Джеймс Холлис - Грезы об Эдеме: В поисках доброго волшебника
Кроме того, во многих браках любовь — какой бы она ни была в действительности — просто не считалась основополагающей ценностью. Чаще всего людей соединяла связующая их энергия, то есть взаимодействие их активизировавшихся комплексов. Каждый из них или оба сразу стремились найти в другом доброго и заботливого родителя, может быть, даже психологического насильника, чтобы подкрепить травмированное ощущение своего Я, или же то, что отсутствовало в их родной семье. Человек мог вступить в брак и для того, чтобы получить ощущение власти, которое возникает при переносе.
Мне вспоминаются две женщины, одна из которых стала моей пациенткой, а затем порекомендовала другой обратиться ко мне. Обе они жаловались на одно и то же: их мужья могли разговаривать только о бизнесе. Обе они лет двадцать тому назад вышли замуж «по любви», а затем быстро развелись. Затем каждая из них, явно совершив более зрелый выбор, вышла замуж за мужчину, который был существенно старше нее, «успешен» и обеспечен. Но при этом каждая из них проецировала свой неразвитый анимус на второго мужа. У них были фешенебельные особняки и престижные дорогие автомобили, но оказалось, что между супругами не было близких отношений. Те «мужские» качества, которые привлекали их в мужьях, не только были не развиты у них самих, но и обедняли их восприятие личности мужей, делая значимым лишь их богатство, которое не принесло им ни счастья, ни близких Отношений.
Не следует забывать древнюю мудрость: остерегайтесь получить то, чего вы хотите. Этому мудрому совету следует глубинная психология: мы могли бы получить лишь то, что хочет наш комплекс, наша неосознанная индивидуальная история, наша непрожитая жизнь. И тогда сформированные на такой порочной основе отношения могут стать лишь сценой для отыгрывания этого трагического сценария, с которым они тайно связаны.
Кажется, что все в жизни без исключения вертится вокруг этой странной штуки, которая называется любовью. Мы любим природу, мы занимаемся любовью, мы влюбляемся и разочаровываемся, мы гонимся за любовью и умоляем ее нас спасти. Романтическая любовь — так мы называем этот порыв — эта испепеляющая страсть, эта неистовая тоска по Возлюбленному (или по Возлюбленной), эта напряженная борьба, эта глубокая грусть при утрате Возлюбленного (или Возлюбленной), эта тревожная неопределенность относительно реального существования Другого — все это и многое другое является одновременно и величайшим источником энергии, и основным современным наркотиком. При распаде родовых мифов, которые когда-то помогали нашим предкам устанавливать связь с богами, с природой, со своим племенем и с самими собой, может получиться так, что романтическая любовь скоро станет главным средством удовлетворения экзистенциального голода. Можно даже утверждать, что романтическая любовь по силе своего воздействия на человека заменила институт религии, так как она обладает величайшей мотивирующей силой и оказывает огромное влияние на нашу жизнь.
Итак, поиск любви заменил поиск Бога. Вас это изумляет? А разве это не так? Повторяю: просто включите радио. Подавляющее большинство популярных песен доносит до нас «религиозность» романтической любви. Вспомним этимологию слова «религия» — «связывать вновь», «воссоединять». До сих пор мы искали эту связь, стремясь воссоединиться с высшим; сейчас мы ищем ее, пытаясь проникнуть в Другого. Вслушиваясь в любую песню, можно распознать в ней такой хорошо знакомый нам поиск этого Другого: знание того, что он (или она) находятся прямо за следующим эмоциональным поворотом, радость от встречи именно с Ним, смятение, которое вызывается активизацией комплексов, гнев и горечь, вызванные конфликтом и болью, скорбь из-за утраты — и последующее возвращение к новому поиску, который будет продолжаться в следующей, тысячной песне тысяча первого цикла.
Если бы удалось написать песню, в которой соединились бы все эти стадии поиска Доброго Волшебника, можно было бы не только заработать большие деньги, но и создать основную религию западной цивилизации. Движущая сила этой романтической фантазии намного превышает мотивирующую силу экономической конкуренции. Объединяя взгляды на современный мир Т.С. Элиота и Альберта Камю*, можно сказать так: «Они делали деньги и прелюбодействовали». Ни одна жизненная философия их не увлекает надолго, но эти две цели сохраняются постоянно.
