Галина Калинина - Что играет мной? Страсти и борьба с ними в современном мире
«Зависть есть меч обоюдоострый, который наносит вред обоим: как самому завистнику, так и тому, кому он завидует, но не прежде последнему, чем первому. Завистник, прежде чем сделает вред другому, прободает свое собственное сердце, тяжко страдает душою, изменяется в лице и горько вздыхает. Хорошо сказал св. Василий Великий завистнику: «О чем ты вздыхаешь? О своем ли несчастии или о чужом счастии?» И справедливо: завистник страдает не столько от своего несчастья, сколько от чужого счастья: он терзается сердцем, когда видит ближнего своего выше себя, в счастье и почете. И для Каина не столь горько было то, что Бог отверг его жертву, сколько то, что Он благоволил принять жертву его брата; он не тужил о своей потере, а скорбел, смотря на счастье брата; он не думал исправить себя примером добродетели братней, но становился от того еще худшим. И сколько тот преуспевал пред Богом в добре, столько сей ожесточался во зле; тот возвышался в очах милосердия Божия, а сей нисходил в глубину погибели».
Свт. Димитрий Ростовский
Обидчивость.В повседневной жизни мы считаем обидчивость или ранимость человека скорее его бедой, нежели виной. Конечно, попадаются люди с гипертрофированной ранимостью, которые вызывают своими постоянными обидами исключительно раздражение, но подобные случаи довольно редки. Чаще люди ранимые, уязвимые противопоставляются бездушным и циничным индивидуумам, у которых нет «нежных чувств», «слабых мест» и пр. Люди комфортные, самодовольные, самодостаточные нередко пугают окружающих. А к понятию «уязвимости», «ранимости» относится принципиальная способность человека на глубокие душевные переживания. Как ни странно, глубокими переживаниями люди почему-то считают преимущественно переживания негативные: скорбь, боль, обида и пр. Так, например, далеко не всегда верна пословица о том, что друг познается в беде. При углублении в познании человеческой природы становится понятно, что настоящая дружба и настоящая близость познаются вовсе не в беде, а именно в радости. Беда проверяет исключительно приятельские отношения. Радость же проверяет крепкую дружбу. Мы готовы прийти на помощь в самых сложных ситуациях, мы готовы одолжить денег, предоставить дом и еду. Но значительно труднее оказывается сорадоваться, чем сопереживать. В момент радости мы не чувствуем ни собственной значимости, ни собственной необходимости, мы играем роль статистов, которые вытеснены примой на второй план. И эта роль становится самой трудной, поскольку менее всего подходит нашим тщеславным самолюбивым натурам: она перемещает нас вглубь сцены и заставляет подыгрывать чужому успеху. Искренне сорадоваться умеют далеко не многие. Есть даже особый тип людей: когда у тебя все плохо — они лучшие друзья, как только жизнь нормализуется — начинаются конфликты, ссоры, недовольства.
Отступление это, хоть и увело нас несколько от темы разговора, тем не менее представляется крайне важным, поскольку демонстрирует тот факт, что умение испытывать негативные эмоции далеко не так однозначно предстает со знаком « + ». В конечном итоге наркоман, лишенный наркотика, тоже очень страдает, что, впрочем, не свидетельствует о его глубоком внутреннем мире.
Точно так и ранимость вовсе не говорит о душевной тонкости и чуткости. Напротив, многие психологи суверенностью заявляют, что обидчивость — проявление эгоизма: человек требует от окружающих любви и внимания, а не получая их, испытывает сильные негативные эмоции. Из этого мы соответственно можем сделать вывод, что обидчивость есть непосредственный результат тщеславия. Нас задевают чужая невнимательность, резкое слово, неудачная шутка. Этот забыл позвонить в день рождения, другой не оценил наш великодушный жест, третий не счел должным отблагодарить нас за услугу. Как же так? По нашим представлениям, весь мир должен вращаться исключительно вокруг нас. Все должны о нас помнить, нас замечать, нас ценить и любить. Ежели они поступают иначе, то мы обижены, задеты, раздавлены...
