Восприятие мира у детей - Жан Пиаже
Так, Дё (7 лет) говорит, что ночь – это «черное облако, оно прячет белое небо». Хотя это ответ третьей стадии, Дё верит, что свет исходит от неба: «Солнце – это не как свет от неба. Небо светит везде, а солнце – там, где висит».
А на четвертой стадии ребенок наконец приходит к тому, что именно солнце освещает всё вокруг. Обычно такое осмысление происходит в результате влияния взрослых, но мы думаем, что некоторые испытуемые делают это открытие самостоятельно. Вот примеры четвертой стадии:
Код (9 ½): «Откуда приходит ночь? – Когда солнце садится, то и ночь наступает. – Кто тебе это сказал? – Я сам видел. – Почему наступает ночь, когда садится солнце? – Потому что оно больше не светит». «Почему небо ночью становится черным? – Потому что ночью мы не видим света. Мы не видим, где небо».
Бонв (8 ½): «Почему ночью темно? – Потому что пора спать. – Почему ночью смеркается, как ты думаешь? – Потому что прячется солнце. – А днем отчего светло? – Потому что солнце встало».
Итак, последовательность этих четырех стадий показывает нам неуклонную убыль артификализма при поиске объяснений, все более согласованных с физической реальностью. Однако порядок следования стадий, и особенно двух первых, ясно показывает нам один из истоков детского артификализма: сначала ребенку интересно, почему возникает то или иное явление, и лишь потом он задается вопросом, как это происходит. Иными словами, ребенок отталкивается от неявного постулата, что все в мире имеет смысл, все устроено по единому плану, а сам план задуман для блага людей. Ночь нужна, «чтобы спать», это отправная точка (первая стадия). И лишь позднее ребенок задумывается о том, кто автор этого явления и как оно происходит (вторая стадия). Автором, естественно, назначается сам человек, с учетом потребностей которого и возникает ночь. Ответ на вопрос «как» сводится к печному дыму, из него образуются облака и черный воздух, заполняющий все вокруг. Какими средствами обеспечивается регулярность наступления ночи? Ребенок даже не задается этим вопросом. Он абсолютно уверен, что ходом вещей управляет моральная необходимость, а не случай и не механическая сила, и потому без долгих размышлений допускает, что человеческой воли, при добром содействии дыма и облаков, довольно, для того чтобы обеспечить регулярную смену дня и ночи. Таков детский артификализм, не усложненный представлениями, чуждыми спонтанному мышлению ребенка, которые может привнести религиозное воспитание.
§ 3. Происхождение облаков
Для ребенка небо и ночь, как правило, образованы облаками. Так что теперь важно уточнить, откуда берутся облака. В этом вопросе для изучения артификализма у нас широкое поле выбора, потому что тут может проявиться вся спонтанность ребенка.
По происхождению облаков мы располагаем записями, сделанными в Париже, в Ницце, в Савойе, в кантоне Вале и в Женеве. Г-жа Маргерас задавала наши вопросы в коммуне Каруж, г-жа М. Руд – в деревнях кантона Во, г-жа М. Родриго – в Испании. Ответы, собранные в разных регионах, эволюционировали так схоже между собой и нередко с таким поразительным параллелизмом, что мы можем с уверенностью прийти к следующим заключениям.
В эволюции объяснений происхождения облаков мы можем выделить три стадии. На первой стадии (в среднем до 5–6 лет, в Женеве) дети считают облако твердым (из камней, земли и т. д.) и рукотворным, а его изготовление полностью приписывают человеку или Богу. На второй стадии (в среднем 6–9 лет, в Женеве и Париже) ребенок объясняет появление облаков дымом из труб и уточняет, что без домов не было бы и облаков. Здесь артификализм не столь прямой, как на первой стадии, но еще очень систематический. Наконец, на третей стадии (в среднем начиная с 9–10 лет) происхождение облаков получает полностью естественное объяснение: облако – это сгустившийся воздух, влажность, пар или жара и т. д.
Вот примеры первой стадии.
Об (7 лет): «Откуда приходят облака? – С горы. Они спускаются, и вот они тут». «Как думаешь, из чего они? – Из земли. – А где они? – На небе. – Как они поднимаются на небо? – Это Господь Бог туда их поднимает, ведь сами они подняться не могут». -Однако облака живые: «Раз они ходят, то, конечно, знают об этом».
Грил (7 лет) сказал нам насчет дождя: «Это Господь Бог делает дождь. – Как? – Он берет большие шары, бросает их, и вот идет дождь. – А шары из чего? – Из камня». «А мы знаем, когда – Господь Бог бросает шары? – Да, мы слышим гром». И чуть позже: «Откуда приходят облака? – С неба. – Из чего они? – Из камня». Облака живые, и они знают, что движутся.
И Так (6;5) тоже думает, что облака сделаны Богом. «Из чего они? – Из камня. Потом облако раскалывается. Но на небе они держатся крепко».
Для Рата (8 лет) облака сделаны из земли, на горах, и к тому же людьми, «ведь не могли они сделаться сами».
Полезность этих облаков толкуется по-разному:
По мнению Грила (7 лет), как мы видели, облака нужны, чтобы делать гром и таким образом приносить дождь. Еще они приходят, «чтобы светить».
Для других детей облака нужны, чтобы «делать ночь» и «предупреждать о дожде», и т. д.
Так что ответы на первой стадии сравнимы с самыми примитивными объяснениями происхождения светил (см. гл. VIII, § 1–2). В обоих случаях тотальный артификализм порождает анимизм, а вовсе не исключает его. Светила – это зажженные людьми огни, притом они живые. Облака состоят из земли или камней, собранных в кучу людьми, но эти облака живые и наделены сознанием.
Более того, в обоих случаях нам встретились дети, которые предполагают изначальную партиципацию между небесными телами и людьми, будто облака или светила напрямую произошли от человека:
Рой (6 лет), как мы помним, сказал нам (гл. VIII, § 1), что светила появились, «потому что мы стали живыми», и что они растут, «потому что мы растем». Он тогда добавил, что облака растут благодаря луне и солнцу. Второе утверждение, казалось бы, противоречит первому. Но мы увидим, что это вовсе не так. И вот через месяц после беседы с Роем о светилах мы встретились с ним снова и поговорили про облака: «Откуда берутся облака? – С неба. – Как? – Их делает небо. – Как же оно их делает? – Но ведь делать их полезно. – Как? – Потому что оно делится на два. – Что делится на два? – Небо. –
