Наше «время Босха» — 2023 - Андрей Ильич Фурсов
Но это лишь одна сторона дела. Есть и другие. Только со-ветскость — советский социалистический строй, его организация — обеспечила победу в войне. Да, сам Сталин признал, что советские люди бились не столько за социализм и за Сталина, сколько за Родину. Но ведь бились-то они, будучи организованными в советскую социалистическую систему в её сталинском варианте, используя её как организационное оружие. В войне победил не просто русский народ, а народ, организованный определённым системным образом — советским. В своём знаменитом тосте на кремлёвском приёме 24 мая 1945 г. Сталин определил русских как «выдающуюся нацию», как «руководящую силу Советского Союза среди всех народов нашей страны». В то же время без СССР как организационной формы исторической России и русский народ в войне не победил бы. Достаточно вспомнить Русско-японскую войну 1904-1905 гг. и Первую мировую войну, чтобы ситуация стала предельно ясной.
Самодержавная Россия к концу XIX в. зашла в исторический тупик: закупорка социальных сосудов, по сути, блокировала развитие. Неслучайно М.О. Меньшиков в самом начале XX в. писал о необходимости для России «смены энергий», иначе она превратится в колонию или полуколонию Запада. И действительно, если бы энергии не сменились, то февраль 1917 г. стал бы уже тогда началом 1991 г. Революция разрушила классовые барьеры и тем самым высвободила колоссальную, копившуюся как минимум более столетия социальную энергию низов, масс. Энергия эта сначала была разрушительной, большевики не контролировали социальный атомный взрыв, которому поспособствовал «гиперболоид инженера Ленина» — партия профессиональных революционеров, ставшая мощным организационным оружием. Но взрыв был мощнее, и потому большевики лишь следовали за его результатами в ходе гражданской войны.
Создание СССР призвано было превратить разрушительную энергию в созидательную. Эту же цель, помимо чисто экономических, преследовали отчасти НЭП и полностью коллективизация, индустриализация, то есть сталинский режим. Он, помимо прочего, стал средством и способом укрощения стихии, превращения разрушительной энергии в созидательную. Регулируя и организуя население как в своих, так и в общих интересах, власть при всей своей жестокости, адекватной таковой народа (а следовательно, при всей своей народности), должна была защищать от развинтившегося и разбушевавшегося за время с 1914 по 1929 г. народа и то неразвинченное, что осталось от старого режима, в том числе определённую часть интеллигенции, прежде всего научно-техническую, хотя и не только её. Как заметила Н. Мандельштам в «Книге второй», если бы власть оставила интеллигенцию осталась один на один с народом, то он её просто порвал бы.
Защита, о которой идёт речь, была не чем иным, как элементом насильственного превращения разрушительной энергии в созидательную: социалистические боги победили социалистических титанов и гекатонхейров — сторуких чудовищ революционного хаоса.
Окончательное обретение энергией знака «плюс» произошло в ходе Великой Отечественной войны, когда ковалась, создавалась Победа. Ну а два послевоенных десятилетия — это чистое созидание: освобождённая революцией энергия, породившая героическую эпоху советской истории, полностью утратила разрушительный потенциал и превратилась в социалистическое экономическое чудо. Его завершение было обусловлено как экономическими факторами, так и снижением (хотя и в меньшей степени) по ряду причин энергетического тонуса народа, в том числе из-за формирования новых социальных перегородок, новых форм социального неравенства, которые со временем отлились в брежневский «номенклатурный социализм». Да, он был мягче и сытнее жестокого, но эгалитарного народного социализма; его принципом было «теперь к людям надо мяхше, а на вопросы смотреть ширше», но он выражал и одновременно формировал новое неравенство, оформлением которого стал 1991 г. и то, что за ним последовало.
Реально СССР становился собой, обретал самость не в 1920-е гг., а в холодной гражданской войне 1930-х, которую пытаются выставить в виде сталинских репрессий, и в Великой Отечественной войне. Именно эта война породила и советского человека, и советскую цивилизацию, которую он создал в кратчайшие сроки на основе идеалов социальной справедливости.
Всего за 40 лет (1945–1985 гг.) эта цивилизация добилась феноменальных результатов, причём не только в русской, но и в мировой истории, об этом чуть позже. И даже во время структурного кризиса второй половины 1970-х — середины 1980-х гг. СССР оставался сверхдержавой, само существование которой пугало переживавший серьёзные трудности Запад. Его спасением было максимальное ослабление или даже разрушение СССР. Неслучайно в 1982 г. в секретных документах США была поставлена задача изменения социально-экономического строя СССР путём воздействия прежде всего на надзаконную (партийно-гэбэшные торгово-экономические структуры за пределами СССР) и подзаконную (теневой сектор) экономики. Курс Запада на смену строя в СССР совпал со стремлением части совпартноменклатуры превратиться в собственников, т.е. изменить социально-экономический строй. Совместными, хотя и не всегда скоординированными, усилиями структурный кризис, не предвещавший системного, был превращён в системный (горбачёвщина). Превращение представляло собой активацию коллективного Плохиша, тени системы.
До поры Плохиш прятался под разными личинами, СССР-2 тихо делал своё дело, а тень знала своё место, но в какой-то момент плохиши и теневые, прикинувшись своими («больше демократии — больше социализма», «больше рынка — больше социализма»), провернули Великую измену: «Это всё я, Плохиш, сделал… То-то сейчас грохнет». Провернули с помощью Запада и, нужно признать, при содействии или как минимум равнодушии большей части населения. Последнее тоже можно понять: исфальшивившаяся, косная КПСС и впадавшее в маразм руководство вызывали не столько неприязнь, сколько смех, чаще всего презрительный. Потому-то и слинял Союз в два, самое большее три августовских дня, и защищать его никто не вышел. Это было более чем на руку перевёртышам из партноменклатуры и ГБ, считавшим, что социализм себя изжил, нужно жить как на Западе, а для этого — интегрироваться в него.
4
Партноменклатура ещё в конце 1960-х гг. отказалась от рывка в будущее, то есть предала социализм и начала интегрироваться в капиталистический мир, одновременно превращаясь в квазикласс.
Этому способствовали социальные изменения в советском обществе. К началу 1960-х гг. закончилось не только советское экономическое чудо — закончилась героическая фаза, эпоха советской истории: война и послевоенное восстановление. Наступила новая эпоха, пришло новое поколение, которое выросло в благополучное (по меркам нашей истории) время:
