Искушение - Ольга Дашкова
— У нас нет горячего, только закуски, гамбургеры, острые крылышки, готовые салаты.
Официант, который старше Арни лет на десять точно, говорит уверенно, но вот в его взгляде этой уверенности мало, Шульц может кого угодно довести до истерики и нервного срыва, его здесь все знают.
— Так, послушай меня, на кухне должен быть кусок мяса, вот скажи повару, что нужно взять его и пожарить до состояния «медиум ред». Ты меня понял?
— Хорошо, я передам.
— Ты придурок, Арни.
— Я хочу мяса, а потом трахаться, имею право. Здесь есть новенькие киски? — Арнольд осмотрелся, поправляя светлые волосы, зачесывая их назад.
Новенькая, как выразился Арни, киска была у меня вчера вечером и половину ночи. Когда Инга кончила вместе со мной и практически сразу заснула, перепачканная моей спермой, я долго еще смотрел на нее. Сердце выламывало ребра, адреналин кипел, в ушах шумело, меня так не накрывало даже в спаррингах и на трассе.
А утром эта «киска» сделала вид, что ничего не было. Я варил кофе, грел вчерашнюю лазанью, когда она вышла из своей комнаты, одетая в облегающие черные легинсы и объемный свитер с горлом, едва прикрывающий упругую попку.
Влажные волосы собраны в высокий пучок, ни грамма косметики, она на ходу мазала губы бальзамом, держала телефон и что-то искала.
— Доброе утро.
— Да, доброе, Макс.
Даже не посмотрела в мою сторону, взяла провод от зарядника на столе, подключила телефон, снова ушла. А когда вернулась, была уже в высоких сапогах и черном жилете.
И куда она так собралась?
— Ты далеко? — старался говорить спокойно, но хотелось подойти и встряхнуть ее, чтобы она уже обратила свое внимание на меня.
— Не знаю.
— А кто знает?
Вот тогда она на меня посмотрела, стоя в метре со стаканом воды. Глаза огромные, синие, они светились изнутри, но все равно в них проглядывала тоска.
— Послушай, Максим, то, что было ночью, ты понимаешь, о чем я, это было ошибкой, пусть и очень приятной, но мы с тобой, я надеюсь, взрослые люди и все это понимаем.
Даже слов не нашлось, чтобы ответить, склонив голову, рассматривал Ингу и слушал ее. Было интересно, что она скажет дальше, я ведь и сам об этом думал, но не мог дать определение случившемуся. Я хотел ее. Я взял.
— Но твое поведение, то, как ты вчера поступил, не говорит о твоей зрелости. Ты захотел взять то, что нельзя, это как запретный плод, но виновата во всем я, потому что я старше и должна контролировать ситуацию. Но случилось то, что случилось, я поддалась, давно у меня не было секса, последний раз с твоим отцом. Сделаем вид, что ничего не было, будем жить дальше, я на днях съеду и не буду тебя стеснять, а сейчас мне пора.
Мне было что сказать, но я молчал, сжимая в руке чашку кофе, и она предательски начинала трещать, так же как мои зубы. Незрелость? Ничего не было? Она говорит о том, что я капризный ребенок, и она уступила? Хотел было уже возразить, но на телефон Инги пришло сообщение.
Машинально бросил взгляд, прочел уведомление.
Семен, вино и кони: «Я на месте. Жду»
Инга взяла телефон, спрятала в карман, развернулась, ушла и хлопнула дверью.
Семен? Что это за конь такой? И при чем здесь вино?
Это вчерашний мудак с цветами?
Долго смотрел на остывший кофе, а потом чашка снова полетела в стену, разбиваясь на мелкие осколки. Вышел на лоджию, посмотрел вниз, моросил мелкий дождь, он холодными каплями оседал на коже. С высоты нашего этажа было видно мало, но то, что надо, я увидел: Ингу вновь встретили с предусмотрительно раскрытым зонтом, открыли дверь и усадили в черный внедорожник.
Дальше была задача не разнести квартиру, поэтому я быстро собрался сам, написал домработнице, чтобы пришла и убралась, и уехал в зал, а там уже получил по лицу.
— Так что, Макс, поедем к тебе? Я буду послушной и очень грязной девочкой. Ты сможешь сделать со мной все, что захочешь.
— Все? Ты уверена? — спросил, глядя в пьяные глаза Машки. Да с ней здесь любой сейчас может делать все, что захочет.
— Да-а-а…
— Тогда пошли.
Дергаю Вербину с места, тащу в туалет, мне не надо вести ее домой, чтобы облегчить яйца, чтобы хоть на минуту забыть Ингу и забыться. Прижимаю к стене, даже не закрыв дальнюю кабинку, из динамиков звучит музыка, Машка падает на колени, расстегиваю ширинку, приспускаю джинсы вместе с бельем, показывая ей свой твердый член.
— Ну, давай, приступай.
Машку уговаривать не надо, она уверенно берет член в руки, ласкает его, облизывает головку, берет ее в рот, посасывает. Делает все слишком медленно, а мне надо быстрее и глубже. Толкаюсь сразу до гортани, Машка стонет, но терпит, член большой, он разрывает ее, но мне пофиг, я начинаю глубоко трахать ее глотку, придерживая за голову, наклонив ее.
Вербина что-то мычит, во мне злость и тестостерон снова ищут выход. Представляю, что Инга вот так сейчас тому козлу отсасывает, и ярость накрывает еще больше.
Двигаю бедрами сильнее, Машка хочет вырваться, не даю, кончаю, гортань сдавливает головку, делаю еще пару толчков, вынимаю член. Машка плачет, по щекам текут слезы, губы дрожат, лицо в моей сперме.
Никакого удовлетворения.
Пустота.
— Макс, ты урод!
— Да, верно. Но никто не заставляет тебя быть с этим уродом. Я не милый мальчик, ты знаешь.
Жестоко, но мне плевать.
Глава 11
— А это Гермес, наш чемпион, в этом сезоне принес три победы на скачках. Ну, тихо, тихо, все хорошо, Гермес, познакомься, это наша гостья, Инга.
Семен держал за поводья большого, черного, как смола, с блестящей шерстью коня, тому не нравились смотрины, конь перебирал копытами и фыркал, дергая ушами.
Гермес был шикарен, на его фоне Семен смотрелся жалко. Мой побег от самой себя и проблем перестает быть скучным и обреченным на провал с появлением этого вороного красавца. Семен был галантен, внимателен, заботлив, даже чересчур, но не стоит его за это винить, он хочет произвести впечатление.
Сотников вновь встретил меня у подъезда, раскрыв зонт, пряча меня от назойливо моросящего дождя, который льет уже сутки. Но в другой руке у него было самое необходимое, что я сейчас хотела и за что была готова продать свою грешную душу. Кофе.
Может, он реально святой? Зонт, цветы, кофе, а
