Русский анекдот: текст и речевой жанр - Елена Яковлевна Шмелева
В тех случаях, когда культурная адаптация анекдота невозможна, шансов того, что анекдот будет укоренен на новой почве, чрезвычайно мало. Так, анекдоты западного происхождения, в которых фигурируют муж и жена, заполняют многочисленные сборники анекдотов, но в русской среде практически не рассказываются. Это связано с тем, что взаимоотношения мужа и жены в русских и в западноевропейских анекдотах совершенно различны. В западноевропейских анекдотах муж работает и зарабатывает деньги, а жена норовит их потратить на наряды и украшения. Муж ворчит по этому поводу, стремится воспрепятствовать нерациональным тратам жены. В русских анекдотах муж приносит заработанные деньги жене, норовя что-то заначить, а иногда пропивает получку. Жена ругает его за это.
Иногда достаточным оказывается метатекстовый ввод, указывающий на инокультурное происхождение анекдота. Например, следующий финский анекдот, рассказанный по-русски, вполне понятен русским слушателям, однако его необходимо предварить указанием на то, что анекдот финский, иначе набор персонажей (немец, француз и финн) будет вызывать удивление (и может быть вопрос: «А где же русский?»):
• Сидят в окопе немец, француз и финн. Вдруг видят: идет слон.
Немец думает:
– Вот слон, такое большое животное, хорошо бы его приспособить к военному делу.
Француз думает:
– Вот слон, такое большое животное, интересно, как у слонов обстоит дело с любовью.
Финн думает:
– Вот слон, такое большое животное, интересно, что слоны думают о финнах.
Финские анекдоты о шведах также понятны русским слушателям, но должны предваряться необходимым пояснением, раскрывающим образ шведа в финских анекдотах. Приведем еще пример финского анекдота о шведе:
• Швед звонит в пожарную охрану:
– У меня пожар, срочно приезжайте! Ему говорят:
– Сейчас же выезжаем, расскажите, как к вам ехать.
– Как, как… у вас же есть такие красные машины с сиренами – вот на них и поезжайте.
Особенно показательны случаи, когда анекдот рассказывается в различных культурных общностях и подвергается в каждой из них соответствующей адаптации. Так, в русской среде еще в советское время бытовал анекдот, содержащий два слова, которые никак нельзя было отнести к общеизвестным: бармицва и «хонда». При этом для того чтобы анекдот мог быть воспринят аудиторией, необходимо было перед рассказыванием анекдота неназойливо пояснить, что такое бармицва, например сказать: Знаете анекдот про бармицва? – и в ответ на вопрос: А что такое бармицва? – непринужденно сказать: Ну, это празднование тринадцатилетия еврейского мальчика. После этого можно рассказывать анекдот:
• Еврей спрашивает сына:
– Что тебе подарить на бармицва?
– Подари мне «хонду».
А что такое «хонда» – неизвестно. Идет еврей к раввину: – Ребе, сын попросил подарить ему на бармицва «хонду», а что такое «хонда» – я не знаю.
– Я тоже не знаю, что такое «хонда», сходи к такому-то раввину, он очень ученый, первостепенный знаток Талмуда, он, наверно, тебе поможет.
Идет еврей к этому раввину, спрашивает его, раввин пытается найти ответ, заглядывает в один талмудический трактат, в другой – не находит ответа.
– Ты знаешь, – говорит, – я не могу тебе помочь, попробуй сходи к ребе Иосифу, он все знает, он, может быть, тебе поможет.
Идет еврей к ребе Иосифу. Приходит, видит, сидит молодой раввин, в джинсах, слушает музыку – но, правда, с бородой, с пейсами, в ермолке, как положено.
– Ребе, сын попросил ему подарить на бармицва «хонду», а я не знаю, что такое «хонда», и никто не знает.
– Ну, «хонда», – говорит раввин, – это японский велосипед, а что такое бармицва?
Этот анекдот продолжает бытовать и в настоящее время, хотя современная российская городская среда несколько хуже приспособлена к его восприятию, поскольку существуют значительные шансы, что многие слушатели прекрасно знают слово «хонда» (скорее, в качестве марки японских автомобилей или мотоциклов).
Приведем теперь (в русском переводе) отчасти сходный американский анекдот, который, будучи рассказываем в американской еврейской среде, обычно предваряется пояснением слова «брохэ» (еврейское молитвенное благословение):
• Еврей купил елочку на Рождество и пошел к ортодоксальному раввину просить его прочесть над елочкой брохэ. Естественно, раввин замахал руками и велел выбросить елку.
Тогда еврей пошел к консервативному раввину. Тот говорит: "Конечно, мы с вами современные люди, без предрассудков, у меня у самого стоит елочка в задней комнате – пусть детишки радуются, но брохэ прочесть я над ней не могу – все-таки это совмещение несовместимого".
Тогда еврей пошел к реформистскому раввину. Тот говорит: "Елочка на Рождество – это очень хорошо, дети радуются. Конечно, я охотно прочту вам над ней брохэ – только, пожалуйста, объясните сначала, что такое брохэ".
Понимание этого анекдота предполагает некоторое представление о различиях между ортодоксальным, консервативным и реформистским иудаизмом, которое обычно имеется даже у секуляризованных американских евреев, а также ощущение того, что елка на Рождество противоречит еврейству (у советских евреев такого ощущения в отношении новогодней елки, как правило, не было).
Мы видим, что выбор варианта, в котором рассказывается анекдот, зависит не только от вкусовых пристрастий рассказчика, но и от фоновых знаний аудитории.
9. СИСТЕМНЫЕ СВЯЗИ И СТРУКТУРА АНЕКДОТА
9.1. Системные связи русского анекдота
Лингвистический анализ русского анекдота не может быть полон без рассмотрения его системных связей.
Д. Н. Шмелев [1973] предложил выделять наряду с парадигматическими и синтагматическими связями третий вид системных связей языковых единиц: эпидигматические, или ассоциативно-деривационные. Если парадигматические связи определяются местом единицы на оси выбора, а синтагматические – возможностью ее совместного появления с другими единицами того же рода, то эпидигматические связаны с генезисом (деривационной историей) и деривационными возможностями единицы.
Как и другие типы языковых единиц, анекдот может входить сразу в несколько разных парадигматических классов (ср., например, тематические группировки, такие как, скажем, «Анекдоты о поручике Ржевском», и варианты анекдота с меной персонажей, когда, скажем, вместо поручика Ржевского в анекдоте фигурирует «хохол»). Синтагматические связи анекдота определяются тем, что в русском обществе принято рассказывать анекдоты не изолированно, а в последовательности, один за другим (это даже получило в русском языке идиоматическое название – «травить анекдоты»). При этом часто друг за другом следуют тематически связанные анекдоты, анекдоты со сходным набором персонажей. Тем самым мы видим, что некоторые типы парадигматических связей могут создавать и синтагматические.
К эпидигматическим связи анекдота можно отнести случаи расширения анекдота, когда один анекдот полностью включается в состав другого. Так, например, в первоначальной версии известного анекдота о том, как в разных странах писались книги о слонах, фигурировали только немцы, американцы (факультативно еще и французы) и русские (советские). Согласно этой версии, немцы издали пять толстых томов под названием «Краткое
