Хусто Гонсалес - История христианства Том II. От эпохи Реформации до нашего времени.
Но такого короля, как Филипп, не могло поколебать сопротивление подданных. С грубой откровенностью он заявил, что не желает быть "господином еретиков". Старый принцип "нельзя доверять неверному" вполне отражал суть происходящего. Дав обещание придерживаться достигнутых в Провинциях соглашений и простить мятежников, он одновременно занялся подготовкой армии, чтобы силой навязать Нидерландам свою волю и свою веру. Вильгельм Оранский, знавший о двуличности короля, посоветовал своим друзьям, в частности графам Эгмонту и Горну, объединиться и организовать вооруженное сопротивление. Но они поверили обещаниям короля, и Вильгельм удалился в свои владения в Германии.
Буря не заставила себя ждать. В начале 1567 года герцог Альба вторгся в страну с испанскими и итальянскими войсками. Король наделил его такими полномочиями, что он, по сути дела, стал истинным правителем, тогда как у регентши осталась лишь номинальная власть. Ему вменялось в задачу потопить в крови восстание и ересь. Одной из первых его мер стало учреждение Совета по делам о мятежах, который народ вскоре окрестил "Кровавой палатой". Суд Альбы не был связан никакими правовыми положениями, ибо, как он сам объяснял Филиппу, легальные методы позволяют признавать виновными лишь тех, чьи преступления доказаны, теперь же "государственные преступления" требуют принятия более решительных мер. Протестанты осуждались за ересь, а католики за недостаточную решимость в противоборстве с ересью. Уже одно только сомнение в правомочности Совета по расследованию беспорядков считалось государственной изменой, равно как и неприятие реорганизации церкви или заявления о том, что у Провинций есть права и привилегии, отменить которые король не может. Казненных по этим обвинениям было так много, что авторы того времени писали о витавшем в воздухе запахе смерти и о сотнях повешенных на деревьях вдоль дорог. Графы Эгмонт и Горн, проявив наивную доверчивость, с осознанием выполненного долга остались на своих землях, но были арестованы и предстали перед судом. Поскольку сам Вильгельм Оранский был недосягаем, Альба арестовал его пятнадцатилетнего сына Филиппа Вильгельма и отправил его в Испанию. На это Вильгельм ответил тем, что всемерно способствовал снаряжению армии для вторжения в Нидерланды. Но Альба, после нескольких одержанных побед, приказал казнить Эгмонта и Горна.
Казалось, Альба все подчинил своему контролю, но повстанцы получили помощь с неожиданной стороны. Вильгельм Оранский предоставил каперские свидетельства морякам в надежде, что они смогут нарушить торговое сообщение Альбы с Испанией. Эти "морские гезы", поначалу попросту пираты, со временем превратились в более организованное сообщество, и военно-морской флот Филиппа уже не мог с ними справиться. Одно время им оказывала покровительство английская королева Елизавета, разрешая продавать захваченную добычу в английских портах. Затем Испания вынудила Елизавету изменить политику. Но морские гезы уже набрали достаточную силу, и от них так просто было не избавиться. В результате блестяще проведенной операции они захватили город Бриль, добились еще ряда значительных успехов, после чего о них стали слагать легенды, – они и вдохновляли патриотов, сражавшихся на суше. Несколько городов встали на сторону Вильгельма Оранского, когда тот опять вторгся в Нидерланды, на этот раз при поддержке французов. Но французы вели себя неискренне, и известие о резне в Варфоломеевскую ночь (речь о которой пойдет в следующей главе) побудило Вильгельма на подходе к Брюсселю оставить надежды на сотрудничество протестантов с французской короной. Не имея собственных средств и не рассчитывая еще на чью-либо помощь, Вильгельм был вынужден распустить войска, состоявшие в основном из наемников.
Месть Альбы была ужасной. Его войска, захватывая город за городом, каждый раз нарушали условия капитуляции. Пленных убивали просто из мести, а несколько городов, оказавших сопротивление, были преданы огню. Наряду с повстанцами без разбора убивали женщин, детей и стариков. Вскоре в руках Альбы оказались все опорные пункты повстанцев.
И только на море повстанцы еще сохраняли силу. Гезы одерживали над испанцами победу за победой и даже взяли в плен адмирала. У Альбы возникли сложности со снаряжением и провиантом, и в его войсках росло недовольство. Устав от долгой борьбы и не получая из Испании необходимой технической и военной поддержки, Альба попросил перевести его в другое место.
