Карбарн Киницик - Стивен Эриксон Кузница Тьмы
- Расти... быстро.
- Ужасно быстро, - кивнула Злоба.
- Аратан...
- Он особенный...
- Не особенный, Злоба, - сказала Зависть.
- Нет, особенный!
- Ну, по иному особенный. Но ты видишь, как быстро он вырос - выше нас.
- После льда.
- В том и секрет, Злоба. Ты должна сперва почти умереть. Вот я о чем. Вот о чем.
Обида не понимала, о чем они толкуют. Ей не нравилось, что Злоба ухватила ее за горло, но она боялась пошевелиться. Вдруг Злоба решит не отпускать? - Мы ненавидим Сендалат Друкорлат, - начала она. - Кто сказал, что заложницы особенные? Давайте ее напоим и порежем лицо, и бросим уголья, чтобы изгадить щеки и лоб, и спалим волосы. Засунем уголья в глаз. Выжжем!
- Хочешь вырасти? - спросила Злоба.
Обида кивнула.
- Быстро вырасти? - настаивала Злоба, наклоняясь и гладя Обиду по волосам. - Быстрее нас? Хочешь вырасти выше нас, малютка? Если сможешь, будешь нас унижать. Заставишь нас лежать с псами и радоваться.
Обида подумала про пса, того, которого Айвису пришлось убить. Подумала о том, что они сделали с Аратаном, когда он был маленьким, таким маленьким, что не смог прогнать пса, да ведь они втроем его держали. Интересно, помнил ли он об этом?
- Хочешь, чтобы мы лежали с псами? - сказала Злоба.
- С Джелеками, - ответила Обида. - Взрослыми. И я заставлю вас радоваться, да, и просить еще!
- Разумеется, - мурлыкнула Зависть. - Или мы решим вырасти прямо сейчас, и ты будешь еще меньше нас. Тогда сама пойдешь к Джелекам.
- Не позволю!
- Но нас две, - заметила Злоба, - а ты одна, Обида. К тому же мы уже многое тебя заставляли делать.
Но Обида уже высказалась. По правде, она ненавидела все, что делали с ней сестры. Желала убить их обеих. Ее не удовлетворили бы забавы с псами, Джелеками или слюнявыми стариками. Когда вырастет, она убьет сестер. Порежет на кусочки. - Дайте мне быстро вырасти, - заявила она.
Улыбка Злобы стала шире, рука сомкнулась на горле.
Потеряв возможность дышать, Обида начала дергаться, пытаясь исцарапать Злобе лицо, но Зависть подползла ближе и схватила ее руки, опуская вниз. Обида пиналась, но Злоба придвинулась и села на нее. Рука продолжала жать, и была она ужасающе сильной.
Злоба хохотала, сверкая глазами. - Я видела сон прошлой ночью, - шептала она. - Сон об убийстве. Это было чудесно.
Обида ощутила, как выпучиваются глаза, лицо стало невозможно горячим. Чернота сомкнулась вокруг, проглатывая всё.
Зависть услышала, как что-то лопнуло в шее Обиды, и оторвала руку Злобы. Голова младшей сестры моталась, словно желая показать отпечатки на горле - полосы пальцев, белые пятна от костяшек, полумесяцы от вонзившихся ногтей.
Обе они молчали, смотря на Обиду сверху вниз.
Потом Злоба вздохнула. - Не сработало. Не как с Аратаном. Не работает, Зависть.
- Я не слепая, - бросила ей Зависть. - Наверное, ты делала неправильно.
- Я делала, как ты сказала!
- Нет - душить была твоя идея, Злоба! Из снов!
- Ну, - прошептала та, - я сделала это два раза. Убила дважды, каждый раз одинаково. Задушила их до смерти.
- Вот что бывает, если слишком далеко зайти в мечтах. Я велела оставаться рядом с домом. Ты глядишь слишком многими глазами.
- Не просто гляжу, - ответила Злоба. - Я его заставила.
