Правильный подход (СИ) - "naarzi"

На одном из открытых стендов на непонятной распорке висят какие-то связанные между собой тонкие веревочки, иначе и не назвать, и это вынуждает Синчэня остановиться возле них в недоумении. Если у соседней витрины он смог с трудом, но все же объяснить себе, для чего все это может понадобиться, то здесь полный тупик. Синчэнь, обуреваемый любопытством, тянет руку к мотку, чтобы его снять и поближе рассмотреть.

— Это не твой размер, — со знанием дела сообщает на ухо незнакомый голос.

От неожиданности Синчэнь едва ли не подпрыгивает и резко оборачивается, глядя на стоящего перед ним незнакомого парня примерно его возраста, может, чуть старше. Ничего необычного в его облике нет, но маниакальная улыбка, источающая нездоровый энтузиазм, отчего-то заставляет нервничать. Наверное, это и есть тот самый Старейшина Илин, который сулит море удовольствия всем и каждому. Хотя на бейдже у него написано еще более загадочное «Учитель Вэй», но лучше не уточнять, что это значит. Одно ясно точно — ученики у него явно не дети.

— Но я сейчас принесу твой! — сердечно заверяет он, покровительственно похлопывая по плечу посетителя. — Один момент! Я еще никого не оставлял недовольным!

— Нет, нет, я просто смотрю! — останавливает его Синчэнь. Так эти штуки нужно надевать, и еще и размеры разные бывают? Он не уверен, хочется ли ему знать, как именно это должно выглядеть. Разве что не на себе. Но сейчас он здесь за другим.

— Ага, все вы всегда просто смотрите, — усмехается собеседник.

— Нет, честно, я здесь за кое-чем другим, — мотает головой Синчэнь. — Вполне определенным.

— Ох, и чем же? — Старейшина Илин выглядит весьма заинтригованным. Он глядит на клиента с нескрываемым интересом, склонив голову набок, и что-то начинает бормотать себе под нос, будто пытается угадать, что же сейчас у него попросят.

Синчэнь молчит довольно долго, сбитый с толку этим пристальным взором; вот теперь он начинает чувствовать себя неловко. Он шел сюда с мыслью, что, являясь взрослым человеком в относительно устоявшихся отношениях, ему не должно доставить никаких трудностей озвучить свои желания. Даже не стал натягивать капюшон и надевать темные очки, когда зашел, что характеризует его как незамутненную предрассудками личность! Во-первых: кто его тут может узнать, во-вторых: если Синчэнь решит воспользоваться такой маскировкой, его путь закончится на первом же повороте, в который он не впишется, но это уже детали.

— Мне нужна школьная форма, — наконец с большим трудом выдавливает из себя он, оглядевшись по сторонам для придания себе уверенности. И на всякий случай уточняет, чтобы вдруг не подумали, что он питает страсть к несовершеннолетним девочкам (и не заявили, куда нужно): — На меня.

Сяо Синчэнь, сказать по правде, колебался, когда думал, как же именно выразить свои чувства в ответ на признание Сюэ Яна. Вкупе с накатывающими приступами жалости при малейшем напоминании о рассказе Цзинь Гуанъяо, он пришел к выводу, что нельзя отделаться только словами. Но просто уже ставших банальными сладостей будет маловато, а вот воплотить давнее желание своего парня, которое тот озвучил едва ли не в первую же встречу — достаточно весомо! Пускай и слегка нездорово.

Старейшина Илин лишь слегка вздергивает бровь, а потом, одарив Синчэня благостной, как у щедрой бабули, улыбкой, заявляет:

— Подберем!

С этими словами он хватает Синчэня под руку и волочет к стойке, а затем, убедившись, что тот никуда сбегать не собирается, ныряет куда-то вниз, чтобы вскоре появиться с толстенным каталогом. С громким стуком он плюхает его на столешницу и начинает быстро его листать в поисках нужного раздела.

— И какая форма интересует? — деловито спрашивает продавец.

— А они бывают разные? — удивляется Синчэнь.

Чем они могут отличаться-то?

— Конечно! Для начала: мужская или женская?

Ох. О том, что кому-то может понадобиться школьный набор для мальчиков, в голову вообще как-то не приходило! Дважды ох.

— Женская, — пересилив себя, отвечает он.

— Цвет? — невозмутимо продолжает расспрос Старейшина Илин, снова не выказав никакого удивления.

