Мир Старых Крепостей - Хеллфайр Файр
— Вы не одобряете мой выбор?
— Опять же, это выбор для молодого человека, романтика, авантюриста, а не для умудрённого годами мага.
— Мудрость от возраста не зависит.
— Безумие тоже. Одумайтесь! Мир Старых Крепостей… Зачем он вам? Почему именно он?
Артур залпом осушил свой бокал.
— Я чувствую, что могу там пригодиться. К тому же, он просто интересен. Если мне суждено сохранить разум и переродиться снова на Терре, то я бы потратил свою новую жизнь на то, чтобы дополнить сведения нашей библиотеки. А может, я бы выпустил пару-тройку автобиографических повестей о жизни в МСК. С таким занятием сотню лет вполне можно протянуть.
— Нет, мастер, не пытайся меня обмануть. Тебя влечёт туда честолюбие, а то и совсем тёмное чувство. Жажда власти, жажда богатства и влияния! Ещё бы, наша Сила должна быть несравнима с жалкой магией батального мира! Ведь так, ведь я прав?
— Отчасти да. Мне действительно по душе придётся такой мир, где я мог бы применять Силу. В конце концов, я изучал её больше семидесяти лет, жаль будет оставить мои знания неиспользованными. А что до остального — власть, богатство и влияние можно в любом мире заработать, для того отправляться именно в МСК не нужно.
— Но вы рискуете легко впасть в грех горделивости, а там уж недалеко и до урона ауры! И следующее ваше перерождение произойдёт в виде улитки где-нибудь в мире цапель!
— Что же, там я проживу короткую, но яркую жизнь, моя аура восстановится и я вернусь на Терру, — я скривился от такой перспективы, и Артур даже было улыбнулся, но он рано обрадовался. — Вот, собственно, об этом я и говорю. Зная, что нас всё равно ждёт перерождение, мы лишаемся в нынешней жизни многих смыслов…
— Смысл нашей нынешней жизни — подготовить себя к жизни в будущем! — встопорщился Настоятель. — Вот об этом нужно думать!
Но тут я ввернул давно заготовленный аргумент:
— В таком случае выбор именно Мира Старых Крепостей оправдан. Если мне удастся сохранить свою ауру в благостном виде даже в батальном измерении, то моя последующая жизнь будет ещё лучше. Не так ли?
И взялся за коньяк, наблюдая, как у Артура из ушей идёт пар. Вопросы реинкарнации всегда очень сложны, как, впрочем, и вопросы вообще любой религии; а то, что реинкарнация была доказанным фактом, никак не отменяло её религиозную составляющую.
— Значит, вы хотите попасть в МСК, — сдался Артур. — Хорошо. Я лично помогу вам провести обряд как подобает, чтобы у вас сохранилась и память, и Сила.
— И ещё кое-что, — я пригубил напиток. — Мне бы не хотелось перерождаться в виде неразумного младенца. Лет десять-двенадцать — будет самое то.
— С вашей аурой этого добиться будет нетрудно, но ведь тогда вам придётся хорошенько изучить Мир Старых Крепостей здесь, а ещё продумать легенду для своего появления в новом мире.
— Я уже всё продумал, выбрал и внешность, и место, — успокоил я Настоятеля. — И завершил все свои дела. Я ведь не самоубийца и не дурак. Я отправляюсь в путешествие, с той лишь разницей, что смогу из него вернуться только лет через сорок, и в худшем случае — с амнезией.
— И всё-таки я дам вам ещё месяц для разрешения всех дел, — подвёл итог Артур. — А через месяц обустрою перенос вашего духа в новое тело. Но вы сильно рискуете.
— Как я твержу вам вот уже целый час — в нашем «правильном» мире слишком мало риска.
* * *
Я смотрел в небеса и видел абсолютно незнакомые мне созвездия. Звёзд в Мире Старых Крепостей хватало просто с избытком, они были щедро разбросаны по небосводу, а две луны неторопливо тащились друг за дружкой, отмеряя часы долгой ночи. Судя по их положению, полночь едва миновала.
После сна-воспоминания о прошлом в моей пасти ещё ощущался привкус коньяка, потому я нащупал еловую ветку, вырвал несколько иголок и отправил их в рот. После чего зевнул, сел… И увидел её.
Пустая стояла на краю защитного купола, опустив голову и уперевшись в защиту лбом. Она выглядела практически как нормальная волчица в изодранном, грязном крестьянском платье, только внешний вид её портила обгрызенная по локоть левая передняя лапа, этакое месиво из тухлого мяса, мышц и костей. А главное — мертвечина не двигалась, не рычала грозно, просто стояла и смотрела на нас исподлобья.
Догорающий костёр как раз неплохо освещал её морду.
Я перевёл взгляд на спящую Тару. В своей жизни она не раз встречалась с Пустыми, я в этом был уверен, но вряд ли при пробуждении она обрадуется, увидев эту мерзкую рожу. И хотя где-то в глубине души у меня шевельнулась жалость, я понимал, что дух или душа давно покинули Пустую, а это тело просто поднято из могилы тёмной магией, превратившей оболочку из гниющей плоти в свою марионетку.
«Молнии из пальцев…»
Вытянув правую лапу в сторону Пустой, я выставил вперёд указательный палец, согнул другие, и слегка дёрнул лапой. Синяя молния беззвучно пролетела разделявшее нас расстояние, поразила Пустую в голову, и та лопнула точно так же, как её собрат в подвале старой башни. Лоскуты её тела и шкуры разлетелись во все стороны, налетевший ночной ветерок подхватил их и понёс прочь.
— Что случилось? — навострила уши Тара.
— Всё в порядке. Я просто хочу развести второй костёр.
Мои слова не успокоили волчицу, напротив, девочка быстро села, причём с ножом в обратном хвате.
— Пустые?
— Одна была, — нехотя признался я. — Но не волнуйся, я уже справился. И защита прекрасно держится.
Подойдя к костру, я поджёг его магией, не подумав, что вместо траты Силы разумнее было бы спросить у Тары огниво. Зато костёр запылал сразу, магический огонь весело пробегал по деревяшкам, так что вскоре на нашем «плацдарме» стало и светлее, и веселее. Тара тем временем подкинула дров и в главный костёр, дабы ни один Пустой и не подумал к нам соваться.
— Завтра к этому времени мы уже должны быть в городе… — тихо сказала она, когда я вернулся к ложу. — А куда мы пойдём дальше? В Руины?
Я посмотрел на Тару.
— Да, я туда пойду. Но тебе, наверное, лучше будет поехать домой…
— Сказал тот, кого чуть было не съела лягушка. А ещё — тот, кто не догадался взять с собой воды, — улыбаясь, она приподняла бутылку, ещё заполненную наполовину. Горлышко её Тара ещё по дороге заткнула обтёсанной веточкой.
— Насчёт бутылки — это просто удача, что ты её