Огромная власть лжебогов заключается даже не в силе изощренного соблазна, которой они обладают, а в сохранении ими способности внушать непререкаемую веру в себя, несмотря на их многочисленные предательства. Многие популярные песни фактически знаменуют непреклонную сердечную решимость снова приступить к неистовому поиску Доброго Волшебника. Популярность книги и фильма «Мосты графства Мэдисон»* — еще один пример религиозной силы этого романтического влечения и нескончаемого поиска. Однажды, в середине вашей скучной и тоскливой жизни, появится судьбоносный сказочный пришелец и откроет для нас жизнь, которой вы достойны, благословит и поддержит ваше преображение, а затем навсегда исчезнет, оставив вас наедине с обыденностью и рутиной, — с душой, пылающей страстью. Поцелуи — это Судьба*. Ни один партнер, даже самый хороший, не может состязаться с такой фантазией.
Существуют и другие случаи, когда любовь и брак не являются тождественными. Многие супружеские отношения просто развиваются за рамками невидимого договора между партнерами. Какие бы комплексы или запрограммированные идеи Я и Другого ни вдохновляли заключить брак, человеческая психика всегда уводила их в другом направлении. Не то чтобы у людей пропадала влюбленность: просто изначальные побудительные мотивы постепенно теряли свою силу, уступая место другим соображениям, или же комплекс «решал», что Другой больше не соответствует ожиданиям Я, сформированным исходной программой.
Если супружеские отношения не способствовали личностному росту человека — это большое несчастье. Внешняя продолжительность брака вовсе не дает повода для торжества, ибо кто может знать, как за это время изменилась душа каждого супруга? В данном случае вспоминается стихотворение Кристиана Моргенштерна «Два осла»:
Как-то один депрессивный оселК супруге явился и молвил ей: «Все!Мы долго молчали и ночью, и днем,Вместе мы жили и вместе умрем!»Случалось же это почти каждый час,Радостно жизнь их течет и сейчас22.
Я полагаю, что «весело» сказано иронично, в расчете на публику, и что за этой иронией скрывается множество ран. Ибо сколько членов супружеских пар развиваются примерно в одном и том же направлении и примерно одинаковыми темпами? Редко бывает так, что оба они воспринимают жизнь на одинаковом уровне сознания или обладают равной способностью решать трудные проблемы. Чаще один из партнеров уже не соблюдает неосознанные условия взаимоотношений, а другой, наоборот, изо всех сил цепляется за формальный договор, который они заключили при вступлении в брак. Первый чувствует фрустрацию и впадает в состояние депрессии; второй ощущает тревогу и хочет все взять под свой контроль. Согласно моему опыту, чаще всего именно женщины стремятся к изменению и развитию. Может быть, так оно и есть, ибо женщины, наверное, более сосредоточены на межличностных отношениях, а мужчины больше связывают свое благополучие с такими внешними факторами, как карьера и собственность. И те, и другие могут быть в равной степени несчастны, но в центре их внимания — совершенно разные вещи. Женщины стремятся «перекроить» отношения, то есть перенести их на другую психологическую основу; мужчины скорее склонны исправлять в отношениях то, что в них «сломалось» или испортилось. Их цели одинаковы, но средства достижения прямо противоположны.
Поскольку ни в какой другой стране, кроме США, идея романтизма не имела столь сильного влияния, как на американскую поп-культуру XX века, ни одна из них не имеет под собой такой шаткой основы. А тогда неизбежен следующий вывод: ни одна культура не содержит столько скрытого разочарования, сколько та, которая стремится самоутвердиться в проекции, фантазии и иллюзии.
Поэтому вернемся к идее проекции. То, что мы о себе не знаем — а многое мы просто не можем знать в принципе, — будет проецироваться на внешний мир.
На поиски Доброго Волшебника нас зовет персидский поэт Руми в стихотворении, которое начинается так:
Как только я услышал первую историю любви,Я сразу же отправился на поиски тебя…23
Разве мы не стремимся именно к такой судьбоносной встрече с Тем, кто нам послан богами, кто сделает нас совершенными, а нашу личность — целостной? Разве в посвященном любви диалоге «Пир» Платон не выразил именно такую надежду, вложив в уста Аристофана ироничное описание изначальной целостности людей, последующего расщепления их богами за неблаговидные деяния и мира, наполненного половинками человеческих душ, которые истово ищут свою вторую половину? Но Руми знает лучше:
