Записки психиатра. Безумие королей и других правителей - Максим Иванович Малявин
Тут бы и сказать, что от бати, наоборот, было взято только самое разумное и доброе – но самому себе, увы, не соврешь: отморозок получился тот еще. Неуправляемый; порой до приступов натурального бешенства дело доходило. Деятельный и изобретательный, хитрый и жестокий. Причем жестокость в забавах стала преобладать настолько, что король призадумался: вот как такому оставить трон? В стране, стоило чуть пройти головокружению от успехов в деле обретения независимости, появились и недовольные – особенно реформацией. А тут еще и в Шведский поход на Россию неудачно прогулялись, а следом и в Ливонскую войну вляпались. Как представишь сынулю вишенкой на этом торте – так сразу за династию боязно становится.
Стал Густав I думать да гадать, как бы обойти им же самим подписанный закон о порядке наследования, чтобы посадить после себя на шведский трон второго сына, Юхана Густавовича. Да так, видимо, громко думал, что Эрик фишку просек. Как уж там далее вышло на самом деле – снова остается лишь гадать (а кому-то – тешить свою любимую паранойю). Одна из старинных стокгольмских легенд гласит: прослышал-де Эрик о том, что отец в гробу видал перспективу его коронации, страшно обиделся и решил: в гробу так в гробу. И пошел он по объявлению: «Лапландский потомственный колдун Хоттабссон – снимаю, порчу, варю яды, трахаю и тибидохаю, делаю приворот и отворот, а также обивку тех ворот кожей заказчика». И сказал он тому колдуну: у меня тут папа королем работает, а меня пускать на трон не хочет, и это проблема. И ответил ему колдун: нет короля – нет проблемы. Имеется у меня одно заковыристое заклинание эпической силы. Или, к примеру, такой яд – ммм! Сам бы пил, да жить охота. Только сегодня и только для вас – ПАТРЯСНЫЕ СКИДКИ ©. Как бы там ни было, а в скором времени, 29 сентября 1560 года, Густав I взял да и помер.
Густава Эриковича, соответственно, похоронили. Эрика Густавовича, соответственно, короновали.
«Ну и как у нас там Швеция в целом?» – задался вопросом свежемиропомазанный. А у Швеции, как у девятиклассницы в профиле ВК, в разделе «семейное положение», было все сложно. Страна не так давно стала суверенной, соседи на это безобразие смотрели, как Торквемада на еретика, у трона – подтанцовка из девяти живых и трезвых потенциальных наследников, придворные такие придворные… «На всех Хоттабссона не хватит!» – понял Эрик уже XIV. И взялся за чистку рядов. Первым делом всучил братцу Юхану (остальные братья-сестры всерьез пока не учитывались) Финляндию – типа, все четко по завещанию, играйся и помни о моей доброте. Юхан, конечно, затаил, но хотя бы отвлекся.
Ну а Эрик подумал, что папины мечты о крепкой Швеции – это, конечно, гут, но маловата она Эрику в плечах. Да и в бедрах жмет. Неплохо бы ту же Эстляндию, к примеру, прилепить – чего она так плохо лежит! И что там у нас еще на берегах Балтики завалялось? Вот только нужно бы на это дело кого-нибудь еще подбить. А для того – жениться.
И посватался он было к Элизабет, что кисла на берегах Туманного Альбиона, явно, по мнению Эрика, тяготясь своей девственностью. Но сестрица ее коронованная, Мария, ярая католичка, заявила, что протестанту шведскому и овца вполне сойдет, а наша Бесс не такая и ждет… в общем, неважно. «Ну ладно, ладно», – сделал вид, что не обиделся, Эрик и тут же подкатил к Марии Стюарт, что подрабатывала королевой Шотландии. Но и там свила гнездо птица обломинго. Густавович пожал плечами и посватался к Христине Гессенской – а что, тоже вариант! Правда, про Элизабет так и не забыл и параллельно черкнул «люблю-целую» и ей: вдруг у нее в прошлый раз критические дни были, не в себе девушка была. И вот ведь незадача: перехватили корреспонденцию датские недоброжелатели! И папаше Христины письмецо то доставили. И получилось, как в той сказке: в третий раз закинул он невод, вот и сидит теперь, как дурак, без невода.
Тут Эрику пришлось прервать поиски невесты и переключиться на прихватизацию Эстляндии и дела страны. А дела у нее были, повторюсь, не очень. Братец Юхан еще подсуропил: мало того что поперед старшого ожениться вздумал, так еще и красавицу Катерину Ягеллонку, сестру Жигимонта… простите, Сигизмунда II Августа, короля Польши, отхватил! А довеском к приятному – еще и полезное: землицу в Ливонии, и не какие-то шесть соток, уж поверьте. И это в то время, когда Швеция, по сути, с Сигизмундом воюет!
«Экий пердимонокль!» – воскликнул Эрик и обвинил Юхана в госизмене. Сгоряча даже казнить было собрался, но передумал и просто посадил в замок Грипсхольм.
Шведская знать собрала было губки куриной гузкой, но с Эриком такой номер не прошел. К тому же и душевное здоровье отнюдь не улучшалось. Ладно там выверты характера и природная жестокость – так ведь и приступы откровенного безумия стали чаще. Привиделось ему однажды, что проклял его один колдун. А тут, как на грех, в толпе старик мелькнул, на колдуна из видения похожий. Ну и все. Был старик – и нет старика. А еще стала усиливаться подозрительность. А еще – кристаллизоваться идея, что за Швецией – ну просто великое будущее, поскольку где-то тут неподалеку Тор свой Мьёльнир обронил. И как только молот будет найден – ух, никому мало не покажется! То есть сами понимаете: занят человек. Ему еще молоток искать, а тут – шведская знать со своими куриными жопками: дескать, почему вообще на троне Васа, а не Стуре?
И начались массовые казни, которые, по замыслу, должны были спасти Швецию. Казнили семьями, казнили за косой взгляд, сжигали дома «предателей родины» – оп, снова эти Стуре влезли, отказались устроить такой костерок в Вестготланде. А еще этот Нильс Стуре, зараза, так похож на предсказанного ему астрологами златовласого человека, который его свергнет… в темницу их всех! И ведь не поленился, сам потом в этой темнице их навестил, сам же заколол