— Точно не желтая! — веско говорит Синчэнь, радуясь тому, что вопросы пока что простые. Созерцать на себе цвета родной школы он не желает, нечего слишком уж потворствовать и без того странным пристрастиям Сюэ Яна, к тому же он помнит, как отвратительно смотрелась в его сне форма Ланьлина на Цзычене.

— Да, так себе выглядит, — следует крайне серьезный ответ. — Слитная, раздельная? Длина юбки? Качество ткани?..

Синчэнь понемногу снова начинает нервничать. Это уже сложнее!

— А можно вы… Ты мне сам что-нибудь выберешь, а я с этим соглашусь? — несчастным голосом предлагает он, вспоминая, что продавец с порога отбросил официоз, и можно последовать его примеру.

Лучше пойти по пути наименьшего сопротивления, к тому же, сразу видно, тут человек знающий, можно довериться… Недаром учителем себя зовет!

Тот кивает и окидывает Синчэня уже более пристальным взглядом с головы до ног и снова углубляется в каталог, видимо, с чем-то определившись.

— Что-нибудь дополнительное понадобится? — между делом интересуется он, ловко вкладывая закладки между отмеченными листами.

— Что, например? — Синчэнь заранее жалеет, что решил спросить.

И не зря — Старейшина Илин очень оживляется и начинает наперебой сыпать различными предложениями, энергично жестикулируя свободной рукой в стороны, куда следует обратить свой взор. Общение даже в одностороннем порядке ему дается легко и непринужденно, он постоянно смеется и говорит громче, чем следует, но при этом не сбивается с темы и умудряется не отвлекаться от каталога. От него будто исходит какая-то странная привлекающая, но вместе с тем отталкивающая аура хаотичного обаяния, и Синчэнь понимает, почему же Сюэ Ян считает хозяина «Пещеры чудес» таким замечательным. А еще он осознает, что ему хочется дать за это кому-нибудь в глаз, но воспитание не позволяет.

— Нет, нет, никакого съедобного белья! — это единственное, на что хватает Синчэня: вклиниться в шумную речь учителя Вэя. Если он согласится на это предложение, то это будет самая бездарная трата денег в его жизни — расхваленные трусы с запахом жвачки попросту съедят еще до того, как они окажутся на кого-то надеты, а стоят они явно дороже, чем клубничная смазка!

— Очень зря, — осуждающе сообщает Старейшина Илин. И вдруг щедрым жестом разворачивает каталог в обратную сторону, тыча пальцем в разворот. — Вот. Белое. Люблю белый цвет, — зачем-то с мечтательным видом добавляет он.

Синчэнь смотрит на фото с некоторой долей скептицизма. Он работает в школе и точно может ручаться за то, что ни в одном учебном заведении такое надеть не позволят. Юбка короткая настолько, что ни присесть, ни нагнуться, да еще и с одной стороны какая-то будто обрубленная, цепочки еще зачем-то… Нет, с точки зрения эстетизма выглядит даже симпатично, но представить себя на месте тоненькой миловидной девушки с глянцевой страницы очень сложно.

— Ну… — неуверенно тянет Сяо Синчэнь. А еще его отпугивает цена, значительно превышающая запланированный на сомнительные забавы бюджет, но он помалкивает.

Где-то за спиной слышен звон колокольчика, на что продавец реагирует неожиданно бурным восклицанием:

— О, ну наконец-то! Ты-то мне и нужен, иди сюда и скажи этому молодому человеку, что он чудно будет смотреться!

Синчэнь невольно оборачивается, чтобы узнать, кому же нужно выступить в роли советчика и пораженно замирает. Меньше всего он ожидал здесь увидеть кого-то из школы Ланьлин, а особенно очень тихого и пристойного во всех отношениях старосту выпускного класса. В голове мелькает непрошенная мысль, что социальный педагог этого же славного учебного заведения тоже с виду крайне приличный, но он-то, в отличие от ученика, совершеннолетний! Разве детей можно пускать в подобные магазины?!

— Эм… Здравствуйте, господин Сяо, — заметно напрягшись, здоровается Лань Сычжуй (Синчэнь только пару недель назад для него писал характеристику, потому имя особенно хорошо врезалось в память), тоже мигом узнавая посетителя секс-шопа. И, наверное, именно поэтому говорит: — Я вас здесь не видел, вы меня тоже.