Пария - Энтони Райан
Тильвальд, снова двигаясь с отрицающей возраст скоростью, дёрнул головой в сторону как раз в тот миг, когда кончик меча Эвадины коснулся его кожи. Лезвие пробороздило его лицо, разрезав обе губы и левый глаз, и оставило глубокий канал в лабиринте морщин, покрывавших его лоб. Но какой бы ужасной ни была эта рана, она его не убила.
Вывернувшись с рёвом боли и ярости, тильвальд широко взмахнул топором. Эвадина низко пригнулась и занесла меч для очередного удара. Раненый Груинскард потерял равновесие, и уже этот удар вполне мог оказаться для него последним, но Помазанной Леди не довелось его нанести.
Через вершину насыпи перескочили два волка – чёрный подпрыгнул высоко, а белый низко. Эвадина вовремя развернулась и глубоко полоснула бок белого волка, но тот успел сжать челюсти на её ноге. А чёрный наклонил огромную голову и сомкнул огромную пасть на груди Эвадины. Я уже подбежал достаточно близко и видел, как кираса прогнулась под давлением, и брызнула кровь, когда зубы прокусили сталь.
Меч Эвадины вывалился из её рук, а волки свалились с ней в клубок, не разжимая зубов и яростно тряся головами. Из бока белого хлестала кровь, но это не отвлекало его, и он вместе с братом усердно пытался разорвать Эвадину. Они так сосредоточились на своей жертве, что не заметили моей атаки. Чёрный был ближе, так что я ударил его первым, и, навалившись всем весом на меч, глубоко вонзил в спину зверя. Целился я в хребет, но в последний миг тот сдвинулся, и клинок пронзил рёбра.
Отпустив грудь Эвадины, волк изогнулся и клацнул зубами в дюйме от моего лица. Жар дыхания зверя на коже вернул мой страх, а нос наполнился жуткой вонью из его пасти. Перед такой неистовой свирепостью моё тело содрогнулось от желания бросить меч и убежать, но инстинкт бойца говорил мне, что это будет ошибкой. Один взгляд на злобные, переполненные ненавистью глаза волка – и стало ясно, что теперь он нацелен на мою смерть. Несмотря на его рану, если я побегу, то успею сделать лишь несколько шагов, прежде чем он меня свалит.
Так что я стал биться и ударил кулаком волку в глаз, а потом сомкнул обе руки на мече, приподнял его, повернул клинок, и вогнал как можно глубже, туда, где, как я надеялся, находилось сердце. Удача мне улыбнулась – волк резко напрягся и издал звук, в котором смешались рык с жалобным всхлипом. Дёрнувшись и извергнув кровь, чёрное чудовище рухнуло.
Я начал вытаскивать меч, когда почувствовал на плечах огромную тяжесть. Под моей спиной треснули обломки, когда волк надавил лапами, а разинутая пасть отодвинулась, чтобы нанести смертельный укус. Раздался громкий хруст, и в глазах мгновенно покраснело. Но вместо ожидаемого взрыва боли, за которым, как я надеялся, сразу последовало бы забвение, я почувствовал жаркую влагу, залившую моё лицо.
– Поднимайся, Писарь! – скомандовал сержант Суэйн. Я моргнул, стёр с глаз тёплую кровь и увидел, как он, хрипя от напряжения, оттаскивает труп белого волка. С его булавы капала кровь, и я заметил на склоне насыпи ошмётки мозгов из расколотого черепа зверя.
– Взять капитана! – крикнул Суэйн, и мимо меня промчалась группа солдат из роты. Я, шатаясь, поднялся на ноги и смотрел, как они поднимают Эвадину. Меня поразило её бледное осунувшееся лицо. Глаза были открыты, но лишь тускло поблёскивали, а лицо постоянно напрягалось от боли.
Громкий рёв привлёк моё внимание туда, где шеренга солдат сдерживала толпу аскарлийцев. В центре стоял Уилхем, и его меч поднимался и опускался со смертоносным мастерством. Рёв – громче криков и воплей сражавшихся – донёсся из-за границ схватки. В дымке я различил огромную фигуру Маргнуса Груинскарда, окружённую группой северян. На один безумный миг я решил, что он напал на своих же, а потом понял, что они утаскивают его из драки.
– Стройся полумесяцем! – рявкнул Суэйн, и отряд быстро построился в эту фигуру, удобную для упорядоченного отступления. К нам примкнули около дюжины выживших герцогских воинов, но быстрый подсчёт показал, что мы потеряли почти половину наших сил, добираясь до капитана.
К счастью, в первоначальной атаке отряду хватило свирепости, чтобы убить или отбросить большинство северян в непосредственной близости. Ещё несколько упрямых или обезумевших от битвы душ не пожелали отпускать нас так скоро и бросились на изогнутую шеренгу во время нашего отступления. Уилхем быстрыми выпадами убил двоих, а алебардщики покончили с остальными. Конечно, последовали бы и более мощные атаки, возможно превратившие бы наше отступление к пристани в бегство, а потом и в резню. Но удача снова нам улыбнулась в виде густого удушающего покрова дыма с пеплом, который принесло из центра города. Он вмиг окутал нас, жаля глаза и вызвав хор кашля.
– Хватайте плечо соседа! – крикнул Суэйн хриплым, но всё ещё сильным голосом. – Не расходиться!
Я вытянул левую руку и не нашёл в пределах досягаемости ни одного подходящего плеча, а рука, коснувшаяся моей, не смогла ухватиться за мой залитый кровью наруч. Ослеплённый дымом, я толкался и спотыкался, пытаясь остаться в строю, пока мои ноги не наткнулись на неудобно лежавший труп.
– Кишки мучеников! – ругнулся я, жёстко свалившись на мокрую мостовую. Попытался подняться на ноги, но снова упал на залитую кровью землю. Вдруг пыхнуло жаром, раздался треск и рёв падающих досок, и мне пришлось съёжиться, закрыв голову рукой. Когда жар стих, я проморгался влажными глазами и увидел, что дым поредел, и я остался один на усеянной трупами улице. Путь к докам перекрыли рухнувшие останки горящего дома.
Поднявшись снова на ноги, я побежал, позволив чувствам вести меня подальше от жара. Указатели скрывал дым, который щипал мне глаза всякий раз, как я их открывал. А ещё каждый вдох казалось, будто я глотаю облако раскалённых иголок, и то и дело накатывали приступы кашля, иногда настолько сильные, что я едва не падал на колени. Наконец ветер сменился, принеся некоторое облегчение, и я увидел, что стою посреди знакомой широкой мостовой, окружавшей библиотеку.
Мой паникующий разум тут же счёл огромное каменное здание возможным убежищем. Но как только я заковылял в его сторону, сразу же увидел яркое доказательство тому, что аскарлийцы не разделяют священных убеждений жителей Фьордгельда касательно книг.
Стены библиотеки построили из камня, но крыша была сделана из древней и сухой древесины. Перекинулся ли на эти старые балки какой-то уголёк, или