- Такова твоя сила, значит. Отец сказал, у нас есть силы. Сказал, назвал это аспектами.
- Знаю, что он сказал. Я там была.
- Ты заставляешь их радоваться злому. Я заставляю их желать. - Зависть посмотрела на труп Обиды. - Интересно, каков был ее аспект.
- Никогда не узнаем, - ответила Злоба. - Как и она.
- Ты ее убила, Злоба.
- Это была случайность. Эксперимент. Отец виноват, зачем нам сказал.
- Ты убила Обиду.
- Случайность.
- Злоба?
- Чего?
- На что это похоже?
Под основанием печи была ниша - оттуда кто-то вынул несколько камней, словно желая что-то спрятать, но так и оставив углубление пустым. Она как раз подходила под тело Обиды. Они надавили что есть сил, руками и ногами, сломали пару костей - и сумели вогнать труп в нишу. Вынутые камни, на которых Злоба и Зависть имели обыкновение сидеть, теперь легли перед печью, хотя бы частично замаскировав нишу.
- Хилит станет проблемой, - сказала Злоба. - Захочет узнать, куда подевалась Обида.
- Ну, тогда придется сделать то, о чем мы с тобой уже договорились.
- Сейчас же?
- Другого выбора нет. И не только Хилит, верно? Атран, и Хайдест, и Айвис.
Злоба судорожно вздохнула. - А заложница?
- Не знаю. Это проблема. Впрочем, мы можем остаться здесь. На недолгое время. Да посмотри, что отец сделал с Аратаном. Увез прочь. Мы-то знаем, он уже мог его убить, перерезать горло и выпить всю кровь. Потом вернется и с нами сделает то же. Особенно теперь.
- Нужно пойти в храм, Зависть. Поговорить с ним.
- Нет. Он сможет дотянуться. Ты знаешь, что сможет!
- Не он, - возразила Злоба. - Лишь то, что он оставил позади. Оно носит его доспехи. Оно ходит туда-сюда. Мы же слышали!
- Нельзя говорить с вещью.
- Откуда ты знаешь? Мы ни разу не пытались.
Глаза Зависти широко раскрылись. - Злоба, если мы его выпустим, может никогда не загнать назад. Дай подумать... Стой. Можешь дать ему сон?
- Чего?
- Если я заставлю его чего-нибудь захотеть, сможешь заставить его это полюбить?
Злоба охватила себя руками, словно вдруг продрогнув при всем жаре от печи. - Зависть. Мы говорим о силе отца. Отца!
- Но его тут нет.
- Он все равно узнает.
- И что? Ты сказала, нам придется сбежать при любом раскладе.
Злоба села прямее. Метнула сестре острый взгляд. - Ты говорила, сработает. Если она подойдет к порогу смерти, внутренняя сила поднимется и пробудит ее.
- Во мне пробудилась.
- И во мне. Вот, ты неправильно понимаешь.
- Может быть. А ты не выглядишь выросшей.
Злоба пожала плечами. - И не нужно. Может, вырасту, когда пожелаю. Кажется, всё у меня в руках. Знаешь, я могла бы перевернуть весь Куральд Галайн, если бы пожелала.
- Может, и придется. Чтобы замести следы.
- Папочка узнает.
- Помнишь, как Айвис убил охотничьего пса, который трахал всё подряд? Подошел сзади и полоснул по жилам на лапах, одним взмахом меча?
- В точности помню. Пес выл и выл, пока небо не потрескалось.
Зависть кивнула: - Отец меня не пугает. Нужно только дать народу повод, и он станет Айвисом.
- А отец станет псом? - фыркнула Злоба. - Едва ли. У него Мать Тьма. Не нужно трахать всё подряд на свете, когда она рядом.
- Ты не врубилась, сестрица. Ты недостаточно умна. Никогда не была.
- Можешь так думать, но знай: ты ничего обо мне не знаешь.
- Я знаю, что ты убийца.
