Сайен Бейлок - Момент истины. Почему мы ошибаемся, когда все поставлено на карту, и что с этим делать?
Представьте себе обычную ситуацию: баскетболист выходит на линию штрафного броска. Бросок интересен психологически. Никто спортсмену не мешает, а до кольца менее 8 метров. И все же баскетболисты часто промахиваются. Это касается даже профессионалов и игроков университетских команд. В 2009 году точность штрафных бросков в американском мужском университетском баскетболе не превышала 70%. Статистика NBA не намного лучше: около 75% за последние 50 лет. Дело в том, что штрафные броски в баскетболе часто проводятся в напряженной стрессовой ситуации — либо за секунды до окончания матча, либо тогда, когда команде необходимо вырвать лидерство у соперника. Вот очень красноречивый факт: в большинстве гармонограмм тренировочного процесса на них не отводится времени.
В американском баскетболе принято отрабатывать штрафные броски в самом конце тренировок или вообще в свободное время. Но если вам необходимо произвести два точных штрафных броска, чтобы обеспечить победу своей команде, а вы привыкли к таким броскам в спокойной обстановке, то, оказавшись в стрессовой ситуации, вы можете повести себя непредсказуемо.
Некоторые тренеры, которым удается «поймать» стрессовые ситуации для отработки штрафных бросков, достигли хороших результатов. Возьмем пример успешного тренера успешной команды университета Southern Utah Роджера Рида. В самый разгар тренировочной схватки, когда спортсмены совсем не ожидают этого, тренер Рид останавливает игру и посылает баскетболистов к штрафным линиям для отработки бросков. Попадание — и игрок переводит дух. Промах — и он быстро бежит штрафной круг по площадке. Когда Рид принял команду, она занимала 217-е место среди университетских команд по точности штрафных бросков. В 2009 году она числилась в этом списке первой и имела средний результат попаданий выше 80%158.
Может, штрафные круги при промахах и не создают настоящего стрессового давления на спортсмена, но тренировки с их включением приучают к мысли о том, что за результат своего броска со штрафной нужно платить. Положительное влияние тренировок со стрессовой нагрузкой на последующие выступления отмечается не только в баскетболе, но и в других видах спорта. Например, спортивный психолог Пит Линдсей из Английского института спорта в Шеффилде некоторое время назад работал с Британской ассоциацией дзюдо над тем, чтобы повысить для дзюдоистов стрессовую нагрузку в ходе тренировок с целью научить их хорошо переносить ее на соревнованиях159.
Одним из приемов методики Линдсея было ограничение площади татами, на которой предстояло бороться спортсменам. Другим — выполнение дзюдоистами сложных бросков и приемов с последующим немедленным началом спарринг-матчей.
«Наша цель — устранить разрыв в психологической нагрузке между тренировкой и реальной схваткой», — говорит Линдсей. И, судя по всему, методика работает. Дзюдоисты прошли специально разработанный тренировочный процесс перед чемпионатами Европы и мира среди юниоров. Они завоевали три награды на европейском первенстве, а также одну серебряную и две бронзовые медали на первенстве мира — высшее достижение британской команды за 14 лет.
Вспомните об экспозиционной терапии, с помощью которой людей учат справляться со своими страхами и волнениями. Например, с боязнью высоты или пауков. Суть ее — в разъяснении людям причин их страхов, чтобы они сами привыкли «гасить» в себе негативные ассоциации и самостоятельно ликвидировали очаги их возникновения. Давно замечено, что люди с боязнью высоты после сеансов экспозиционной терапии с использованием компьютерных симуляторов лифтов позже ощущают себя в них лучше, чем те, кто такой терапии не проходил. Они даже привыкают к путешествиям на высоту. Раз за разом поездки в лифте страшат их все меньше. Так и тренировки в стрессовой ситуации снижают вероятность срыва в реальной жизни. Они приучают вас не бояться стресс-факторов и эффективно бороться с ними.
Чем больше мы тренируемся под стрессом, тем меньше испугаемся его в реальной ситуации. Это в полной мере относится к профессиональным гольфистам высшего класса, например Тайгеру Вудсу. Чтобы приучить сына не замечать отвлекающие моменты во время игры, его отец, Эрл Вудс, шумно бросал на землю сумки с клюшками, пускал мячи по земле так, чтобы они мешали Тайгеру прицеливаться, и постоянно звенел мелочью в карманах, стоя рядом с сыном, готовящимся совершить удар. Эти своеобразные психологические тренировки закалили Тайгера Вудса и позволили ему успешно сосредоточиваться и выполнять разнообразные удары на поле. Разумеется, ни одна методика не убережет спортсмена от ошибок под воздействием стресса. Если цена промаха очень высока, то неудачи иногда подстерегают и выдающихся мастеров.
Раз за разом поездки на лифте страшат людей, боящихся высоты, все меньше. Так и тренировки спортсменов в присутствии стресс-факторов снижают вероятность того, что у них в реальной жизни случится психологический срыв: они постепенно привыкают к внешнему давлению.
Тренировки с включением стресс-факторов не только готовят к встречам с реальными стрессами. Они помогают спортсменам привыкать к повышенному вниманию окружающих, которое типично для решающих ситуаций в спорте. Адаптация спортсмена к осознанию оценки публики поможет ему выступать в таком психологическом состоянии. Когда удары гольфистов во время тренировок снимают на видео и говорят, что покажут записи тренерскому сообществу, они привыкают к этому и выступают на реальных соревнованиях лучше, чем те, к кому эта методика не применялась160. Та же ситуация и в мире музыки. Когда музыкантов просили выступить перед публикой (намекая, что некоторые слушатели могут повлиять на их последующий рейтинг), то те из них, кто репетировал под внимательным взглядом видеообъектива, играли, как правило, лучше, чем те, кто занимался в одиночестве161.
В спорте и музыке выступления перед аудиторией, которая строго оценивает или сочувствует, — вполне обычное дело. Спортсмены и музыканты, которые приучат себя к вниманию публики, тренируясь под видеозапись, привыкнут к мысли, что окружающие будут тщательно следить за их выступлением, снижают вероятность излишней сосредоточенности на своих конкретных движениях и повышают свои шансы на успех.
Такая методика тренировок полезна для молодых баскетбольных дарований. Она будет эффективна и для нашего вратаря Дэвида, если он всерьез рассчитывает привлечь к себе внимание университетских тренеров. В том финальном матче за первенство штата все глаза были устремлены на него. Если бы он имел тренировочную практику, защищая свои ворота хотя бы перед каким-нибудь подобием публики на трибунах, то в решающий момент, возможно, справился бы с психологическим срывом.
При тренировках с задействованием стресс-факторов важно и то, какие именно навыки вы отрабатываете.
При тренировках с задействованием стресс-факторов важно и то, какие именно навыки вы отрабатываете. С 1980 по 1990 год зафиксировано более 170 аварийных ситуаций с истребителями ВВС США, начиная от потери двигателя и несрабатывания шасси при приземлении и заканчивая одновременным отказом всех систем самолета162. Исследователи изучили действия пилотов в аварийных ситуациях, которые ранее отрабатывались на специальных тренажерах, и в случаях, когда ситуации были нестандартными и до своего возникновения пилотам были незнакомы. На тренажерах летчики отрабатывают потерю двигателя, но не отказ всех систем: смоделировать такую ситуацию очень трудно. Вот стрессовая ситуация в самом обостренном виде: правильное действие пилота означает жизнь, а неправильное — смерть.
Как и можно было ожидать, количество часов налета у пилота оказалось верным определителем эффективности его действий и принятия решений в ситуациях, которые отрабатывались ранее на тренажерах. Но те аварийные ситуации, которые до этого не отрабатывались, показали другую картину. Оказалось, что эффективность действий при их возникновении была невысокой как у асов-истребителей, так и у новичков.
Присутствие в кабине самолета опытного пилота всегда очень важно при любых нештатных ситуациях. Особенно если этот пилот хорошо подготовлен к действиям в таких условиях. Рассмотрим в качестве примера известный случай с рейсом US Airways 149, который вылетел из нью-йоркского аэропорта Ла Гуардия 15 января 2009 года. Когда в оба двигателя самолета влетели гуси и устройства заглохли, командир корабля Чесли Салленберг был вынужден предпринять вынужденную посадку на реку Гудзон. Столкновение с птичьей стаей вряд ли специально отрабатывалось Салленбергом на тренажерах, но он знал, что делать, если оба двигателя откажут. Салленберг служил в американских ВВС в течение семи лет, начиная с 1980 года, и только после этого ушел в коммерческую авиацию. Когда двигатели смолкли, Салленберг правильно выполнил все отработанные действия, сумел выпустить закрылки, чтобы снизить скорость, и успешно посадил самолет на гладь реки. У некоторых пассажиров и членов экипажа были небольшие ушибы. Смертей удалось избежать.
