Олег Баев - Основы криминалистики. Курс лекций
Например, для совершения убийства субъекту независимо от своих личных качеств и криминальной ситуации необходимо противоправно и виновно лишить потерпевшего жизни; в противном случае о совершении оконченного преступления – убийства говорить не приходится. Для изнасилования субъекту необходимо путем применения насилия или с угрозой его применения преодолеть сопротивление потерпевшей либо использовать ее беспомощное состояние и совершить половой акт. Для совершения кражи – тайно похитить чужое имущество; для грабежа – похитить его открыто и т. д.
Здесь, думается, необходимо следующее отступление.
Действия, составляющие объективную сторону состава многих преступлений, с криминалистических позиций не только весьма сходны, но практически аналогичны.
К примеру, для следователя нет принципиальной разницы, какой тяжести здоровью потерпевшего был причинен вред – легкий, средней тяжести или тяжкий, хотя ответственность за их причинение предусмотрена в отдельных статьях Уголовного кодекса. Главное в этих позициях, что потерпевший продолжает оставаться источником информации о преступлении и его обстоятельствах.
В то же время расследование причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего, от которого он, не приходя в сознание, скончался в больнице, принципиально не отличается от расследования убийства.
Расследование взяточничества, коммерческого подкупа, большинства других умышленных преступлений по должности и службе, несмотря на то что уголовная ответственность за эти преступления предусмотрена отдельными статьями, более того – с учетом объекта посягательства, расположенными в разных главах Уголовного кодекса, имеет одну методическую основу.
Попутно обращу внимание на то, что применительно к расследованию взяточничества и коммерческого подкупа этот вывод полностью подтверждается тем, что уголовная ответственность за провокацию как взятки, так и коммерческого подкупа предусмотрена единой уголовно-правовой нормой (ст. 304 УК РФ). Тем самым законодатель как бы презюмирует, что методика расследования провокации как взятки, так и коммерческого подкупа, без использования которой совершившее это преступление лицо нельзя изобличить и привлечь к уголовной ответственности, не может быть различной, она – едина.
Сказанное, на наш взгляд, крайне актуализирует необходимость создания стройной системы криминалистической классификации преступлений, можно сказать – Криминалистического кодекса. Не случайно, что проблемам криминалистических классификаций преступлений в литературе по праву уделяется повышенное внимание в работах А.Р. Белкина, Р.С. Белкина, А.Н. Васильева, И.А. Возгрина, И.Ф. Герасимова, А.Н. Колесниченко, В.А. Образцова, Н.П. Яблокова и многих других известных криминалистов.
С практических позиций «работоспособная», отвечающая потребностям правоприменительной практики криминалистическая классификация преступлений должна конструироваться на основе двух взаимосвязанных и взаимообусловленных системообразующих элементов:
а) принципиальное единство содержательной стороны диспозиций соответствующих уголовно-правовых норм;
б) принципиальное единство содержания механизмов возникновения доказательственной информации и формирования доказательств, обусловливаемых реализацией этих диспозиций.
В связи с этим представляется, что применительно к методике речь следует вести не просто о расследовании отдельных видов преступлений, а о расследовании криминалистически определенных видов преступлений, структурированных на основе научно обоснованных криминалистических классификаций преступлений.
И еще одно замечание: следователь все же расследует не отдельный вид преступлений, а преступление, относящееся к тому или иному криминалистически определенному виду преступлений. А потому с прагматических позиций более корректно при разработке практических рекомендаций криминалистической методики использовать именно такое словосочетание: методика расследования преступлений отдельных криминалистических видов.
Возвратимся, однако, к типовым действиям, которые должен совершить субъект преступления для реализации диспозиции той или иной нормы уголовного права, иными словами, чтобы эти действия «вписывались» в диспозицию.
Представляется, что именно установление этого исходного элемента механизма преступления составляет задачи доследственной проверки сообщения о факте предполагаемого криминального события. Условно данный этап можно, думается, именовать пилотажной (предварительной) реконструкцией события преступления.
