Символическая жизнь. Том 2. Работы разных лет - Карл Густав Юнг
1666 Сегодня христианство ослаблено отчужденностью от духа времени. Оно нуждается в новом союзе атомной эпохи, подобной которой еще не было в человеческой истории. Миф необходимо пересказать на новом духовном языке, поскольку новое вино уже не льется в старые мехи, как бывало в эллинистическую эпоху. Даже консервативному иудейству пришлось создать совершенно новую версию мифа в своем каббалистическом гнозисе. Мой практический опыт показывает, что психологическое понимание немедленно оживляет основные христианские идеи и наполняет их дыханием жизни. Так происходит потому, что наш мирской свет – научное знание и понимание – совпадает с символическим утверждением мифа, тогда как раньше мы не могли преодолеть пропасть между знанием и верой.
1667 Возвращаясь к Вашему письму (от 25 сентября), я должен сказать, что мог бы принять Ваше определение Summum Bonum: «Каков бы ни был Бог, Он благ», если бы оно не искажало наше представление о благе и не вступало с ним в противоречие. Когда имеешь дело с моральной природой божественного действия, приходится либо отказываться от собственных моральных суждений и слепо следовать указаниям высшей воли, либо судить по-человечески и называть белое белым, а черное черным. Вопреки тому обстоятельству, что иногда мы почти героически и безоглядно подчиняемся вышестоящей воле, я не склонен считать такое поведение нормой; да и в целом не то чтобы похвально действовать вслепую, поскольку от нас, несомненно, ожидают, что мы будем действовать после сознательных моральных размышлений. Слишком опасно и слишком легко избегать ответственности, обманывать себя, будто наша воля есть воля Божья. Господу не составит труда нас заставить, а если этого не происходит, значит, нужно использовать свое суждение; тогда мы сталкиваемся с тем неумолимым фактом, что с человеческой точки зрения некоторые действия Бога хороши, а некоторые плохи настолько, что предположение о Summum Bonum выглядит почти насмешкой.
1668 Если понимать Бога как совершенное complexio oppositorum, то таков и Христос. Я готов полностью согласиться с Вашей трактовкой Христа, только отмечу, что это не традиционная, а очень современная трактовка, веха на пути к желаемому новому толкованию. Также я согласен с вашим описанием Дао и его противопоставлением Христу, который и вправду выступает парадигмой примирения божественных противоположностей в человеке в процессе индивидуации. Следовательно, Христос символизирует сокровище и высшее «благо».
1669 Когда теология делает метафизические утверждения, совесть ученого не позволяет примыкать к хору богословов. Поскольку Христос никогда не значил для меня больше, чем то, что я мог понять о Нем, и поскольку это понимание совпадало с моим эмпирическим знанием о самом себе, я должен признать, что имею в виду себя, когда размышляю о Христе. Вообще у меня нет иного способа познать Христа, кроме самого себя; а поскольку от нас скрыто все за пределами «Я», остается лишь держаться за архетип. Я говорю: «Вот живой и осязаемый архетип, который был спроецирован на человека Иисуса или исторически в нем проявился». Не будь этот коллективный архетип связан с Иисусом, последний так и остался бы безымянным цадиком[469]. Наверное, лучше говорить, опять-таки, не о «Я», а о самости, ибо я обращаюсь не только к христианам, но и к индуистам, и желаю объединять, а не разделять.
1670 Выкладывая свои карты на стол, я должен признаться, что всякое метафизическое суждение содержит, с моей точки зрения, толику лукавства (размышляй, но ничего не утверждай). Человек не способен выйти за пределы самого себя, а если кто-то уверяет, что возможно преодолеть эти естественные ограничения, он откровенно обманывает, выставляет себя нескромным и нечестным.
1671 Быть может, всему виной deformation professionelle[470], предрассудок научного сознания. Наука – это честная попытка докопаться до истины, и ее правило: никогда не утверждать больше, чем можно доказать в разумных и оправданных пределах. Именно такова моя позиция применительно к изучению религиозного опыта.
1672 Не могу вообразить чего-либо за пределами самости, поскольку та по определению устанавливает границу вокруг непознанной человеческой целостности, а для бессознательного не существует известных пределов. Нет причин отказываться именовать нечто за пределами самости Христом, Буддой, Пурушей, Дао, Хидром или Тиферет[471]. Все эти имена суть узнаваемые описания того, что я называю «самостью». Вдобавок мне не хочется настаивать на конкретном имени, ведь другие люди, мои собратья, ничуть не хуже меня. Так почему их имена должны оказаться менее значимыми, нежели придуманное мною?
1673 Мирянину непросто добыть необходимые богословские сведения, потому что сама церковь в этом отношении отнюдь не едина. Кто вправе представлять подлинное христианство? Так что мирянин, нравится ему это или нет, вынужден ссылаться на высказывания протестантов и католиков pêle-mêle[472]просто как на общехристианские, ибо за ними стоит хоть какой-то авторитет. Полагаю, лично я был достаточно осмотрителен в подборе и цитировании источников.
1674 Как богослов Вы, естественно, заинтересованы в наилучшем возможном объяснении, тогда как психолог собирает самые разные мнения, желая составить некоторое представление о душевной феноменологии; его мало заботят даже лучшие метафизические утверждения, которые все равно обращены к чему-то за пределами человеческого познания. Вероучения для психолога – не более чем совокупность явлений, и он лишен возможности принимать решение об истинности или окончательной значимости всякого метафизического суждения. Я не могу выбрать «лучшее» или «окончательное» мнение, потому что не знаю, какое мнение какой церкви выбрать. Меня не слишком-то беспокоит вопрос, откуда берутся эти мнения, и я нисколько не вправе устанавливать, ошибочны они или нет. Я бы запятнал себя, приписав, например, идею conceptio immaculata (непорочного зачатия. – Ред.) протестантизму или идею sola fide (жить и действовать только верой. – Ред.) католицизму. Многие недоразумения, в которых меня обвиняют, принадлежат к тому же разряду. Даже беглый взгляд показывает, что критик проявил неосторожность в своих предположениях. Но вот если я приписываю христологические взгляды Ричля[473]протестантизму, это не ошибка, даже пусть англиканская церковь не разделяет точку зрения господина Ричля или господина Барта[474]. Надеюсь, что выше я не допустил случайных ошибок в цитатах.
1675 Позвольте привести показательный пример. Моя небольшая статья о восточной медитации[475]посвящена популярному трактату «Amitāyur Dhyāna Sūtra»[476]; это относительно поздний и не очень глубокий текст махаяны. Критик выразил недовольство моим выбором, не сумел понять, почему я взял этот