Мы так искренне и совершенно бескорыстно помогаем людям, а они, понимаете ли, не ценят! Мы говорим им: «Да что вы, не стоит благодарности», — а они и в самом деле не благодарят нас — каков удар!
Мы приходим к человеку с открытой душой, с лучшими намерениями, делимся с ним сокровенными тайнами, а он, воспользовавшись нашим доверием, устраивает подлости. Мы разочарованы, мы в отчаянии, мы обманулись в самых своих лучших ожиданиях, нас предали...
Что есть по сути своей обидчивость, как не тщеславие, не получившее удовлетворения? Любая обида подразумевает нанесение некоторого ущерба человеку, его личности. Когда мы ударимся, то чувствуем боль. Она является реакцией, спровоцированной инстинктом самосохранения, то есть любовью к телу (медицина давно объяснила, что боль — это реакция нервных клеток на аномалии в теле). Боль — сигнал о неисправности, сигнал, сообщающий о том, что нам нанесен ущерб. Боль, которую испытывает человек от обиды, является таким же сигналом. Как известно, внутренняя боль, то есть сильное огорчение, имеет порой такой отчетливый характер, что иногда выражается на физическом уровне в виде спазмов в районе грудной клетки, затрудняет дыхание, сковывает движения и провоцирует напряжение в теле. Боль душевная есть тоже сигнал о неисправности, проявление инстинкта самосохранения, любви к себе, самолюбия.
Кстати, напомним, что самолюбие и эгоизм — это искаженные греховные проявления той необходимой и здоровой любви к себе и к своей душе, которые вынуждают нас заботиться о своем спасении и бороться со своим ветхим «я».
Но как инстинкт самосохранения, тоже вполне естественный и натуральный, может обернуться в гипертрофированное оберегание себя от любого дискомфорта, так и гипертрофированная любовь к себе, к своей личности претворяется нередко в чрезмерную обидчивость.
Кроме того, можно заметить, что наиболее обидчивыми бывают те люди, которые более всего требуют к себе внимания. Подобное наблюдение опять же подтверждает нашу теорию. Люди самодостаточные, не нуждающиеся в постоянном подтверждении окружающими собственных достоинств, значительно меньше и мягче реагируют на чужие неблаговидные поступки и фразы в отношении собственной персоны.
Есть полезный совет в борьбе с обидчивостью, данный одним священником. Внушите себе такую простую и справедливую мысль: вам никто ничего не должен. Сразу станет легче жить и дышать.
«Если кто-либо из ближних причинит нам обиду — не допустим мы в своем сердце господствовать злобе! Помните, что в ином случае нашими слабостями сразу же воспользуется враг человеческого рода. Он будет, несомненно, внушать нам, что обида слишком велика и непростительна; станет раздувать малое в большое, представлять из мухи слона. Злоба же, войдя в сердце, не даст нам покоя ни днем, ни ночью, ни на молитве, ни на работе. Она будет точить наше сердце, да так сильно, что мы выбьемся совершенно из колеи. Смотрите же, не давайте места диаволу! И если заметим в своем сердце обиду на ближнего, то поспешим к примирению, если только это возможно. Бывает, правда, и так, что человек просит прощения, а обиженный не прощает. В таком случае, оставляя все на совести ближнего, станем очищать самих себя пред Богом и пред людьми» (Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский)
Застенчивость.Многие психологи сходятся на том, что застенчивость есть также проявление излишнего тщеславия. Люди застенчивые, как правило, крайне строги к себе, оценивают себя по высшему счету и более всего на свете боятся допустить какой-либо промах. В тех или иных ситуациях во многих из нас проявляется застенчивость. Так, придя в незнакомую компанию, мы будем вести себя не так, как обычно. Почему? Просто мы не уверены, что наше обычное поведение, приемлемое в тех или иных кругах, покажется нормальным здесь, понравится здесь. Если мы сами так критично и негативно оцениваем свое повседневное поведение, то почему бы не изменить его в принципе, а не в исключительных ситуациях? Именно в этом отличие застенчивости от христианской скромности: застенчивость как проявление тщеславия есть лицемерие, потому что человеком движет не желание исполнить евангельские заповеди в отношении ближних, а житейское самолюбование.
