Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение

Главы 32–37 содержат продолжение спора, начатого в главах 3–27. В них впервые появляется четвертый друг, Элиуй. По мнению большинства ученых, эта часть представляет собой поздний и довольно неуклюжий довесок к основному тексту, изначально же он заканчивался словами: «Слова Иова кончились» из стиха 31:40, — за которыми сразу же следовал ответ ГОСПОДА, начинающийся в стихе 38:1. Как бы то ни было, со стиха 38:1 начинается второй спор, на этот раз между Иовом и ГОСПОДОМ, завершающийся в конце поэтической части книги, в стихе 42:6. (Важно отметить, что в стихе 38:1 Бог называется ГОСПОДОМ, так же как он назывался в прозаических вводных главах 1 и 2, хотя в поэтических главах 3–37 это имя не употреблялось. Повторное обращение к имени ГОСПОДА отражает желание автора сказать, что Бог, с которым борется Иов, Бог Израиля, не просто какой–то божок одной из религий, но истинный Бог, Создатель неба и земли, знающий все тайны.)

Во время второго спора ГОСПОДЬ говорит дважды (38:1–39:30; 40:1–41:34). Дважды Он обращается к Иову с предложением, возможно насмешливым, судиться (38:2–3; 39:32–33). Иов также дважды отвечает Богу (39:34–35; 42:1–6). Очевидно, что речи ГОСПОДА непропорционально длиннее речей Иова, ибо ГОСПОДЬ полностью доминирует в споре. Речь Иова меркнет перед могуществом, тайной и красноречием ГОСПОДА. Иов, красноречиво споривший с друзьями в первой части книги, не может ничего сказать в свою защиту перед превосходящим его собеседником.

В своих бурных речах ГОСПОДЬ говорит о себе как о величественном, полновластном Творце, восхищаясь красотой и чудесами сотворенных Им самим существ. Самовосхваления, запечатленные в этих речах, прежде всего говорят именно о недосягаемом могуществе ГОСПОДА, Создателя, непостижимом для Иова. Более того, стоит отметить, что в своих лирических пассажах ГОСПОДЬ не обращает никакого внимания на вызывающие требования Иова, демонстрируя полное равнодушие к его проблемам. Иов ведь — практически ничто по сравнению с величием божественной власти. Не очень ясно, как этот второй спор между, казалось бы, совершенно неравными противниками соотносится с первым спором Иова с его друзьями. Более того, между первым (3:1–27:23 и 32–37) и вторым (38:1–42:6) спорами существует драматическое «несоответствие». Возможно, что это драматическое «несоответствие» имеет непосредственное отношение к последовательности речей.

С точки зрения грозного Творца, являющегося в буре, в предшествующем споре нет совершенно никакого смысла, поскольку прения о страдании, вине и невиновности ничего не значат по сравнению с великой тайной жизни с Богом, знающим все человеческие устремления. Бог говорит о самом себе: «Как Ты велик», — и эти слова перемещают Иова со всеми его страданиями на самый край религиозной жизни. Именно это и хочет сказать автор текста: и Завет, основанный на расчете, и традиция премудрости — ничто перед лицом мира, управляемого великим Творцом. Ответы Иова ГОСПОДУ кратки и, по–видимому, исполнены смирения. В первом ответе Иов проявляет уважение к ГОСПОДУ, уступает Его неоспоримому величию (40:3–5).

Второй ответ Иова более загадочен (42:1–6). По мнению большинства комментаторов, стих 6 свидетельствует о подчинении Иова ГОСПОДУ, об его отказе от собственных слов, произнесенных ранее, и начале жизни, исполненой доверия к ГОСПОДУ:

Для большинства комментаторов значение этого фрагмента ясно: Иов, творение Божье, предстает перед своим Создателем, как ребенок перед Отцом. На самом деле, несмотря на протесты и жалобы, он всегда был исполнен надежды и веры. Его вера в собственную невиновность равна его вере в Бога, поэтому он не отказывается от невинности.

Он не отказывается от нее и потому, что Яхве не повторяет обвинений, выдвинутых тремя друзьями. Он не уступает под натиском, кажущимся ему несправедливым. Однако Бог дал понять Иову, что справедливость не может быть втиснута в узкие рамки учения о воздаянии. Иов же понимает, что проявил неуважение в своих речах. Он кается и предлагает смиренно понести наказание, сидя в прахе и пепле

Но сам Гутьеррес поправляет себя:

Речь Иова означает: «Я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле».