- Ну скажи, Зависть, что тебе это отвратительно.
- Ты не врубаешься, но твои слова дали мне идею. Хотя нужно поразмыслить хорошенько. Но сначала разберемся с челядью в доме.
- Ночью?
Зависть кивнула. - Думаю, да.
Злоба понимающе улыбнулась: - Ты просто хочешь узнать, на что это похоже.
Зависть только пожала плечами.
Через миг они уже мчались по тайным проходам меж стен.
Случайности происходят, и когда они происходят, самое важное - скрыть следы, и побыстрее. Но не так быстро, чтобы ошибиться и выдать себя. Прятать правду, таков был особый талант Зависти - наряду со многими иными талантами, напомнила она себе. Злоба хороша в практических вопросах, когда нужно нечто сделать. Но ей нужно руководство. Нужно направление.
Грядущая ночь обещала быть славной.
В доме Драконуса шла война. Даже в редкие моменты одиночества, без необходимости поддерживать оборону, Сендалат ощущала, как звание заложницы сжимает ее слишком тесной одеждой, угрожая задушить.
Домохозяйка Хилит сновала по коридорам днями и ночами. Насколько могла судить Сендалат, она спала лишь вместе с демонами, то есть никогда. Карга отбрасывала на дом огромную всепожирающую тень, и даже у тени были когти. Ночами Сендалат снились схватки с Хилит, полные крови, слюны и выдранных волос. Ей мечталось вогнать нож глубоко во впалую грудь Хилит, услышав хруст ребер, увидеть, как ужасное лицо растягивается в тихом крике, а черный язык извивается будто осыпанная солью пиявка. Просыпалась она от таких снов, чувствуя разлившуюся по душе и телу теплоту удовлетворения.
Хотя это всё смешно. Едва вернется лорд Драконус, империя Хилит рухнет грудой пыли и грязных тряпок. А пока Сендалат делает все, чтобы избегать старухи, хотя некоторые ежедневные ритуалы необходимы. Самое худшее - обеды. Сендалат приходилось сидеть за дальним концом стола, напротив пустого кресла, в которое сел бы Драконус, будь он здесь. Как заложница, она была главой дома, но лишь потому, что три дочери лорда не вошли в возраст. Сендалат их редко встречала. Они жили, словно призраки или дикие котята. Совсем не понять, чем они занимаются целыми днями. И все же она им сочувствовала уже за придуманные лордом Драконусом имена.
В его обыкновении было собирать главных слуг за трапезой. Будь дом полон, к Айвису и Хилиз присоединялись бы страж ворот Раскан, мастер-конюший Вент Дирелл, оружейник Сетил, лекарка Атран и хронист Хайдест. Среди них Сендалат интересовала лишь Атран; впрочем, Раскана она еще не видела - он уехал с лордом и его побочным сыном. От Вента несло конюшней, он частенько заявлялся с лошадиным навозом на подошвах и в привычном, покрытом пятнами фартуке. Руки его были грязны, говорил он редко, торопясь запихать пищу в рот; а если и говорил, то лишь жаловался капитану Айвису на утомленных лошадей, обвиняющим тоном перечисляя захромавших скакунов. Горничные рассказали Сендалат, что Вент даже спит в конюшнях. Сетил, хранитель арсенала, вообще не говорил, ведь на войне ему отрезало мечом часть языка. Нижняя часть лица была жестоко изуродована шрамами, он с трудом удерживал еду во рту и не поднимал ни на кого глаз. Хронист Хайдест - маленький тип с покатым лбом и выступающей челюстью; он шепелявил, с одержимостью твердя о счетах - решительное увеличение числа дом-клинков стало для него непосильным личным бременем, словно господские богатства принадлежат не Драконусу, а Хайдесту. На капитана Айвиса он смотрел с откровенной ненавистью, но проигрывал битву за битвой. Еще он зачастую рассказывал о болях в животе, но любое предложение лекарки исцелить недомогание отвергал, грубо мотая головой.