Сущность его заключается в «переборе» выявляемых фактов, делающих наиболее вероятной одну из типовых версий, которой гипотетически можно объяснить исследуемое происшествие. Так, смерть человека можно объяснить исчерпывающим перечнем приведших к такому исходу причин (типовых версий): ненасильственная смерть; несчастный случай; самоубийство; убийство. Выявленную у материально ответственного лица недостачу ценностей, естественно, иным, но также исчерпывающим перечнем причин: счетной ошибкой; кражей, совершенной посторонними лицами; халатностью, злоупотреблением служебным положением; присвоением этих ценностей материально ответственным лицом.
Придя к выводу, что наиболее вероятным на данной стадии представляется криминальный характер исследуемого события, следователь на этом основании возбуждает уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного соответствующей статьей Уголовного кодекса.
Такая формулировка статьи 140 УПК РФ с очевидностью свидетельствует о том, что на данной стадии осуществляется именно пилотажная, предварительная реконструкция события преступления, далеко еще не означающая ее достоверность. В конечном счете может быть установлено, что деяние либо не является преступным, либо должно быть квалифицировано по другой статье, нежели та, по признакам которой возбуждается уголовное дело.
Замечу, что подобная пилотажная реконструкция события преступления является задачей и существенной частью первоначального этапа расследования по возбужденному уголовному делу, особенно в тех случаях, когда без производства следственных действий сделать достоверный вывод, носит ли исследуемое деяние криминальный характер, невозможно;
в) реально возможные способы реализации субъектом объективной стороны диспозиции определенного уголовно наказуемого деяния, которое он решил совершить («Под способом совершения преступления, – справедливо пишет В.Е. Корноухов, – следует понимать систему действий, приемов, операций, которые направлены на достижение преступной цели и объединены пространственно-временными рамками») [174] .
Так, задумав убийство Н., преступник может совершить его способами и средствами, лежащими в самом широком диапазоне: от использования для того бытовых предметов (молотка, топора и т. д.) до применения взрывных устройств, ядов и радиоактивных материалов.
Несколько слов в отношении последнего способа: широко известен факт смерти 23 ноября 2006 года в Лондоне в результате отравления «полонием-210» бывшего сотрудника российских спецслужб Александр Литвиненко.
Попутно замечу, что факт того, что в данном случае имело место умышленное убийство, пока достоверно не установлен (во всяком случае, лично мне на основе информации по данному делу, «циркулирующей» в различных средствах массовой информации, в настоящее время наиболее вероятной представляется версия об отравлении потерпевшего радиоактивными веществами в результате неосторожного обращения с ними).
Это еще раз подтверждает тезис о предварительном (пилотажном) характере реконструкции механизма совершения преступления на значительной части первоначального этапа расследования.
Преодолеть сопротивление потерпевшей насильник может также различно: от нанесения ей телесных повреждений до угрозы применения какого-либо предмета (пистолета, ножа) и т. п.; проникнуть в помещение для совершения квартирой кражи субъект может путем подбора ключа от входной двери или ее взлома, через форточку или балкон либо другим способом.
Очевидно, что, говоря о способе совершения преступления, я имею в виду как все стадии реализации преступного умысла – от приготовления и исполнения до сокрытия преступления, так и во многом обусловленные выбранным способом возможные формы соучастия в его совершении – от соисполнительства до интеллектуального участия в нем (в виде организации или подстрекательства). Замечу, что здесь достаточно отчетливо прослеживается и обратная связь: к примеру, совершение преступления группой лиц с определенными видами соучастия предопределяет и способы его непосредственного исполнения.
Можно с весьма высокой степенью вероятности предположить, что способы совершения преступлений одного вида достаточно стабильны, отступления от них, появление новых (и самих способов, и их вариаций) не так часто встречается в практике расследования преступлений. Но тем не менее это, как говорится, имеет место быть. Такие перманентные изменения объекта и предметов преступных посягательств обусловливаются, в частности, изменением экономических отношений в обществе и возможностями использования достижений научно-технического прогресса в криминальных целях.
