Скелеты в шкафу: Как наша тайная жизнь управляет явной - Майкл Слепян
Разумеется, если вопрос задает ваш партнер по романтическим отношениям, уклониться от ответа может быть не так легко. Если вы действительно не хотите говорить на эту тему в данный момент, то лучше попросить отложить разговор и назначить время, когда его можно продолжить{23}. Ваш партнер скорее согласится на это, если вы дадите понять, что не пытаетесь избежать разговора, а просто хотите сначала привести мысли в порядок.
Отказ отвечать на вопрос под предлогом, что это личное дело или нечто слишком интимное или постыдное для обсуждения, может обидеть близкого вам человека. Кому понравится думать, что друзья и любимые опасаются открыться вам? Поэтому, если вы дорожите отношениями с собеседником, дайте понять, что проблема не в том, кто задает вопрос, а в текущей обстановке, или скажите, что вам нужно больше времени. Если это даст вам передышку, воспользуйтесь ею. Постарайтесь привести мысли в порядок на случай, если позже вы решите обсудить этот вопрос.
Сдержанность
Чтобы хранить некоторые секреты, недостаточно просто уклоняться от вопросов или избегать определенных тем в разговоре. Нередко нужно удерживать себя от того, чтобы самому не направить разговор в нежелательную сторону, а это гораздо сложнее.
В своей книге «Стигма», вышедшей в 1963 году, социолог Ирвинг Гоффман писал о трудностях, с которыми сталкиваются люди с социально стигматизированной идентичностью, то есть имеющие какие-то недостатки, причем не только видимые, но и скрытые, например тюремное заключение в прошлом, религиозную принадлежность, проблемы со здоровьем или сексуальную ориентацию{24}. Хотя термины, использованные автором для описания этих социальных проблем, относятся к другой эпохе, трудности, с которыми имели дело его герои, хорошо знакомы и нам. Гоффман считает, что каждому из нас приходится решать, насколько раскрывать свое истинное «я» в той или иной ситуации или обстановке. Человек может либо свободно выражать себя, либо скрывать то, что характеризует его негативно.
Однако свобода самовыражения не у всех одинакова. Покойная Кэтрин Филлипс, которая была крупным экспертом по социокультурному разнообразию, подчеркнула этот момент, когда я впервые представил свое исследование в Колумбийском университете. Мы обсуждали усилия компаний, которые хотели, чтобы сотрудники были самими собой на работе. Я до сих пор помню ее реакцию на эту идею: «Вы шутите?! Я не могу быть полностью собой на работе. Не могу общаться с коллегами так, как общаюсь с друзьями и семьей». Некоторые из ее коллег удивились бы таким словам: Кэти всегда славилась своей искренностью в общении с другими, как в личной, так и в профессиональной сфере. Тем не менее, будучи чернокожей женщиной – первой чернокожей женщиной, получившей должность в Школе менеджмента Келлога, и первой чернокожей женщиной, получившей должность в Школе бизнеса Колумбийского университета, – Кэти не считала, что вписывается в атмосферу школ бизнеса, где традиционно доминируют белые мужчины. Чтобы приспособиться к рабочей среде, ей приходилось скрывать часть себя.
При взаимодействии с миром и разными социальными сферами – работа, дом, друзья, семья – мы раскрываем разные грани своей личности, и в одних ситуациях нам приходится сдерживаться больше, чем в других. Вместе с профессором Калифорнийского университета в Беркли Дрю Джейкоби-Сенгором мы изучали повседневные ситуации, которые заставляют людей чувствовать, что они не могут быть самими собой{25}. Участники выборки из более чем 1000 человек, каждый из которых имел по крайней мере одну особенность, нередко чувствовали себя единственными в помещении по какому-либо признаку – по расе, полу, социально-экономическому положению, телосложению, убеждениям и так далее. Определенные вопросы, например «Откуда вы?», также заставляли людей чувствовать себя чужаками. Даже если вопрос задавался из простого любопытства, его могли интерпретировать иначе: почему вы здесь? В этом же ряду находились просьбы высказаться от лица своей социальной группы (например, от расы, пола или этноса), реплики о происхождении или замечания о несоответствии стереотипу.
Участники исследования указали на еще одну группу ситуаций, в которых они чувствовали, что не могут быть самими собой: повседневные разговоры. Целых 81 % опрошенных заявили, что на прошедшей неделе участвовали в разговоре, где не могли быть полностью откровенными. Речь идет о таких обыденных темах, как развлечения (музыка, телевидение, кино, книги), хобби, летние поездки и воспитание детей. Эти темы часто затрагиваются в светских беседах. Но если высказываться откровенно, то можно ненароком раскрыть то, что будет не к месту.
Как оказалось, во многих ситуациях, когда люди считают что-то неуместным, они начинают скрывать те или иные стороны своей личности и, как результат, чувствуют себя неискренними. В повседневных социальных взаимодействиях это ощущение фальшивости, в свою очередь, вызывает стресс и ухудшение самочувствия.
Одним из особенно неприятных аспектов сокрытия каких-то сторон своей личности в стремлении не отличаться от других является то, что этому нет конца. Успешное разовое сокрытие не гарантирует, что это не придется делать снова. Гоффман видел в этом дополнительное бремя для тех, кто должен постоянно «находиться начеку».
Потребовалось 50 лет, чтобы исследования подтвердили прогноз Гоффмана: необходимость быть начеку при социальном взаимодействии делает сокрытие обременительным{26}. Клейтон Кричер, работавший сначала в Корнелле, а затем ставший профессором в Беркли, просил старшекурсников на обоих побережьях ответить на ряд вопросов, например: «Хотите ли вы иметь детей?» и «Как бы вы описали идеального партнера для свиданий?». При этом одной группе участников давали установку избегать слов «завтрак» и «поэтому», а другая группа могла выражаться свободно. Затем испытуемые выполняли задание, требовавшее внимания и терпения: им приходилось мысленно вращать фигуры, чтобы подсчитать количество блоков, из которых они состоят.
Участники эксперимента, которым приходилось следить за словами, хуже справлялись с этим заданием. Простое сокрытие нескольких слов во время разговора увеличивало когнитивную нагрузку.
Исследования Кричера впечатляют, так как показывают, насколько утомительным может быть самоконтроль, даже если избегать таких банальных вещей, как рассказы о завтраке. А что, если приходится скрывать нечто более значимое? Этому вопросу был посвящен другой вариант того же самого исследования. Группе участников дали задание отвечать на вопросы о свиданиях с идеальным партнером, но при этом скрывать пол партнера. Довольно трудно описывать человека, старательно обходя такие слова, как он, она, его, ее. Это также скрывает сексуальную ориентацию испытуемого, так что здесь следует упомянуть, что все участники эксперимента были гетеросексуалами и поэтому не имели опыта сокрытия своей сексуальной ориентации. Они тоже хуже справлялись с этим заданием по сравнению с испытуемыми, которым разрешили отвечать на вопросы без ограничений.
Когда участники скрывали пол идеального партнера для свиданий, им приходилось не только следить за определенными словами (он, его, она, ее), но и находить подходящие замены. Утомляло ли такое отслеживание плюс замена сильнее, чем одно только отслеживание? В действительности обе группы выглядели одинаково утомленными. Дополнительный поиск замен был не таким изматывающим, как необходимость следить за своими словами.
Конечно, плохое выполнение когнитивного задания, предложенного в рамках эксперимента, не имеет особых последствий. Однако есть данные, позволяющие предположить, что с течением времени утаивание секретов начинает влиять
