Николай Яковлев - Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс!
Ранней осенью 1943 года в Вашингтоне осознали крайне неприятный для себя факт: американские политические возможности были производными от военных возможностей. Если в квебекском документе эта мысль была выражена не слишком отчетливо, то в процессе подготовки к Московской конференции министров иностранных дел СССР, США и Англии она была уточнена. 18 сентября 1943 г. комитет начальников штабов утвердил инструкции генералу Дину, главе военной миссии при делегации США, отправлявшейся в Москву. Основная функция генерала Дина, указывалось в инструкциях, – подчеркивать главе делегации Хэллу «неразрывную связь между политическими предложениями и политическими возможностями».
Командованию американских вооруженных сил роль Советского Союза в ходе и исходе коалиционной войны представлялась следующим образом: «…После разгрома Германии могучая советская военная машина будет господствовать к востоку от Рейна и Адриатического моря, и Советский Союз сможет осуществить любые желательные ему территориальные изменения в Центральной Европе и на Балканах. В то же время продолжение полного сотрудничества СССР в войне против Германии было кардинально важно для достижения основных стратегических целей США – скорейшего разгрома Германии. Если бы Советский Союз вышел из войны, а германская военная машина осталась в основном в сохранности, англо-американские операции на континенте оказались бы неосуществимыми и усилия в войне против Германии должны были бы ограничиться лишь воздушным наступлением. В равной степени полное участие СССР в войне против Японии после поражения Германии имело величайшее значение, чтобы добиться быстрого и решительного сокрушения Японии меньшей ценой для США и Англии»47.
Отсюда – согласованные решения на Московской конференции министров иностранных дел СССР, США и Англии в октябре 1943 года. Рузвельт, политический реалист до мозга костей, понимал, что иного, кроме как сотрудничества с СССР, для Соединенных Штатов не дано.
Как именно будет осуществляться сотрудничество со стороны США? Хэлл немало говорил в Москве на эту тему. Его переводчик Ч. Болен после одной из речей усомнился, правильно ли он передал смысл. «Она была рассчитана на то, чтобы быть столь же прозрачной, как грязь»48, – ответил Хэлл.
В довершение всего УСС проводит в это время одну из самых загадочных тайных операций войны, зашифрованную Донованом как «операция М». 5 октября 1943 г. к немецкому послу в Турции фон Папену, в прошлом крупному государственному деятелю Германии, явился американский эмиссар Т. Морде. Он вручил Папену условия мирного урегулирования с Германией, дав ясно понять – они исходят от президента США. В документе говорилось:
«1. Признается принцип, что Германия будет доминировать в политике, экономических и аграрных делах Центральной Европы со всеми вытекающими последствиями. Союзники благожелательно относятся к тому, что Берлин станет местопребыванием парламента, представляющего федеральные штаты Европы. Союзники благожелательно относятся к предложению, чтобы границы Германии были пересмотрены с включением немецких меньшинств в Польше, Судетах, Австрии и т. д.
2. Германия, Великобритания и США будут «тремя великими державами». Германия – в континентальной Европе, США – на Американском континенте, Великобритания – в своей империи и Африке (континентальная Европа включает Польшу, Прибалтику и Украину)…
4. Помощь по ленд-лизу и прямая помощь России прекращается…
5. США и Великобритания гарантируют, что Россия никогда не вторгнется на германскую территорию, и окажут помощь Германии, включая в случае необходимости вооруженную, против экономического или политического вмешательства России в дела новой, послевоенной Европы».
Таковы были эти предложения, тайно переданные из Вашингтона, являвшиеся, по словам историка А. Брауна, впервые сказавшего о них в книге в 1982 году, «невиданным предательством и циничным игнорированием соглашений западных союзников с Советским Союзом». В обмен Т. Морде требовал от Папена организовать убийство Гитлера или захват фюрера и доставку его самолетом на территорию, контролируемую США и Англией. Папен согласился. Последовали еще встречи Папена и Морде. Американский эмиссар вернулся в Вашингтон, представил отчет о переговорах с Папеном Рузвельту. В сопроводительной записке к отчету Донован писал ФДР: «Прошу вас прочесть документ внимательно. В нем изложена идея, которой вы с вашим искусством и воображением можете воспользоваться. Если план удастся, если виновники (Гитлер и его сообщники. – Н.Я.) будут доставлены должным образом, судимы и казнены, если последует безоговорочная капитуляция, тогда укрепятся ваши моральные позиции за столом переговоров».
