Без демократии не получится. Сборник статей, 1988–2009 - Егор Тимурович Гайдар
Темпы индустриализации в России были высокими. Как показывают расчеты немецкого Конъюнктурного института, продукция русской промышленности увеличилась с 1860 по 1900 год в 7 раз. (Для сравнения: промышленное производство Германии увеличилось тогда же почти в 5 раз, Франции — почти в 2,5 и Англии — в 2 раза.)
Рост «народного дохода» европейской России за 1900–1913 годы, согласно приблизительным расчетам, составлял около 5 процентов в год. Столыпинские реформы, открывшие дорогу формированию индивидуальных крестьянских хозяйств, не связанных общинными ограничениями, привели к росту продуктивности сельского хозяйства и, соответственно, аграрного экспорта. Среднегодовой урожай зерновых в 1911–1913 годах вырос по сравнению с первой пятилеткой века почти на 20 миллионов тонн. К началу Первой мировой войны Россия становится одним из крупнейших производителей зерна в Европе и основным поставщиком молочных продуктов для Северной Европы.
Накануне
Неизбежно — как это всегда бывает на этапах ранней индустриализации — меняется социальная структура общества, а вместе с этим возникают серьезные институциональные противоречия. С 1887 по 1914 год городское население России увеличилось почти на 10 миллионов человек, в основном это было пришлое крестьянство, которое трудно адаптировалось к условиям города и работе на фабриках.
Лавинообразно нарастают и другие проблемы. В частности, крестьянские волнения 1905–1906 годов, которые стали результатом недовольства крестьян распределением земли после реформы 1861 года; их отказа признать собственность помещиков как легитимную; трудностей развития ипотечного кредитования для выхода из общины и создания индивидуальных хозяйств. Царский режим негибок. Его политические и государственные институты не были способны справиться с возрастающими рисками политической нестабильности, что неуклонно вело к крушению режима. Первая мировая война, в которую оказалась втянута Россия, перечеркнула надежду на эволюционную трансформацию политической системы.
Зерно на крови
Ключевым для судьбы революции был вопрос снабжения армии и городов продовольствием, от его решения зависело, какие политические силы выйдут из революции победителями. Чтобы обеспечить поставки зерна хотя бы на минимальном уровне, надо было организовать принудительное изъятие продовольствия у крестьян. Ни царское правительство, ни Временное буржуазное правительство, несмотря на законы и декреты, сделать этого не смогли.
Это неудивительно. Чтобы реализовывать такие задачи, нужна готовность расстреливать или сажать в лагеря сотни тысяч людей. Отсутствие такой готовности у Временного правительства и наличие ее у большевиков определили судьбу русской революции.
Встав у власти, большевистское руководство начало политику «военного коммунизма» — конфискацию продовольствия с использованием военной силы.
9 мая 1918 года ВЦИК издал декрет, который объявлял всех, кто имел излишек хлеба и не вывозил его на ссыпные пункты, врагами народа и обязывал предавать их революционному суду и приговаривать к тюремному заключению на срок не менее 10 лет. Как это бывало в истории аграрных обществ, следствием стал голод — правда, беспрецедентный по своим масштабам на протяжении столетий российской истории.
В 1891 году в Поволжье голодали почти 965 тысяч человек. В 1921 году счет велся на миллионы. На IX Всероссийском съезде Советов 24 декабря 1921 года М. Калинин сказал, что голодающими «официально признаны у нас в настоящий момент 22 миллиона человек… Несомненно, близкими к голодающим еще являются не менее 3 миллионов, а я лично думаю, около 5 миллионов человек. Значит, бедствие охватило не меньше как 27–28 миллионов человек». В апреле 1922 года руководство Башкирии было вынуждено принять специальное постановление «О людоедстве», направленное «на борьбу с трупоедством и людоедством, а также на пресечение торговли человеческим мясом»[77].
Во времена нэпа крестьянство ненадолго вздохнуло. Аграрный кризис, невозможность снабжать города продовольствием, крестьянские восстания, признаки нелояльности вооруженных сил заставили большевистское руководство изменить проводимую политику, перейти от произвольных конфискаций к упорядоченному налогообложению, снизить объемы изымаемого у крестьян зерна. Это привело к росту крестьянского потребления, сокращению объема экспорта в сельскохозяйственном производстве по сравнению с довоенным уровнем: с 12 миллионов тонн в 1913 году — до 300 тысяч тонн в 1927/1928-м. Отсюда недостаток валюты и ограничение необходимых для промышленности закупок — проблема, которая станет постоянной для советской экономики вплоть до ее краха в 1991 году. Снова встал вопрос: как, за счет каких ресурсов преодолеть возросшее за годы войны и революции отставание от развитых государств Запада?
Традиционный в России источник накопления капитала для развития экономики — крестьянские хозяйства. Однако антикапиталистическая риторика исключала меры, направленные на развитие эффективных богатых крестьянских хозяйств. Н. Бухарин, лучше других большевистских лидеров понимавший значимость этой проблемы, был вынужден снять свой лозунг «Обогащайтесь!».
Голод как инструмент
Ресурсы восстановительного подъема, связанного с преодолением хозяйственной разрухи после революции и Гражданской войны, постепенно исчерпывались. Лишь резко увеличив объем государственных капиталовложений, можно было подстегнуть темпы развития экономики. Для этого было необходимо повысить государственные изъятия из экономики и уровень налогового бремени, демонтировать связанные с рыночными механизмами ограничители масштабов налогообложения.
Некоторые исследователи резонно считают, что последствия социально-экономической трансформации 1928–1930 годов по своему влиянию на развитие Советского Союза и мира превосходили то, что произошло в 1917–1921 годах. Заниженные цены и налог с оборота на потребительские товары становятся важнейшим источником бюджетных поступлений СССР. Готовность власти к неограниченному насилию, репрессиям для изъятия максимума возможного у крестьянского населения, с тем чтобы направить мобилизованные ресурсы на развитие промышленности, — стержень сталинской ускоренной модернизации.
В январе 1928 года Сталин подписал директиву ЦК ВКП(б) местным организациям. В ней он ориентировал их на применение жестких мер против тех, кто укрывает хлеб. Вооруженные отряды реквизировали не только излишки хлеба, но и домашний скот, сельскохозяйственный инвентарь. К кулакам применялась статья 107 Уголовного кодекса РСФСР. Как и предложил Сталин, 75 процентов конфискованного хлеба шло в распоряжение государства, 25 процентов распределялось среди бедноты по государственным ценам или в порядке долгосрочного кредита. Сталин был откровенен, когда в 1928 году на июльском пленуме ЦК ВКП(б) сказал, что политика советской власти по отношению к крестьянству предполагает нечто вроде введения дани, изъятие которой необходимо для финансирования социалистической индустриализации.
В постановлении ЦК ВКП(б) и СНК от 14 декабря 1932 года к числу «злейших врагов партии, рабочего класса и колхозного крестьянства» отнесены «саботажники хлебозаготовок с партбилетом в кармане, обманывающие государство и проваливающие задания партии и правительства… По отношению к этим перерожденцам, врагам советской власти и колхозов, все еще имеющим партбилет, ЦК и СНК обязывают применять суровые репрессии, осуждение на 5–10 лет заключения в концлагерь, а при известных условиях — расстрел». В ходе кампании по закрепощению крестьянства в 1930 и 1931