«Прах и пепел» — неотъемлемый атрибут страданий и плачей; другими словами, этот образ соответствует положению Иова, описанному до начала диалога (см. 2:8–12). Этот ключевой стих свидетельствует об изменении взглядов Иова. Он перестает стенать. Слова Бога показали Иову, в чем его неправедность. Иов не раскаялся в своих словах и не взял их обратно, но понял, что ему нет смысла продолжать жаловаться… В своем последнем ответе Богу он выражает не раскаяние, но отказ от сетований и уныния. Главным содержанием его речей был протест против учения о воздаянии, от которого (протеста) Иов, несмотря ни на что, не отказывался. Но теперь, когда Господь сам опроверг это учение, рассказав о божественном замысле, Иов понял: он пытался сделать Бога заложником собственного понимания справедливости. Именно в этом раскаивается Иов… Ответ Иова — высшая точка в созерцательной речи о Боге; Иов лишь постепенно пришел к такому способу говорить о Нем. С одной стороны, он чувствовал, что Бог очень далек и никак не связан с его жизнью, и это стало причиной противостояния Богу. Однако теперь он стал снова доверять Яхве

В то же время 42:6 не прост: он ироничен, возможно, намеренно двусмысленен. Некоторые слова в речи Иова имеют несколько оттенков значения, грамматика стиха туманна. Возможно, заключительная речь Иова — вовсе не уступка ГОСПОДУ, но вызов, в котором Иов признает лишь превосходящую мощь и власть Создателя. Возможно, и даже вероятно, что автор вообще не собирался предлагать ясного разрешения ситуации, излагая лишь спор о неразрешимых вопросах с Постоянным Собеседником как ярчайший пример веры. Джек Майлз прекрасно описал проблему стиха 42:6, свидетельствующего лишь о «несгибаемом упорстве» Иова. Майлз заключает:

Важно понять, удалось ли Богу отвлечь внимание Иова от Бога и заставить его посмотреть на самого себя. Если Бог смог заставить Иова перестать обвинять Бога и начать обвинять самого себя, Бог победил. Если Он не смог сделать этого, Он проиграл. Говоря современным языком, важно понять, сумел ли Бог исчерпать проблему. Несмотря на впечатляющие усилия, на мой взгляд, Бог не сумел сделать этого, и случай Иова стал своеобразным поворотным пунктом жизни Бога, идущего по пути самопознания.

Если Бог победил Иова, то Иов утрачивает для него всякий интерес и Бог может просто забыть об этом говорливом выскочке. Но если Иов победил Бога, Бог никогда не забудет его, не забудем и мы. Тварь творит своего творца, и оба они неразрывно связаны друг с другом

В итоге Иов и ГОСПОДЬ, тварь и Творец, «неразрывно связаны» друг с другом неравными взаимоотношениями. ГОСПОДЬ озабочен благородством характера Иова, Иов — своими собственными проблемами. И так будет продолжаться вечно…

Поэтическую часть глав 3:1–42:6 обрамляет прозаическое повествование 1:1–2:13 и 42:7–17. Возможно, это всего лишь древнее народное предание, в которое был вставлен поэтический спор; возможно, напротив, прозаические фрагменты были добавлены к поэтическому тексту. В любом случае, в главах 1–2 описан человек «непорочный (имеется в виду «целостный») и справедливый», ставший «предметом» спора ГОСПОДА и Сатаны (1:1, 8; 2:3). Особая сила этого дополнительного сюжета в том, что Иов как персонаж совершенно не подозревает о споре между ГОСПОДОМ и Сатаной.

Завершающий книгу прозаический сюжет (42:7–17) описывает разрешение конфликта, в результате чего Бог возвращает Иову «потерю» (42:10). В этом стихе употребляется термин, использовавшийся в литературе эпохи плена, который обозначил радикальное изменение исторических обстоятельств вследствие вмешательства ГОСПОДА (см. Иер 29:14; 30:18; 32:44; 33:7, 11, 26). При этом Бог говорит об Иове как о человеке, чьи слова в отличие от слов его друзей — «ортодоксов» были «верными» (42:7–8). Эти слова могут относиться как к стиху 42:6, где Иов признает свое поражение, так и к первому диалогу, возможно, доставившему Богу удовольствие. В любом случае спорщик Иов заслуживает божественного одобрения.

Прозаический текст говорит о полном восстановлении благополучия Иова по воле ГОСПОДА, Бога–Творца:

И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние: у него было четырнадцать тысяч мелкого скота, шесть тысяч верблюдов, тысяча пар волов и тысяча ослиц. И было у него семь сыновей и три дочери. И нарек он имя первой Емима, имя второй — Кассия, а имя третьей — Керенгаппух. И не было на всей земле таких прекрасных женщин, как дочери Иова, и дал им отец их наследство между братьями их. После того Иов жил сто сорок лет, и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвертого рода; и умер Иов в старости, насыщенный днями