Всю эту документацию А. Браун нашел в секретных архивах в Гайд-парке – спустя десятилетия после миссии Т. Морде и его доклада Ф. Рузвельту. Браун не взялся объяснить полностью мотивы контакта с Папеном в октябре 1943 года, а высказал «предположение». Дело, должно быть, состояло в том, что «среди ультраправых американцев росла тревога по мере новых поражений Германии и еще большая по поводу наступления на Запад Красной Армии. Разгром немцев под Сталинградом в феврале 1943 года и еще большее немецкое поражение под Курском в 1943 году продемонстрировали мощь Красной Армии, предвещая вступление русских в Восточную и Центральную Европу. Этого, несомненно, было достаточно, чтобы перепутать некоторых западных геополитиков. Больше того, такая группа могла бы облегчить миссию Морде»49.
Все это не больше чем «предположения», факты состоят в том, что Морде ездил как представитель УСС, отчитывавшийся перед президентом и Донованом. Цели миссии унесли в могилу ее организаторы и исполнители. На констатации этого и приходится закончить рассказ об этом эпизоде тайной войны.
VIII
13 ноября 1943 г. на линкоре «Айова» Ф. Рузвельт покинул США. Он отправился на конференцию с И.В. Сталиным и У. Черчиллем, созывавшуюся в Тегеране. На длительном пути, отнявшем почти три недели, президент совещался с начальниками штабов и своими советниками. На этих встречах под впечатлением побед Красной Армии были высказаны некоторые довольно трезвые мысли. Американский посол в Англии Вайнант 22 ноября 1943 г. указал, что, по мнению Черчилля и Идена, «интерес СССР к открытию второго фронта не столь велик, как раньше». Генерал Дин 24 ноября подчеркнул: «Советы ныне рассматривают второй фронт скорее как желательную страховку, а не как непосредственную необходимость».
19 ноября под председательством Ф. Рузвельта на борту «Айовы» состоялось очередное совещание. Американские военные уже отвергли доводы Черчилля о расширении операций на Балканах. Рузвельт согласился с ними, объяснив: «Советы ныне только в 60 милях от польской границы и в 40 милях от Бессарабии. Если они форсируют Буг, что они могут проделать в ближайшие две недели, Красная Армия окажется на пороге Румынии».
Вновь и вновь Рузвельт обращается к своей излюбленной теме – США должны употребить все усилия, чтобы вместе с Англией занять большую часть Европы. «США, – говорил он, – должны взять Северо-Западную Германию. Мы должны доставить наши войска в такие порты, как Бремен и Гамбург, а также в Норвегию и Данию. Мы должны дойти до Берлина. Тогда пусть Советы берут территорию к востоку от него. Но Берлин должны взять Соединенные Штаты». На чем основывались эти планы Ф. Рузвельта? Ведь они были в кричащем противоречии с профессиональными оценками генералитета относительно перспектив в войне с Германией: их войска отнюдь не отличала воинская доблесть.
Рузвельт, по всей вероятности, надеялся на внезапную капитуляцию Германии в результате краха гитлеровского руководства. Откуда сие? Вероятно, информация УСС, погрязшего в психологической войне против Германии. Оптимизм президента, судя по протокольной записи, побудил американских руководителей совершить приятную прогулку в Утопию:
«Президент сказал, что он ожидает вторжения в Германию по железным дорогам с небольшими боями или вообще без них.
Генерал Маршалл заметил, что железнодорожных вагонов не будет хватать и поэтому придется использовать главным образом автомобильный транспорт.
Г-н Гопкинс предложил, чтобы мы были готовы высадить авиадесантную дивизию в Берлине через несколько часов после капитуляции Германии.
Адмирал Леги: во Франции, вероятно, развернется гражданская война. Пусть с ней справляются англичане. Для США будет значительно проще заняться осуществлением контроля в Германии. С немцами легче иметь дело, чем с французами, в той хаотической обстановке, которую следует ожидать во Франции.
Президент сказал, что мы, вне всяких сомнений, должны оставить несколько дивизий во Франции. Он считал, что Голландия не представляла собой проблемы: вернется королева – и все тут. Другое дело – Бельгия, население которой говорит на двух языках»50.
