Идея справедливости и право (на примере европейской традиции) - Абрам Бенцианович Соломоник
3. В приказе «хабеас корпус» не может быть отказано никому; он должен выдаваться по просьбе каждого лица, которое подвергается аресту или задержанию по приказу короля, Тайного совета или кого-либо другого[32].
Средневековое право во Франции
Вплоть до революции 1789 года во Франции не было единой системы права; — оно было различным для разных слоев общества и для разных территорий страны. Как заметил Вольтер: «Меняя лошадей на станции, меняли и право». Право было разным для дворян и торговцев, для феодалов и землепользователей, для горожан и сельских жителей, на севере страны и на юге. По всем этим параметрам изменялся подход к источникам правовых норм. На севере страны (граница проходила по реке Луара) ориентировались на устные обычаи: «Для признания обычаев в судах было необходимо, чтобы они были известны с „незапамятных времен“, по крайней мере, 40 лет. Начиная с XII в. отдельные кутюмы (нормы обычного права — А. С.) стали записываться, а к середине XIII в. в Нормандии был составлен сравнительно полный их сборник — „Большой кутюм Нормандии“, который использовался в судебной практике»[33].
На юге ориентировались на прежнее римское право, которое укоренилось там еще со времен господства римлян. При этом чаще всего ссылались на законы, принятые одним из последних римских императоров — Феодосием в переработанном варианте вестготского короля Аларика: «Королевская власть с 1312 года при Филиппе Красивом признала римское право как своего рода вид „писаного обычая“». Отсюда Юг Франции первоначально считался страной обычного права; и только с XIV в. за ним окончательно закрепилось название «страны писаного права». Немалая роль отводилась и каноническому праву, использовавшемуся церковными судами. Роль католической церкви в Европе была огромной; весьма часто ее законы распространялись на светское население. Однако короли постепенно отняли у нее всеобъемлющие права, включив судебные процедуры для светских граждан в число своих неотъемлемых привилегий.
«По мере усиления королевской власти все более важное место среди других источников права занимают законодательные акты королей: установления, ордонансы, эдикты, приказы, декларации и др. Начиная с Филиппа Красивого (конец XIII — начало XIV в.) королевские акты чаще всего стали именоваться ордонансами <…> Во второй половине XVII и в XVIII в., особенно при короле Людовике XIV, кодификационные работы поднимаются на более высокую ступень. Под руководством Кольбера был создан специальный Совет по реформе законодательства. В это время издается серия королевских законов (так называемых „больших ордонансов“), которые по существу кодифицируют правовые нормы в области уголовного права и процесса, торгового и морского права, завещаний и т. д. Однако законодательные акты королей, которые затронули сравнительно небольшой круг общественных отношений, связанных главным образом с публичным порядком, не могли ввести во французское право системность». Что же представляло собой право в ордонансах? Вот некоторые из его характеристик.
Во-первых, положения касательно уголовного права постепенно стали складываться отдельно от норм гражданских установлений: «К XI–XII вв. феодальные черты уголовного права раскрываются достаточно полно. Преступление перестает быть частным делом, а выступает как „нарушение мира“, т. е. утвердившегося феодального правопорядка. Получают развитие такие качества уголовного права, как уголовная ответственность без вины, жестокость наказаний, неопределенность составов преступлений. <…> Вплоть до революции 1789 года уголовная ответственность того или иного лица непосредственно связывалась с его сословным положением. К дворянам лишь в исключительных случаях применялись телесные наказания, которые обычно заменялись штрафами и конфискациями имущества, не допускалась смертная казнь через повешение. Особая система уголовной ответственности существовала для духовенства. <…> Вместе с тем полностью отбрасывались всякие представления о законности в случаях подавления городских и крестьянских восстаний, когда окончательно исчезали разграничения между судебной и внесудебной расправой. Так, при подавлении Жакерии только за две недели было казнено 20 тыс. человек».
«В средневековом уголовном праве Франции допускалось объективное вменение, т. е. уголовная ответственность без вины. Так, в королевских законах за некоторые политические преступления предусматривалась коллективная ответственность членов городских корпораций, а также членов семьи преступника, в том числе его детей. Законодательство и кутюмы в принципе знали понятие невменяемости, т. е. неспособности человека в силу психического расстройства осознавать значение своих действий. Но по ряду преступлений, в том числе за „оскорбление величества“, к уголовной ответственности привлекались умалишенные и малолетние. Уголовному „преследованию“ подвергались даже трупы преступников, а также животные и предметы, явившиеся причиной смерти человека.
Разнообразными были и религиозные преступления: богохульство, кощунство и святотатство, колдовство, ересь и т. д. Понятие „ересь“, как и понятия других религиозных преступлений, отличалось особой неопределенностью и менялось на разных этапах развития французского государства. Наиболее массовый характер преследование еретиков получило в период Реформации, особенно после эдикта Генриха II в 1547 году, предписавшего сжигать на кострах всех протестантов. Гонения на кальвинистов (гугенотов) в это время вылились в массовые внесудебные расправы (в 1572 году в Варфоломеевскую ночь было убито 2 тыс. человек).
Так же как и преступления, наказания не были четко определены в королевском законодательстве, их применение во многом зависело от усмотрения суда, от сословного положения обвиняемого. Целью наказания стало возмездие и устрашение. Приговоры приводились в исполнение публично, с тем, чтобы страдания осужденного вызывали страх у всех присутствующих. Смертная казнь применялась в разнообразных формах: разрывание на части лошадьми, четвертование, сожжение и т. д. Многочисленными были членовредительские и телесные наказания: отрезание языка, отсечение конечностей, терзание раскаленными щипцами и т. д. Широко стало применяться и тюремное заключение, которое в более ранний период предусматривалось главным образом церковными судами».
«Судебный процесс. Вплоть до конца XII в. судебный процесс, как это было ранее у франков, сохранял в основном обвинительный характер. Большое распространение получает судебный поединок, который проводился при взаимном согласии на то сторон или же в случае, когда одна из них обвиняла противника во лжи. Правовые обычаи детально регламентировали процедуру судебной дуэли.
При рассмотрении дел крестьян в сеньориальных судах наряду с традиционными доказательствами еще в XI в. стали применяться пытки, и процесс утрачивал свой былой состязательный характер. К этому времени розыскная (инквизиционная) форма процесса, называвшаяся еще римско-католической, утверждается в церковных судах, а с XIII в. постепенно вводится в судах короля и крупных феодалов. Вплоть до XV в. розыскной и обвинительный процессы существовали как бы параллельно, но последний постепенно начал выходить из употребления в связи с отменой важных традиционных видов доказательств („божьего суда“) — ордалий и судебного поединка.
Окончательное закрепление розыскного процесса происходит с утверждением абсолютизма путем издания серии королевских актов. Первой стадией розыскного процесса было дознание, т. е. сбор предварительной и тайной информации о преступлении и преступнике. Судебное дело возбуждалось на основании обвинения королевского прокурора,
