Искушение - Ольга Дашкова
Глава 12
— Инга, это ты?
Испуганно прячу телефон, не хватало еще, чтобы кто-то заметил, как я рассматриваю голого мужика в телефоне. Поднимаю глаза и несколько секунд смотрю на человека перед собой.
Люди из прошлого, даже если вас практически ничего не связывало, могут вызвать странную реакцию. Я испугалась, нервно сжала пальцы в кулаки, ладони вспотели.
— Матвей? Привет, не думала, что встречу тебя.
— Не представляешь, я тоже, да еще в таком странном месте. Но я этому рад, у тебя все хорошо?
Матвей Верещагин, мой первый босс, у которого я работала почти год, пока он меня не заметил, а потом начал ухаживать. Но долго это не продлилось, я познакомилась с Иваном, моим будущим, а ныне покойным мужем.
— Ты ничуть не изменилась, хотя я вру, ты стала лучше, еще красивее. Печально, что с Самойловым такое, прими еще раз мои соболезнования.
Он это специально? Мне никуда не уперлись соболезнования Верещагина, к тому же, если вспомнить, как он меня домогался, с чего-то решив, что мне нравится его внимание, он ничуть не соболезновал, все ложь, все наигранность.
— Благодарю, Матвей Ильич, — сдержанно улыбнулась, думая о том, что лучше бы я осталась дома и смотрела, как Макс расхаживает голым, соблазняя меня, чем видеть это лицо.
Но лицо у Верещагина было симпатичным, в обаянии и харизме ему не отказать. Все в нем хорошо, и за те годы, что мы не виделись, он стал солиднее, прибавил в весе, отрастил щетину, сделал зубы, а на пальце появилось обручальное кольцо.
Импозантный брюнет с едва тронутыми сединой висками и уверенным взглядом привлекал внимание женщин. Но не меня.
— Ты с кем тут? Одна?
— Нет, не одна.
Матвей начал искать среди столиков одинокого мужчину, и он его нашел, выражение его лица изменилось, брови взметнулись вверх, уголки губ дрогнули в улыбке.
— Ты с Сотниковым? Ой, какая молодец, хвалю тебя, девочка, но ты правильно сделала, что выждала два года, другие бы не поняли, а сейчас тебе все можно. К тому же слышал, ты подняла бизнес покойного мужа, это похвально, хотя думал, что у тебя не получится, но ты молодец, я в тебе не ошибся. И, конечно, зря ты тогда променяла меня на Ваньку, если бы я знал, какой ты станешь акулой с зубками, я бы так просто не отдал тебя ему.
Верещагин улыбнулся, сверкнул черными глазами, наверняка считая, что сказал что-то умное и веселое одновременно. Меня считают акулой? А вот это единственное приятное из услышанного.
— Так что, ты реально с Сотниковым?
— Реально. Это все, Матвей Ильич? Вам, думаю, нужно идти, вас ждут, — кивнула ему за спину, за столиком у окна сидела беременная девушка, гладила свой большой живот и пристально смотрела на нас.
— Подождет, ни хрена с ней не будет. Слушай, Инга, а может, встретимся, посидим, вина выпьем? Вспомним старые времена?
— Нам есть что вспоминать?
Честно, я была в недоумении. Верещагин клеился ко мне на глазах беременной жены, которая, если что, могла родить прямо здесь под столом. Но это еще ладно, стоило мне вернуться в Москву, как я стала неким центром внимания со стороны мужчин.
Семен с конями, Макс… про этого вообще лучше не вспоминать, потому что по спине начинают бежать мурашки, теперь Матвей. Маринка дала объявление в газету, что я вернулась? С текстом: «Свободная и голодная женщина не прочь отлично провести время»?
— Сотников мужик крутой, такую базу построил, скажу сразу: удовольствие не для бедных, но он об тебя обломает зубы.
— Извините, Матвей Ильич, меня ждут. Не могу сказать, что рада встрече, всего хорошего, и да — с ближайшим пополнением, очень рада за вас.
Вложила в слова всю теплоту, получилось фальшиво, да и срать на него. Я помню, как его фирма вставляла палки в колеса и рушила мне всю логистику, я ничего не забыла. И то, как он чуть не изнасиловал меня в пьяном бреду, Ваня спас. Вот так мы с ним и познакомились. Наверное, стоит сказать Верещагину спасибо за это, но не буду, слишком много чести.
Развернулась, пошла к нашему с Семеном столику, настойка как-то сразу выветрилась, на душе стало мерзко и паршиво. Почему так тесен мир, что даже в таком чудном месте можно встретить такую дрянь, как мой бывший босс?
— Все хорошо?
— А давайте выпьем, Семен. Наливайте, мне страсть как понравилась ваша настойка.
— Я вам больше скажу, Инга, она по старинному рецепту, мы нашли его в книге, которая была спрятана в подвале купеческого дома в Рязани.
— Прекрасный рецепт, наливайте.
Мы выпили, а потом выпили еще, а потом еще. Странно, но казалось, что настойка по старинному рецепту совсем не берет меня, идет, как морс ягодный. Потом подали щи, от которых у меня в животе стало горячо, а потом мы снова выпили. Я сама говорила тосты: за погоду, за чудесный день, за Гермеса, его черную гриву и умные глаза.
Семен смотрел с улыбкой, с ним рядом было комфортно, он даже перестал раздражать своей обходительностью, а когда сматерился пару раз, даже удивил.
— Что хотел Верещагин? — Семен как-то подозрительно стал серьезным, хотя до этого хохотал над своим же рассказанным анекдотом.
— Кто?
— Матвей.
— На свидание звал, пить вино и разговаривать.
— Ты согласилась? — глаза мужчины сверкнули, или я уже была пьяна? Подвинулась ближе, опираясь локтями на стол, сощурилась.
— Я похожа на дуру?
— Нет. Далеко нет. Но…
— То самое «но» сидит сейчас рядом с ним, гладит живот и смотрит глазами обиженного олененка. Разве я могу упасть до того, что обижу олененка?
— Марина говорила, ты умная, вчера это не было заметно, но сегодня я все понял.
Ничего ты не понял, Семен, вот так хотелось мне сказать. Потому что я сама ничего не понимаю и не знаю, как мне жить дальше. В кармане телефон пару раз провибрировал и затих. Макс прислал новые фото?
— Что ты понял еще?
— Такую женщину нужно добиваться, и я добьюсь.
— Сколько тебе лет?
— Старый?
— Хм, нет.
— Сорок пять. Мужчина в самом расцвете сил.
Ивану было бы сорок пять сейчас.
Как странно, один будет добиваться, а другой, младше больше чем в два раза, взял без спроса, наглостью, напором и дал шквал эмоций, в которых я не могу разобраться.
— Тогда выпьем за мужчину в самом расцвете сил?
— Провоцируешь.
Нет, я не провоцировала, я хотела, чтобы меня отпустило внутреннее напряжение, как вчера во