Новый испанский наместник Луис де Рекесенс разумно решил воспользоваться религиозными разногласиями среди повстанцев. Он поставил целью заключить сепаратный мир с католиками южных провинций, вбив тем самым клин между ними и протестантами, проживавшими в основном на севере. До тех пор религиозный вопрос был всего лишь одной из многих составляющих того, что по сути представляло собой национально-освободительное восстание против иноземного угнетения. Лидер восстания Вильгельм Оранский был либеральным католиком, по крайней мере – до вынужденного отъезда в Германию, и лишь в 1573 году объявил себя кальвинистом. Но политика Рекесенса по нейтрализации южных католических провинций выдвинула религиозный фактор на первый план.
Положение протестантов было отчаянным. Рассчитывать они могли только на морских гезов, так как на суше их войска постоянно терпели сокрушительные поражения. Переломным событием стала осада Лейдена, важного торгового центра, заявившего о приверженности протестантизму и окруженного испанскими войсками. Отряд, отправленный Вильгельмом Оранским для снятия осады, был разгромлен испанцами, и в этом бою погибли два брата Вильгельма. Казалось, что пришел конец, но Вильгельм, которого враги называли "Молчаливым" или "Хитрецом", предложил разрушить дамбы и затопить окружавшие Лейден поля. Принять такое решение значило свести на нет результаты многолетних трудов и потерять значительную часть пахотных земель. Но жители пошли на это. Осажденные же, несмотря на неимоверные трудности из-за нехватки продовольствия, продержались четыре месяца, – за это время море подошло к Лейдену. Воспользовавшись этим, подошли морские гезы, провозгласившие, что они скорее станут турками, чем папистами. Не получая поддержки с моря, испанцы были вынуждены снять осаду.
В это время умер Рекесенс. Его войска, лишившись военачальника и не получая платы, взбунтовались и принялись грабить южные города, менее защищенные по сравнению с северными. Это привело к воссоединению Семнадцати провинций, подписавших в 1576 году так называемое "Гентское умиротворение". В этом союзном договоре южных и северных провинций со всей очевидностью провозглашалось, что решающее значение имеет национальная независимость, а не религиозные разногласия. Это соглашение поддержал Вильгельм Оранский, который всегда заявлял, что религиозный догматизм и сектантская нетерпимость представляют собой одно из главных препятствий на пути к единству и независимости Нидерландов.
Следующим испанским наместником стал дон Хуан Австрийский, внебрачный сын Карла V и, следовательно, сводный брат Филиппа II. Он был одним из наиболее почитаемых героев христианского мира за подвиги, совершенные в морском сражении с турками при Лепанто, тем не менее ему не разрешали войти в Брюссель, пока он открыто не заявит о согласии с условиями "Гентского умиротворения". Но Филипп II не хотел отказываться от борьбы. В Нидерланды была послана еще одна армия, и южные провинции опять уклонились от участия в сопротивлении. Тогда северные провинции наперекор совету Вильгельма Оранского образовали собственный союз для защиты своей свободы и веры.
Борьба продолжалась несколько лет. Завладев южными провинциями, испанцы никак не могли покорить северные. В 1580 году Филипп II выпустил прокламацию с обещанием награды в 25 000 крон и возведения в дворянское сословие любого, кто убьет Вильгельма Молчаливого. В ответ на это Вильгельм и его сторонники заявили, что они не подчиняются никакой королевской власти. Но три года спустя, после нескольких неудачных попыток, одному из претендентов на награду удалось все же убить Вильгельма. (Филипп в очередной раз не сдержал слова, сначала вообще отказавшись выплатить награду, а затем выплатив ее частично.) Филипп надеялся, что смерть Вильгельма положит конец восстанию. Но сын Вильгельма Мориц, которому тогда было всего девятнадцать лет, проявил себя еще более одаренным военачальником, чем отец, и возглавил войска повстанцев, одержавшие под его руководством несколько замечательных побед.
В 1607 году, почти через десять лет после смерти Филиппа II, Испания пришла к выводу, что потери в этой войне не стоят затраченных на нее усилий, и подписала перемирие. К этому времени большинство населения в северных провинциях стало кальвинистским и сочетало кальвинистскую веру с националистическими убеждениями, тогда как южные провинции оставались католическими. В конечном счете религиозные, экономические и культурные различия привели к образованию трех стран – протестантских Нидерландов и католических Бельгии и Люксембурга.
