесени. Плесень – это грязь. Грязь должна уничтожаться. Если бы не я, у нас весь дом засрался бы.
– Окиреть, – раздался голос Кайкелоны. – Майно, слушай, а они у тебя не слишком автономные? Ты не знал, получается?
– Да я не обращаю внимания, что там енот убирает, – отвел взгляд Майно. – Дома чисто – и хорошо. Если бы я хотел лично в это вникать, то не завел бы бытового фамиллиара.
На этих словах Ихалайнен скрестил лапки на груди и сумрачно уставился на членов ученого совета. Он не считал себя виновным ни в чем.
– Так, енотов мы еще не судили, – произнес Магуур. – Но юридически он часть мэтра Дегатти, так что… пойдет за компанию.
…И в конце концов вызвали Астрид Дегатти. Она по-прежнему порывалась из свидетелей перейти в обвиняемые и решительно заявила, что разделит с отцом и матерью любое наказание, каким бы оно ни было.
– … Так что если приговор не будет оправдательным, вы лишитесь лучшей из учениц современности! – пригрозила она напоследок.
Это прозвучало очень благородно и величественно, но старые волшебники почему-то смешливо захрюкали. А Астрид помахала одноклассникам, которые после третьего занятия тоже пришли посмотреть, как ее судят.
– Давайте подытожим, – произнесла Кайкелона. – Мэтр Дегатти лично не принимал участие в… истреблении плесени.
– Геноцид маленького народца! – поправила ее Рошайя Коллос. – Коллега, давайте-ка не жонглировать словами! Это не ваши договоры с демонами!
– Геноцид плесени, – кивнула Кайкелона. – Разумной плесени… полагаю, что-то вроде Грибатики, только в крохотном масштабе.
Даже в ученом совете немногие знали, что есть Грибатика, так что некоторые недоуменно переглянулись.
– Но кем бы они ни были, – продолжила Кайкелона. – Мэтр Дегатти лично участия не принимал. Основная вина лежит на Астрид Дегатти, но она под суд не попадает, так как была всего четырех лет от роду.
– Она была демоном! – воскликнул Харабба. – Она родилась демоном! И на тот момент считалась волшебным существом, а Майно за нее отвечал!
– Да-да, спасибо за поправку, коллега, – кивнула Кайкелона. – Астрид Дегатти была малолетним демоном, которую надоумила мать. Полагаю, ее следует считать пособником, соучастником, да и, в общем-то, основным преступником.
– О, как удобно! – фыркнул Харабба. – Фамиллиар творит геноцид, а его мастер стоит в сторонке и поплевывает! Нет уж, дражайшая мэтресс Чу, Унионис и вообще все ваши провокатонские фигли-мигли – это волшебные существа! Если вы призвали демона, а он устроил геноцид – судить будем не только демона, но и демонолога!
– За буйного голема отвечает тот, кто его построил, – согласился Ир Кенч, ректор Ферраменга. – Мы доводим это до сведения каждого, кто у нас учится. А фамиллиары – это вообще особый случай, поскольку они находятся в ментальной связке со своим мастером и не могут действовать, если мастер категорически против. Так что наказаны будут либо все, либо никто.
– Это я и имела в виду, спасибо, – улыбнулась Кайкелона. – Я согласна с вами. Но прежде чем судить кого-то за убийство, следует определить, защищает ли убитого закон. Я напомню, что наши законы не распространяются, скажем, на магиозов. Убийство магиоза – не преступление. То же самое касается волшебных существ, не имеющих паспорта. За убийство демона и даже стихийного духа вас никто не покарает. Кроме того, убийством не считается охота на диких животных, убой домашней скотины и истребление вредителей. Если вы подстрелили оленя, закололи свинью или поморили крыс – вас никто не осудит. Это так?
– Крысы неразумны, – проворчал Магуур.
– Неправда! – выкрикнула Астрид. – Я вызываю на допрос Победителя Кота и Испившего Зелий!
– Девочка, ты никого не можешь вызвать, ты не входишь в судейскую коллегию, – указал на нее пальцем Магуур. – Вернись на трибуну, с тобой мы закончили.
Астрид скрестила руки на груди, стоя подле кресла отца. Она не собиралась никуда уходить. Пусть выдворяют силой, если хватит храбрости.
– Мы поняли вашу позицию, мэтресс Чу, – сказал Даректы. – Согласен, следует определить, где в правовом поле место истребленных… хомунциев. Считаем ли мы их разумными индивидами, животными, волшебными существами или же… хомунциями.
– Если мы признаем их разумными индивидами, а они широко распространятся, это может вызвать проблемы, – проворчал Альянетти. – Лично мне, как верно выразилась мэтресс Дегатти, вполне хватает и Зодчих. Не очень-то хочется, чтобы Парифат покрылся плесенью.
– Они так не сделают, они хорошие! – возмутилась Астрид.
– Что ж вы их тогда топили?! – возмутился Харабба.
– Тогда были плохими, – терпеливо объяснила ему Астрид. – Я их богиня, и я приняла тяжелое, но неизбежное решение. Мы с мамой вместе его приняли.
– О боги! – простонала Рошайя Коллос. – Что я слышу?! Что за жуткое изуверство?! Учить такому ребенка!.. Заставлять
