Мышление через кино. Занимаясь философией, смотреть фильмы - Damian Cox
Жизнь других
1984 год, Восточная Германия, пять лет до падения Берлинской стены. Министр культуры (Бруно Хемпф) проявляет "интерес" к актрисе (Зиланд) и начинает ее сексуально шантажировать: Переспи со мной, или я покончу с твоей карьерой". В результате этого несчастливого влечения, а также потому, что он хочет убрать с дороги ее партнера-драматурга (Драймана), агент восточногерманской тайной полиции (Штази) получает задание установить наблюдение за драматургом и его давней любовницей-актрисой. Это капитан Герд Вислер под кодовым названием HGWXX/7, который станет центральной фигурой фильма. Вислер занимает подслушивающий пост на чердаке многоквартирного дома супругов и начинает интересоваться их личной жизнью, а затем и втягиваться в нее.
Мир министра Хемпфа - это мир, в котором он может игнорировать моральные приличия, безнаказанно попирать права человека, вольно и лицемерно ссылаться на вопросы государственной безопасности и социалистические идеалы для оправдания своих действий. На первый взгляд, Хемпф - завзятый лицемер, прикрывающий социалистическими идеалами свои низменные желания и требования, но есть и другое прочтение его характера, в котором он не столько лицемер, сколько властный, непристойный, издевательский, мерзкий тип. Он не лицемерит, потому что у него есть сила, позволяющая проводить свою волю в жизнь, не скрывая этого. Так что же такое лицемерие? Маккиннон (1991: 322) говорит
Мы считаем лицемером того, кто скрывает или притворяется относительно своих мотивов или намерений в тех областях, где мы серьезно относимся к подобным вещам, а именно в религии и морали, а также, вероятно, в политике. ... Ее истинные намерения должны быть известны ей самой, а решение скрыть их должно быть обдуманным. ... [С]он должен желать иных, более благоприятных оценок и должен представить себе и осуществить действия, направленные на достижение этих иных оценок".
Однако у Хемпфа ситуация несколько иная. Ему нет нужды скрывать свои истинные мотивы. Никто в них не сомневается, никто не поддается на уговоры - за исключением, пожалуй, Вислера, который вскоре видит Хемпфа таким, каков он есть. Поэтому сомнительно, чтобы Хемпф был лицемером в строгом смысле этого слова, сформулированном Маккинноном. В данном случае речь идет о фасаде лицемерия, а не о его подлинной сути, что является характерной чертой тоталитарных режимов. Простой фасад лицемерия, при котором демонстрация верности политическим идеалам обязательна, но никого не обманывает, - это то, от чего призваны защищать демократические институты. Один - возможно, довольно циничный - способ выразить эту мысль состоит в том, что демократические институты призваны, по крайней мере, обеспечить необходимость лицемерия, когда государственные чиновники лгут, притворяются и распускают нюни.
Слежка за Дрейманом и Зеландом не имеет под собой никаких оснований, кроме грязного интереса министра к Зеланду и его желания устранить ее любовника. Хотя в то время в Восточной Германии практически любой человек мог стать объектом тайного наблюдения, а любой высокопоставленный человек, обладавший определенным влиянием, был вероятным кандидатом для тайной слежки, артисты были особенно привлекательны. Как отмечает Филиппа Хокер (2007) в рецензии на фильм, "Штази особенно интересовали творческие личности и их способность формировать, подрывать и ниспровергать. Один из персонажей говорит о писателях как об "инженерах человеческой души" - заманчивая фраза, которая, как оказалось, была использована Сталиным". Художники могут играть особую роль в распространении идей, даже если они не могут знать наверняка, каким будет воздействие их творчества.
Одним из методов работы "Штази" было знать все о гражданах, включая их частную жизнь, на тот случай, если в глазах властей по какой-либо причине возникнет "необходимость" подрывать, управлять или уничтожать их под предлогом государственной безопасности. В фильме ясно показано, что "предлог" - это правильное слово: мало кто верил, что безопасность государства находится под угрозой, что бы он ни говорил публично или в частном порядке. Влечение министра к Силанду трагически заканчивается не только ее карьерой. Она также запускает цепь событий, которые кардинально меняют жизнь Вислера. Именно этим сложным и глубоким изменениям, которые переживает Вислер, наблюдая и слушая, что происходит с Дрейманом и Силанд, посвящен фильм.
Наиболее важной и эффективной составляющей деятельности Штази был страх. Поскольку Штази не могла постоянно находиться во всех местах, она использовала очень широкий круг информаторов, так что никто не мог быть уверен в том, кто является шпионом, а кто нет. По сути, население занималось самоохраной, поскольку каждый подозревал почти каждого в том, что тот шпионит за ним, и не без оснований. В фильме кинематографически передана эта атмосфера подозрительности и страха. Брутальная архитектура, серое небо, холодная погода и пустые улицы усиливают этот эффект. Они могут восприниматься как естественное и мрачное продолжение государства, как некое космическое одобрение политического, социального и личного статус-кво. Из субтитров в начале фильма зритель узнает, что до радикальных перемен - падения Берлинской стены и объединения Восточной Германии ("Германская Демократическая Республика") и Западной Германии ("Федеративная Республика Германия") - осталось пять лет. В 1990 году бывшая Восточная Германия окончательно вошла в состав Федеративной Республики Германия. Однако время, в которое происходит действие фильма - 1984 год, - оставляет мало надежд на радикальные перемены. Казалось, что тоталитарное правительство и его образ жизни останутся навсегда. Действия героев понятны только в этом контексте и на этом фоне. И именно на этом фоне Вислер делает свой выбор, "рискует" жизнью и оказывается морально удачливым. Его риск был вполне реальным. Он был уважаемым сотрудником Штази, но и сами Штази в значительной степени находились под контролем страха. В их двери тоже могли постучать посреди ночи и предположительно арестовать. В тоталитарном режиме нет надежного и законного средства правовой защиты, и это является ключевым фактором его репрессивного характера. Кому, как не самим сотрудникам "Штази", знать, чего опасаться?
Подслушивая частные разговоры и занятия Дреймана и Силанда, Вислер, к своему удивлению,
