Без демократии не получится. Сборник статей, 1988–2009 - Егор Тимурович Гайдар
В 1928 году 5,5 миллиона крестьянских хозяйств по-прежнему использовали соху. Половину урожая убирали серпом или косой.
Нормы сдачи зерна, установленные в СССР в апреле 1930 года, похожи на максимальные нормы изъятий, встречающиеся в истории аграрных обществ. В зерновых районах они составляли от 1/4 до 1/3 валового урожая, в прочих — примерно 1/8. Фактические нормы изъятия были выше. Так, в 1930 году на Украине было изъято 30,2 процента валового сбора зерновых, в 1931 году — 41,3 процента; на Северном Кавказе — 34,2 и 38,3 процента; на Нижней Волге — 41,0 и 40,1 процента.
Таблица 1. Объем зернового экспорта СССР в 1928–1932 годах (тысяч тонн)
Источник: Социалистическое строительство СССР. Статистический ежегодник, 1936.
Из записки инструктора НКЗ[81] СССР Снеткова «О размещении и устройстве кулаков, высланных в пределы Северного края»: «К половине апреля (по справке краевых организаций) всего в Северный край прибыло до 75 тысяч кулацких семейств. (Около 375 тыс. чел.) В настоящее время они размещены в городах, при железнодорожной полосе, во временных бараках, и только незначительная часть отправлена к месту поселения. Размещенные кулацкие семейства в церквах и бараках живут весьма скученно, на каждого человека приходится примерно 1 кв. метр площади. Санитарное состояние бараков и церквей далеко неудовлетворительное, поэтому сейчас увеличивается среди них смертность и в первую очередь среди детей».
Характерная черта насилия, применявшегося в ходе социалистической индустриализации, — распространение репрессий не только на подозреваемых в неблагонадежности или нелояльности к режиму, но и на членов их семей. Выписка из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 июля 1937 года: «Установить впредь порядок, по которому все жены изобличенных изменников Родины, право-троцкистских шпионов подлежат заключению в лагеря не менее как на 5–8 лет… Предложить Наркомвнуделу разместить детей в существующей сети детских домов и закрытых интернатах наркомпросов республик. Все дети подлежат размещению в городах вне Москвы, Ленинграда, Киева, Тифлиса, Минска, приморских городов, приграничных городов».
Егор Гайдар. «The New Times», 2007, № 39
Развилка: России хватит революций
Есть политики, которым везет и которым не везет. Джордж Буш-старший, выигравший войну в Ираке, проиграл выборы из-за рецессии в США. Президенту США Биллу Клинтону повезло. Главным лозунгом предвыборной кампании Клинтона было: «It’s the economy, stupid!» Во времена президентства Клинтона экономика США не пережила ни одного периода спада. Джорджу Бушу-младшему повезло меньше. Его президентство началось с мягкой рецессии 2001 года и завершилось жестким кризисом 2008-го. Каждый из президентов делал свои ошибки. Но многое было задано развитием экономической ситуации и слабо зависело от руководства страны.
Президент России 2000–2008 годов Владимир Путин принадлежит к числу политиков, которым везло. Он стал руководителем правительства в 1999 году, когда страна выходила из спада, вызванного переходом от социалистической экономики к рыночной. При его президентстве валовой внутренний продукт рос темпами, близкими к 7 процентам в год, реальные доходы населения повышались примерно на 10 процентов в год. Цены на основные экспортные ресурсы были, по историческим меркам, аномально высокими. В такой ситуации трудно не быть популярным. Легко убедить и себя, и общество в том, что все эти успехи — заслуга новых властей.
На протяжении последних двух веков мировая экономика развивалась циклично. На рубеже 2007–2008 годов мир столкнулся с очередным экономическим кризисом.
На нашу страну кризис оказал влияние по двум основным направлениям. Цены на сырьевые товары, составлявшие основу российского экспорта (нефть, нефтепродукты, газ, металлы), с лета 2008 года значительно снизились. Приток капитала на российский рынок сменился его масштабным оттоком.
Ведущие мировые экономики — Америка, Евросоюз, Китай, Япония — в последние месяцы приняли масштабные и рискованные меры по стимулированию совокупного спроса. На протяжении ближайших месяцев они, вероятно, дадут результаты. Это обсуждалось на встрече министров финансов ведущих мировых держав, которая прошла 12–13 июня на юге Италии. В прессе появятся материалы, в которых будет говориться, что кризис позади и что пора возвращаться к нормальной жизни.
Боюсь, что это избыточный оптимизм, за которым стоят финансовые интересы. Масштабы проблем в американской и европейской банковских системах неясны. Непонятно и то, насколько острыми будут в 2010 году вопросы обслуживания корпоративных облигаций крупных мировых компаний, насколько велик риск кризиса на финансовом рынке Китая, насколько серьезны риски российской банковской системы, связанные с негарантированным выполнением обязательств заемщиков по кредитам. На эти вопросы убедительных ответов нет. Динамика процентных ставок по долгосрочным государственным облигациям США внушает опасение. Риски неблагоприятного развития событий, возможность того, что мир столкнется со второй волной экономического кризиса, нельзя списывать со счетов.
В макроэкономической политике реакция российских властей на изменившуюся ситуацию была запоздалой, но здравой. Накопленные золотовалютные резервы позволили провести плавное снижение курса рубля по отношению к корзине мировых резервных валют. Повышение базовой процентной ставки ЦБ обеспечило с середины января 2009 года стабилизацию валютных резервов. Была проведена ревизия бюджетных обязательств, их адаптация к новым финансовым реалиям. Руководство страны отказалось от опасных экспериментов в налоговой политике.
Однако макроэкономикой жизнь не ограничивается. Снизившийся спрос на важнейшие экспортные ресурсы России, изменение динамики внутреннего спроса, сокращение темпов роста доходов населения — все это требует изменений и на микроуровне: повышения производительности труда, улучшения контроля над расходами, концентрации производства на наиболее эффективных предприятиях, активной политики создания рабочих мест в малом бизнесе, развития микрокредитования. Разумеется, можно и нужно говорить о социальной ответственности крупного бизнеса, об ограничении престижного потребления, о сокращении флотов частных яхт и личных самолетов. Но надо понимать: фундаментальные проблемы повышения конкурентоспособности российской экономики в посткризисных условиях только этими мерами не решить. Если этого не делать, пытаться административными мерами сохранить сложившуюся неконкурентоспособную структуру экономики, последствия для долгосрочных перспектив развития страны будут тяжелыми.
Меры по реструктуризации производства неизбежно столкнутся с социальным протестом, изменят политическую ситуацию в стране. Перекрытие федеральных трасс и железных дорог может стать массовым явлением. Это будет другая реальность, в которой надо будет вести иную политику. Попытка решить проблемы, закрыв на них глаза, повторение опыта позднего Советского Союза, руководители которого не желали принимать реальность изменившегося мира, может дорого обойтись стране. Писал об этом в книге «Гибель империи. Уроки для современной России». Боюсь, что эти уроки сегодня актуальны.
Происходящее в нашей экономике имеет политические последствия. Управлять Россией, когда реальные доходы населения растут на 10 процентов в год, занятие приятное. В таких условиях для
