Анна Разувалова - Писатели-«деревенщики»: литература и консервативная идеология 1970-х годов

434

Фильмы Шукшина его оппоненты из кинематографической среды воспринимали как «идеологический текст», попытку перенести на экран определенные общественные настроения и создать «русское кино». Ср.: «…творческая элита “Мосфильма” приняла“ Калину красную”, мягко говоря, без особого энтузиазма. <…> Удивляться тут было нечему – фильм Шукшина был “слишком” русским и по этой части достаточно болезненно и озабоченно воспринимался представителями столичной кинообщественности, да и не только ею» (Фомин В. Указ. соч. С. 415). В. Белов и А. Заболоцкий были убеждены в целенаправленном противодействии Шукшину-режиссеру, которое диктовалось желанием сдержать рост прорусских настроений. Не случайно Белов полагал, что гонимость А. Тарковского не более чем интеллигентский миф, на самом же деле не ему, а Шукшину киноначальство пыталось всячески воспрепятствовать в осуществлении замыслов (см.: Белов В. Тяжесть креста. С. 59–60).

435

Киноповести. С. 51. Ю.М. Лотман отмечал интересующую меня в связи с поставленной проблемой «способность кинотекста впитывать семиотику бытовых отношений, национальной и социальной традиций», что делает его «насыщенным общими нехудожественными кодами эпохи» (Лотман Ю.М. Семиотика кино и проблемы киноэстетики. Таллин, 1973. С.116). См. также соображения о спонтанном новаторстве кинематографических опытов Шукшина: Гивенс Дж. Screening The Short Story: The Films of Vasilii Shukshin // Творчество В.М. Шукшина в межнациональном культурном пространстве. С. 372–390.

436

Мартазанов А.М. Идеология и художественный мир «деревенской прозы» (В. Распутин, В. Белов, В. Астафьев, Б. Можаев). СПб., 2006. С. 4.

437

См.: Город // Творчество В.М. Шукшина: Энциклопедический словарь-справочник. Т. 2. С. 89.

438

Bourdieu P. Op. cit. S. 251.

439

Шукшин В.М. Живет такой парень. Т. 1. С. 233.

440

Там же. С. 231.

441

Bourdieu P. Op. cit. S. 215–222.

442

Ср.: «Я хотел сделать фильм о красоте человеческого сердца, способного к добру» (Шукшин В.М. Послесловие к фильму. С. 10).

443

Шукшин В.М. Послесловие к фильму. С. 11.

444

Шукшин В.М. Живет такой парень. С. 239.

445

Показательно, что из киноповести эта саморазоблачительная для героя-интеллектуала фраза будет изъята.

446

Шукшин В.М. Живет такой парень. С. 239.

447

Возможно, в попытках Пашки выйти одним рывком за пределы интерпретативных схем и практик, обусловленных его габитусом, нашла отражение ироничная попытка Шукшина описать собственный мучительный опыт «заимствования» чужого культурного языка. Ср.: Фомин В. Указ. соч. С. 404.

448

См.: Шукшин В.М. Послесловие к фильму. С. 11.

449

Там же. С. 11.

450

Шукшин В.М. Судьбу выстраивает книга. Т. 8. С. 122.

451

Шукшин В.М. Живет такой парень. С. 260.

452

Там же.

453

Там же.

454

Привожу вариант диалога из фильма, в котором, помимо Пашки и Насти, участвует учитель.

455

С точки зрения современных исследователей, «Монолог на лестнице» свидетельствовал о желании Шукшина риторически совпасть с «Новым миром», где он тогда публиковался, потому писатель «сделал вид», что принял культурные установки журнала (сама же статья варьировала расхожие интеллигентские тезисы о воспитательной роли классики, «хождении в народ» и т. п.). См. об этом: Куляпин А.И., Левашова О.Г. В.М. Шукшин и русская классика. Барнаул, 1998. С. 45–46.

456

Шукшин В.М. Монолог на лестнице. С. 33.

457

Шукшин В.М. Слушая сердце земли. Т. 8. С. 95.

458

Там же. С. 95. Рассуждения Шукшина в этом интервью 1968 года о положении сельского учителя, не способного из-за перегруженности «нести культуру народу» (Шукшин В.М. Слушая сердце земли. С. 95), через четыре года практически без изменений будут перенесены в «Печки-лавочки».

