Мышление через кино. Занимаясь философией, смотреть фильмы - Damian Cox
Рудебуш, Георгий (2009). Сократ. Оксфорд: Wiley-Blackwell.
Сорелл, Т. (1986). Hobbes. Лондон: Routledge and Kegan Paul.
Властос, Григорий (1991). Сократ: Ironist and Moral Philosopher. Cambridge: Cambridge University Press.
Уилсон, Эмили (2007). The Death of Socrates. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Вуд, Аллен (2008). Кантианская этика. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
Жизнь других: Моральная удача и сожаление
Введение
Какую роль играет удача в жизни? Какую роль она играет? Если мы симпатичны, достойны восхищения, добродетельны или успешны, то насколько это зависит от нас самих, а насколько от удачи? Если мы несчастны и неуспешны, или даже если мы презренны и виновны в ужасных злодеяниях, насколько это зависит от нас, а насколько от удачи? Какого рода удача? Что мы понимаем под удачей? Или удачу? Здесь мы рассматриваем вопрос о степени контроля человека над своей жизнью, в том числе и над ее моральным качеством. Схожий вопрос мы рассматривали в главе 7 на примере фильма "Доклад о меньшинстве"; мы рассматривали метафизику свободы воли и фатализм. В этой главе мы рассматриваем проблему удачи с более практической, менее метафизической точки зрения. Наш путеводитель - фильм 2006 года "Жизнь других".
Фильм "Жизнь других" - пример фильма, который можно обсуждать с точки зрения целого ряда философских проблем, во многом независимых друг от друга. Фильм убедительно иллюстрирует проблему, которую философы называют проблемой "моральной удачи". Это происходит через ряд персонажей, но в первую очередь через трансформацию агента Штази капитана Герда Вислера. Маргарет Уолкер (1991: 14) описывает моральное везение как "очевидный и якобы проблематичный или даже парадоксальный факт, что факторы, решающие моральное положение агента, зависят от везения". Это верно, но о моральной удаче и ее разновидностях можно сказать гораздо больше.
Качество нашей жизни, в том числе и нравственное, зависит, по-видимому, от того, что жизнь преподносит нам - к счастью или к несчастью. Оно зависит от того, как мы "устроены" в отношении таких вещей, как сила воли, интеллект, эмоции. Она также зависит от событий и людей, с которыми мы случайно сталкиваемся и которые оказывают на нас влияние. В современной философии проблема моральной удачи получила широкое распространение благодаря работам Бернарда Уильямса и Томаса Нагеля. Уильямс опубликовал знаменитую работу "Моральная удача" в 1976 году вместе с ответом Нагеля. Обе работы очень важны и признаны классикой моральной философии ХХ века. Мы собираемся использовать фильм "Жизнь других" для изучения основных идей Уильямса и Нагеля. Фильм может научить нас кое-чему о моральной удаче, ее вездесущности и разнообразии, а также о том, какое значение она имеет для этики и жизни.
В фильме также поднимаются вопросы о природе и значении свободы и неприкосновенности частной жизни, а также о коррупции, бесконтрольной политической власти, лишениях, страхе, пытках и человеческом состоянии. Это фильм, эстетика которого заслуживает пристального внимания, например, с точки зрения того, какую философскую роль играет архитектура, которую мы видим в фильме - городской пейзаж, комнаты для допросов, тюремные камеры. Невозможно и нежелательно обсуждать все философские проблемы, затронутые в "Жизни других", сразу. Однако сила фильма в немалой степени заключается в том, что он не изолирует важные вопросы, а кинематографически сводит их воедино, взаимно контекстуализируя и обусловливая, или драматически переходя друг в друга, тем самым ведя за собой зрителя. Повествование и сопутствующая драматургия, сопровождаемые музыкой, построены таким образом, что проблемы многократно перекликаются и связываются друг с другом. Таким образом, кино оказывается ближе к жизни, чем к философии, поскольку жизнь неудобно отказывается изолировать философские загадки и рассматривать их по одной. Точно так же хорошие фильмы бросают нас в самую гущу событий, и это контрастирует с более формальным философским письмом, скажем, со статьями в профессиональных журналах. В официальных философских статьях, как бы подробно и красноречиво ни обсуждался тот или иной философский вопрос, может возникнуть ощущение, что философская сложность жизни не была оценена по достоинству.
Один из важных вопросов, который поднимает роман "Жизнь других", - это вопрос о природе честности. Каждый из героев "Жизни других" демонстрирует свой способ обладания или отсутствия целостности. Но что такое честность? В работе Кокса, Ла Каза и Левина (2003: 14, 41-2) мы говорим:
Целостность не поддается простому определению. Честность - это не то же самое, что подлинность. ... И это гораздо больше, чем добродетель неподкупных и честных. Целомудрие - это добродетель, находящаяся на грани различных эксцессов. С одной стороны, это условия капризности, распущенности, слабости воли, распада, лицемерия, нечестности, неспособности к саморефлексии и самопониманию. На другой стороне - фанатизм, догматизм, мономания, ханжество, гиперрефлексивность, узость и пустота жизни, закрытой от многообразия человеческого опыта. ... Целостный человек живет в хрупком равновесии между всеми этими слишком человеческими чертами. ... Атрибуты порядочности предполагают наличие фундаментальной моральной порядочности. ... Целостность - это не какая-то цельность, твердость характера или моральная чистота. Она предполагает способность реагировать на изменения в ценностях и обстоятельствах, некую постоянную переделку себя, ответственность за свою работу и мысли. Понимание целостности предполагает, что "я" всегда находится в процессе, а не является статичным и неизменным или содержит некое внутреннее "ядро", вокруг которого происходят достаточно поверхностные изменения. ... Стремление к ... целостности предполагает определение своих желаний, ценностей и обязательств. Это очень близко, если не то же самое, что стремление к самопониманию [и] смыслу".
Далее мы говорим, что целостность - это не "все или ничего", и она не только допускает, но иногда и требует некоторой амбивалентности. Каждый человек обладает целостностью и в той или иной степени ее лишен. Имея в руках эти, пусть и неточные, критерии "порядочности", можно рассмотреть каждого из героев фильма, чтобы определить, в какой степени он проявляет порядочность; где и как он добивается успеха, а где и почему терпит неудачу - каждый по-своему. Это может быть сделано сознательно, как некое моральное упражнение; или же зритель может обнаружить, что подобные размышления о целостности естественным образом сопровождают его участие в фильме.
Прежде чем перейти к рассмотрению некоторых философских вопросов, которые являются неотъемлемой частью "Жизни других" и обусловливают ее успех и силу, необходимо напомнить о достаточно сложном сюжете фильма. Наше обсуждение фильма будет более интерпретативным и более подробным, чем другие краткие описания сюжета, приведенные в книге. Не помешает также немного справочной информации, и мы ее предоставим. (Как обычно, прежде чем читать дальше, убедитесь, что вы посмотрели фильм!) Изложение сюжета фильма может показаться относительно простым
