Вардан Айрапетян - Толкуя слово: Опыт герменевтики по-русски

— Так я повелеваю вам. — прошептал он без голоса.—

Тут смерть прервала его, он вытянул ноги, откинулся на постель, и жизнь его замерла.

Они все тоже приостановили свою жизнь и свое дыханье, когда это случилось[65].

Мир прежде всего «дружба, согласие». отсюда «покой (согласия)» и «(дружная) община», потом «вселенная*. Формула мир да лад. К миру см. В. Топоров. От имени к тексту. Мир и воля. Элемент *MIR- и другие его работы (слав. mirъ: индо-иран. Mit(h)ra, но ср. В. Орел в Этим. '9А—'96. с. 64–66); С. Бочаров. „Мир“ в ВМ; В. Бибихин. Мир, с. 111 слл… и Язык филос… с. 372 слл. Созвучие мир: мереть значимо, ср. пословичные усопшему мир и мертвым покой (ПРН, с. 288 сп.), католическую эпитафию Requiescat in расе или ветхозаветную формулу „и приложился к народу своему“ об умершем.

К иному-ничему стремятся апофа-тическое богословие, но и нигилизм включая нетовщину и ничевоков, Брихадараньяка-уланишада с ее na iti па iti и Набоков (Дар. 5): „Не это, не это, а что-то за этим. Определение всегда есть предел, а я домогаюсь далей, я ищу за рогатками (слов, чувств, мира) бесконечность, где сходится всё-всё.“ Оборотная сторона тяги к „потусторонности“-иному у Набокова (см. Вера Набокова в предисловии к его Стихам) — отвращение к тому, что этот индивидуалист обзывал пошлым. Так и в Самопознании Бердяева, тоже родовитого индивидуалиста:

Если бы я писал дневник, то, вероятно, постоянно записывал в него слова: мне было это чуждо, я ни с чем не чувствовал слияния, опять, опять тоска по иному, по трансцендентному. Всё мое существование стояло под знаком тоски по трансцендентному.

Верно было бы сказать, что у меня есть напряженная устремленность к трансцендентному, к переходу за грани этого мира. Обратной стороной этой направленности моего существа является сознание неподлинности, неокончательности, падшести этого эмпирического мира.

Когда пробудилось мое сознание, я сознал глубокое отталкивание от обыденности. Но жизнь мира, жизнь человека в значительной своей части эта обыденность, то, что Гейдеггер называет das Man. Меня отталкивал всякий человеческий быт, и я стремился к прорыву за обыденный мир. — Меня притягивает всегда и во всём трансцендентное, другое, выходящее за грани и пределы, заключающее в себе тайну.

(предисловие, гл. 1 и 2, разд. Одиночество). Но противники пошлости и обыденности не понимают, что нет ничего обыденнее и пошлее их тяги к иному. „Она хотела не только в книгах и в театре видеть иную жизнь, ей и свою хотелось сделать особенной, не похожей на ту. которую она отказывалась разделить.“ „Мария Потаповна мечтала об „ином“ и всюду это „иное“ выискивала.“ — Тамара Иванова, О себе самой (Мои совр., с. 495 и 520) — это был простой человек, не чета Набокову или Бердяеву, но как раз „простые люди“, по слову Гончарова[66], „не любят простоты“. (↓1: Русская тяга к иному. — 2: „Символически воспринимать действительность“. — 3: „Нищета пошлого слова“.)

Синонимы другой — друг или враг, чужой, посторонний, но и один — единственный или единый, одинаковый или единичный. Сам по себе, особый, особенный, своеобразный, отдельный, но и общий. Кричащий, броский, заметный, странный, необычный, неожиданный, небывалый, невиданный, чудной или чудный, чудесный, дивный, прекрасный. Редкий, исключительный, изрядный, избранный, отборный, отличный, отменный, недюжинный, необыкновенный, несравненный, неповторимый, бесподобный, но и безобразный, нелепый, дикий, чудовищный; страшный или смешной. Выродок, отродье. отщепенец, отверженный, изверг. Отклонение, нарушение, но и необходимый, неизбежный. Лишний, остальной, прочий. Малый (диалектное с малым „с лишним“ — СРНГ 17. с. 341), ничтожный или большой, громадный, великий. Новый (диалектное значение „иной, другой“ — СРНГ 21, с. 260) или старый, древний; следующий, последний по времени, но первый по важности, а для мифотворческого сознания тем самым и по времени, будущий и бывший. Чрезвычайный, крайний, предельный, запредельный, потусторонний, сверхъестественный. Превосходный, выдающийся, замечательный, отмеченный, (много Значительный, знаменательный, загадочный, таинственный. Несказанный, невыразимый, неизъяснимый. Святой, благой, но и лихой, дурной. Свободный, пустой, простой. Отрицание не и ни, нéкто/нúкто, нéчто/ нéшто/нúшто с производным нéщечко „сюрприз, гостинец“, в ласковом обращении „дорогой, милый“, варианты нéстечко, нéшточко, ништычко, нúщечко (СРНГ 21), и нектó/никтó с производными никтóмина „ничтожество, плохой человек“, никтóшник „никчемный человек“ (там же), нештó/ништó, ничего/ничё с производными, в их числе блатное ништяк (< ништó × пустяк); некий, некоторый и неопределенное один, некогда и однажды. Примыкающие к отрицанию от. из. вы-, без, вне. кроме (: кромка, кромешный), ср. не считая; разве, лишь (: лихой, лишний), только, единственно, просто, отнюдь (: иной), вряд ли, однако, но. Превосходная степень: самый (: сам), — ейш-/-айш-. усилительные раз-, пре-/пере-, наи-, сверх-, диалектное на-; еще: очень, крайне, весьма, слишком, чересчур, сильно, страшно, ужасно, жутко, больно, безумно, дико, зверски, бешено (: бес), чертовски, смертельно; всякие повторы. Вдруг, внезапно. Один в неопределенном смысле, но и — по правилу „Если никто в отдельности, то все как один“ — множественное неопределенности, например говорят, когда все равны („голос в голос“): нет своих собственных лиц, имен, мест, нет порядка, только количество (ср. о таком множественном А. Пеньковский. Семант. катег. чужд.): этому отождествлению соответствует обобщение в немецком man sagt или французском on dit. Уменьшительный суффикс тоже выражает инакость, поэтому у стола, например, не нога, а ножка, но и у женщины — для мужчин. И всякое слово, взятое как иносмысленное; но и молчание. (↓1: Уменьшительный суффикс.)

Иное — новое, младшее, последнее по времени, но первое по важности, главное, как третий брат в сказках, а мифотворческое сознание, для которого главное есть старшее, первое по времени, начинает с конца-иного и производит из него всё; это и есть „историческая инверсия“[67]. В сказке НРС. 217 у мужиков главный-старший брат „ребенок малый — как бы трехлеток“, так и натуральный ряд начинают с нечисла — с единицы или нуля, выражающего ту же идею иного отрицательно. Крайности, начало и конец ряда сходятся в ином (хотя бы по Николаю Кузанскому и Паскалю — Об ученом незнании. 1.4; Мысли, 199/72). конец и начало, кстати, родственные слова, а середина ряда это всё, обобщаемое в одно. Иное не только само двойственно, оно источник двойственности, с переменой плюса на минус и наоборот, противоположных ему всего и каждого. Иному очень подходит двусмысленное слово благой „добрый, путный, хороший“, но и „злой, дурной, плохой“, ср. блажной „глупый, шальной, беспокойный“, блаженный „уродливый, юродивый“ (СВРЯ. ст. Благий и Блажь; СРНГ 2, с. 306 сл.»311 сл. и 310), вероятно того же корня слова с архаичной идеей роста болозень «мозоль» и блáзень «малый и глупый» и древнеинд. bráhman. см. В. Топоров. Брахм., с. 29–34. не так О. Трубачев в ЭССЯ 2. с. 106. Другое название двойственного иного—лихой. «слово двусмысленное как благой». заметил Даль (СВРЯ, ср. СРНГ 17. с. 78 сл… но никак не отозвался на это А. Страхов. Благ- отриц.). причем лихим матом равнозначно благим матом, а однокоренные лишний и лишь сохраняют близкую болозню и блазню идею остатка-избытка-прироста, к этимологии лих/лиш- см. ЭССЯ 15, с. 91. и Топоров. Прус. L. с. 250; сверхполное число 21 или 31 называется лишний двадцать/тридцать (СРНГ 17, с. 92), так что лишить число единицы значит сделать ее лишней, вычесть ее по обратной схеме К + 1 → К. Сюда же лишний человек русской литературы. Злой и лютый/лютой тоже слова для иного, они бранят, но и хвалят — СРНГ 11. с. 290; 17. с. 249 сл. Усилительные глупа до святости и красив до безобразия. Хвала без хулы или хула без хвалы это полуправда о двойственном ином, слова хула и хвала как раз близко родственны РССЯ 8. с. 114 сл. и 118 сл.). Пример из Гоголя у Бахтина (Рабле и Гоголь): «С какою почти теоретическою отчетливостью обнажает самую сущность амбивалентного, хвалебно-бранного прозвища гоголевское название города для второго тома „Мертвых душ“ — Тьфу-славль!» Но напряженное противостояние благого и дурного в одном понятии выдержать трудно, иное раскалывается на противоположности или ухудшается, реже улучшается. (↓1: К корню лих-/ лиш-.)