Наше «время Босха» — 2023 - Андрей Ильич Фурсов
В данной работе я не буду обсуждать медицинские вопросы, связанные с вирусом, при всей их важности. Я лишь зафиксирую их и выскажу своё мнение.
До сих пор не выделен вирус, так сказать, живьём: всё, что есть, — это компьютерная модель. И это несмотря на то, что за выделение вируса назначена премия 225 тыс. евро. Неясно, имеем мы дело с природным вирусом или искусственным. Скорее второе. Если так, то опять же неясно, его распространение — это утечка или вирус был выпущен сознательно в качестве эдакого «танталуса». Важно следующее: с марта 2020 г. стартовало то, что очень быстро окрестили «новой нормальностью», поторопившись при этом заявить, что к старой нормальности возврата не будет.
4
То, каким будет (точнее, должен быть) этот строй и как он будет создаваться, изложил уже летом 2020 г. организатор и директор Давосского экономического форума К. Шваб в соавторстве с неким Т. Маллере в книге «Ковид-19. Великое обнуление» [2](«обнуление», «сброс» — именно так, а не как «перезагрузка» нужно переводить слово reset). В ней сформулирована целая программа создания нового мирового порядка (НМП), который должен быть сконструирован по неомальтузианским лекалам и под видом и посредством стейкхолдерского (ещё в одной версии — инклюзивного, т.е. всеохватывающего) капитализма на самом деле должен похоронить капитализм и создать на его руинах новый строй. Таким образом, книга — это не только программа строительства нового, но и план уничтожения старого, по сути, это хроника объявленной смерти старого капиталистического мира.
Программа эта изложена в книге предельно откровенно, можно сказать, цинично, поэтому имеет смысл внимательно взглянуть и на неё, и на похожую программу проталкивателей так называемого инклюзивного капитализма, и на структуры, которые навязывают миру обнуление и инклюзивный капитализм, а уже после этого проанализировать, какие конкретно группы и структуры мировой верхушки скрываются за этими планами. И, конечно же, поговорить о противоречиях внутри мировой верхушки по вопросу о том, кто кого отсечёт от будущего, поскольку объектом развёртывающегося обнуления, сброса, сноса являются не только средние слои и национальные государства, но и значительная часть мирового правящего слоя.
Для Шваба (и ультраглобалистов, чьи интересы он представляет) ковид не является экзистенциальной угрозой, но даёт шанс полного обнуления, сброса старого мира, перезапуска Истории и построения Нового мира. Новонормальный мир должен формироваться по следующим направлениям: 1) борьба с вызванными человеком климатическими изменениями (читай: подавление промышленности и связанных с ней социальных слоёв и государства); 2) зелёная экономика (читай: деиндустриализация и сокращение населения планеты); 3) гендерное равенство (читай: стремление а) расколоть общество, внедрив в него конфликт на межполовой основе; б) заставить женщин поголовно работать); 4) борьба за права ЛГБТ-сообщества (здесь всё ясно)[3].
В программе Шваба есть серьёзное противоречие: при всех славословиях в адрес новонормального мира, при всех заклинаниях о его необходимости, картина, которую рисует «давосец», не просто не радужная, а страшноватая. Скрыть этого Шваб не может и вынужден выкручиваться с помощью малообоснованных и ничего не значащих оговорок типа: «я надеюсь, этот вопрос как-то решится», «я надеюсь на благоразумие элит», «возможно, такого варианта всё же удастся избежать» и т.п. Читаешь это, и хочется спросить: самому-то верится? Сомневаюсь. Но чего не наплетёшь, лишь бы продавить необходимость нового мирового порядка.
Вот каковы параметры дивного новонормального мира по Швабу.
1. Меры и нормы ужесточённого контроля над людьми, по сути нарушающие их права и гражданские свободы, сохранятся и в постковидном мире. Заявляя, что новый мир будет более справедливым и в нём произойдёт перераспределение богатств от верхов к низам, Шваб тут же опровергает свой тезис: «Неверно считать COVID великим уравнителем, напротив, он усилит существующие формы неравенства: социальные, медицинские, психологические. В постпандемическом мире в ущерб бедным слоям в наилучшем положении окажутся прежде всего производители лекарств и владельцы больниц. Главным бенефициаром Большого сброса станет БигТек: структуры, которые мониторят и обеспечивают здоровье (БигФарма); страховые компании; автоматизированная/роботизированная промышленность; компании, связанные с компьютерами плюс информационные платформы («экосистемы»), — крупные и сверхкрупные корпорации, которые должны поглотить правительства или превратить их в свою внешнюю скорлупу, на которую будут сыпаться все шишки. На самом деле COVID — великий усилитель неравенства, антиуравнитель (unequalizer)».[4]
Впрочем, куда уж дальше? В Америке неравенство нарастает стремительно (хотя не так стремительно, как в РФ). С 1967 по 2020 г., пишет американский журналист и политолог Ф. Закариа, индекс Джини в США вырос на 22 %, а если брать верхние 1 %, то ещё больше; впрочем, это общемировая тенденция. Если в 1970 г. верхний 1 % контролировал 10 % национального дохода, а в 2020 г. — 20 %, то нижние 20 % соответственно 22 % и 15 %. В США верхние 10 % владеют почти 70 % национального богатства, а нижние 50 % — 1,5 %[5]. В этом плане США ближе к Бразилии, Индии и РФ, чем к Дании или Германии. COVID это неравенство ещё более усилит. При этом речь должна идти о неравенстве не только между социальными и возрастными группами, но также между государствами, слоями, корпорациями, компаниями. Закариа особо подчёркивает ускоренное COVID’om расслоение именно между компаниями. Это вообще одна из тенденций XXI в.: с 2001 по 2013 г. в странах Севера 5 % наиболее производительных предприятий увеличили производительность на 33 %, 5 % топ-компаний в сфере услуг — на 44 %, остальные — соответственно на 7 % и 5 %. В современном мире, пишет Закариа, не small is beautiful, a big is beautiful. «ИКЕА» и «Фольксваген» имеют больше шансов зайти на рынки Китая и Индонезии, чем небольшие фирмы, к тому же к услугам мегакорпораций — лоббисты и дорогие юридические фирмы.[6].Из всего этого ясно: с учётом картины, которую рисует Шваб, неравенство при посткапитализме усилится навсегда; измениться эта ситуация может только в результате широкомасштабной борьбы нижних и средних групп общества. И действительно, им ничего другого не остаётся.
2. Макроэкономическое и макросоциальное выздоровление экономики и рынка рабочей силы в глобальном масштабе займёт, согласно Швабу, около 40 лет, т.е. время жизни двух поколений. Роботизация/автоматизация ещё более ухудшит положение работника, отсюда — рост структурной безработицы и кризис занятости молодёжи, т.е. той силы, которой Шваб отводит главную роль в строительстве нового мира[7].
Итак, производство в большей части экономических секторов Постзапада вообще и США в частности в новонормальном мире будет снижаться. Чтобы примирить эту очевидную тенденцию с