459

Сценарий «Вашего сына и брата» после выхода фильма «был обработан в форме повествования. <…> В тексте киноповести увеличена доля авторского слова и нет такой явной установки на звучащую разговорную речь» (Комментарии // Шукшин В.М. Собр. соч. Т. 3. С. 372).

460

Шукшин В.М. Слушая сердце земли. С. 95.

461

См. обстоятельный анализ «городских» мотивов в прозе Шукшина: Ковтун Н.В. Образ городской цивилизации в поздних рассказах В.М. Шукшина: миметический и семантический аспекты // Вестник Томского гос. ун-та. Филология. 2012. № 1. С. 74–93.

462

Шукшин В.М. Ваш сын и брат. Т. 3. С. 196.

463

Рудницкий К. Проза и экран // О Шукшине. С. 90.

464

Шляпа, отмечает современный исследователь, – элемент исключительно городского гардероба, знак принадлежности к интеллигентному слою (см. «Чудик», «Земляки», «Внутреннее содержание», «Генерал Малафейкин», «Дебил»), потому она прежде всего бросается в глаза «сельскому жителю». Например, в фильме «Ваш сын и брат» старик Воеводин со смехом ощупывает и пытается примерить шляпу, в которой пришел в гости один из его односельчан. Деревенский герой, стремящийся купить / носить шляпу, таким образом, нередко симулирует переход в другую, более привилегированную, группу. См.: Шляпа // Творчество В.М. Шукшина: Энциклопедический словарь-справочник. Т. 2. С. 139.

465

Шукшин В.М. Ваш сын и брат. С. 199.

466

В рассказах Шукшина взгляд нарратора, дистанцирующегося от праздной городской публики, обычно фиксирует одну из главных характеристик одежды городских персонажей – ее непрактичность (она «шикарная», часто светлых тонов, стесняющая движения) (см. об этом: Одежда // Творчество В.М. Шукшина: Энциклопедический словарь-справочник. Т. 2. С. 111).

467

Реплика из фильма.

468

Реплики из фильма.

469

Шукшин В.М. Ваш сын и брат. С. 181.

470

Там же. С. 195.

471

Там же. С. 200.

472

Там же. С. 202.

473

Шукшин В.М. Внутреннее содержание. Т. 3. С. 82–83.

474

Там же. С. 83.

475

Творчество В.М. Шукшина в современном мире: Эстетика. Диалог культур. Поэтика. Интерпретация. Барнаул, 1999. С. 257.

476

Очевидно, что «культурность» читалась Шукшиным через призму антимодернистского дискурса, подозрительного ко всем формам «буржуазности». «Неопочвенники» – критики и писатели методично, масштабно и, если говорить о прозе, часто эстетически убедительно тематизировали тревогу перед экспансией стандарта и «техницизма», разделявшуюся, кстати, и другими интеллектуальными группами. В подобной ситуации логика соотнесения «цивилизации» со «стандартом», да еще в дискурсивной связке с «народностью» и «национальным своеобразием», порождала удивительные переклички и коалиции. Так, Лариса Крячко, представлявшая ортодоксальный «Октябрь», в дискуссии об интеллектуализме (1968–1969) призывала задуматься о «противоречии между диктуемой техникой… стандартизацией производства и быта и стремлением человека уберечь свою индивидуальность. Это противоречие – частность существующего ныне перемешивания национальных культур, крестьянского и городского уклада, наступления техники на природу и многих других обстоятельств, сегодня неизбежных, но угрожающих складывавшейся веками, имеющей свои святые традиции целостности народного бытия» (Крячко Л. Соблазны «техницизма» и духовность // Литературная газета. 1969.22 января. С. 5). Концептуально и риторически это утверждение отлично согласовывалось с «антибуржуазным» пафосом «неопочвенников» и, в общем, могло служить разъясняющим комментарием, пусть прямолинейным, к некоторым шукшинским текстам второй половины 1960-х, в том числе «Вашему сыну и брату», но ирония ситуации в том, что именно Л. Крячко была одним из самых упорных критиков двух первых кинематографических работ Шукшина.

477

Зоркая Н. Актер // О Шукшине. С. 159.

478

Шукшин В.М. Печки-лавочки. Т. 5. С. 259.

479

Там же. С. 259.

480