Дмитрий Новокшонов - Речь против языка
Чарующую притягательность психолингвистики для невежд обеспечивает обилие мутных греко-латинских корней. Психолингвистика похожа на полуученую игру в ученость в духе Средних веков; где здесь благоговейное отношение к слову переходит в богохульное, пока еще можно говорить предметно. В основе лингвопсихомастерства лежит размножение малопонятных новых слов (терминов) для описания несуществующего, пустоты, ничто, незнания, с одной стороны, и проявления этого незнания в человеческом я – с другой.
Например, одним из наиболее распространенных терминов психолингвистики является «дискурс». Слово «дискурс» Н.Д. Арутюнова объяснила как «речь, погруженную в жизнь»[307]. В латыни discursus – бестолковое беганье-мельтешенье туда-сюда, по кругу. М.Л. Гаспаров переводил дискурс словом «говорильня» (примеч. dxiv). Дискурс – это болтовня, толковиoе. По этому поводу троллил (шутил) А.В. Суворов: «В кабинете врут, а в поле бьют» (примеч. dxv).
Такой расклад совершенно не устраивает ученых, занятых производством ощутимых материальных ценностей. Их недовольство выразил металлург Ю.И. Мухин:
Можно назвать их и партией макакавки. То, что никто не знает, что это такое, – неважно. Сами сторонники макакавки тоже не знают, что это. Главное – убедить обывателя в том, что если он будет иметь настоящую макакавку, то станет богатым и счастливым, ничего не делая. Нужно уверить обывателя, что именно этих людей требуется пустить к корыту, так как именно они имеют самую лучшую макакавку в мире (примеч. dxvi).
Несправедливость Мухина к говорливым коллегам[308] также вызвана слабыми познаниями в классической филологии. Этот пробел необходимо восполнить.
XIII. Скрытая угроза
Лев Выготский строил научную секту[309] не один. Организованная группа лиц, помогавшая вождю, получила среди ученых прозвище «круга Выготского». Это была
система неформальных личных связей ученых, объединенных Л.С. Выготским и А.Р. Лурией. В группу входили психологи, педагоги, психиатры, физиологи и неврологи преимущественно из Москвы, Ленинграда и Харькова. Участниками круга на его периферии [с краю, на отшибе] были также и кинорежиссер С.М. Эйзенштейн и немецко-американские психологи К. Левин и К. Коффка. В разное время «круг» включал в себя более 40 научных, медицинских и партийно-административных работников, а также деятелей образования и культуры (примеч. dxvii).
Членов этого кружка объединял не только особый греко-латинский научный жаргон, но и деятельность по получению известности среди профанов[310]. Во многих государствах успех этой деятельности давал и дает ощутимые материальные преимущества. Члены круга Выготского широко известны: «В.А. Артемов, Р.А. Авербух, Ф.В. Бассин, Н.А. Бернштейн, Э.С. Бейн, Г.В. Биренбаум, Р.М. Боскис, Л.И. Божович, Б.Е. Варшава, К.И. Вересотская, С.Г. Геллерштейн, Л.С. Гешелина, И.И. Данюшевский, Н.Ф. Добрынин, Л.В. Занков, А.В. Запорожец, Б.В. Зейгарник, Н.Н. Каулина, В.М. Коган, Т.Е. Конникова, Ю.В. Котелова, К. Коффка, М.С. Лебединский, К. Левин, М.А. Левина, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, Н.А. Менчинская, Н.Г. Морозова, Е.И. Пашковская, М.С. Певзнер, Н.В. Самухин, Л.С. Сахаров, Л.С. Славина, И.М. Соловьев, Ф.И. Фрадкина, А.А. Шейн, Ж.И. Шиф,
В.Ф. Шмидт, М.Б. Эйдинова, С.М. Эйзенштейн, Д.Б. Эльконин» (примеч. dxviii). Филологов-классиков среди них нет.
Плохое знакомство с двухтысячелетним учением классической филологии сильно повредило молодым советским исследователям из кружка Выготского. Это заметно не только в косноязычии определения своего ремесла, которое после долгих прелюдий дал А.А. Леонтьев:
Психолингвистика – это наука, предметом которой является отношение между системой языка (языком как предметом) и языковой способностью»[311]. Затем Леонтьев сравнивает психолингвистику с двуликим Янусом, говоря, что «она смотрит в обе стороны» (примеч. dxix).
Однако Янус не страдал косоглазием и не был уродом. О его редкой способности видеть прошлое и ближайшее будущее написал Овидий:
Как же прославить тебя, о Янус, бог двуобразный?В Греции нет божества, равного силой тебе[312].Ты нам скажи, почему из всех небожителей ты лишьВидишь, что сзади тебя, видишь, что перед тобой?Так размышлял я, стараясь в своих разобраться табличках,Вдруг замечаю, что весь светом наполнился дом:Это предстал предо мной двойным изумляющий ликомЯнус священный, и сам прямо взглянул мне в глаза.Я испугался, мои от ужаса волосы встали,Холод внезапный объял оцепеневшую грудь.Левой рукою держа ключи, а правою посох,Он обратился ко мне сразу же, так говоря:«Страх позабудь и внимай мне: о днях возвещая прилежно,Дам я ответ, и пойми то, что скажу я тебе.Хаосом[313] звали меня в старину (я древнего рода) (примеч. dxx),Слушай, какие дела прошлых веков я спою (примеч. dxxi).
Примечательно, что Овидий называет греческим именем то, что ранее назвал отсутствующим в Греции. Сейчас греческим словом «хаос» ремесленники лингвопсихистики именуют нечто противоположное – беспорядок, однако в пустоте беспорядка нет.
Упомянутый А.А. Леонтьевым Янус был богом дорог и времени, ведущим счет дням, месяцам и годам. На правой руке его идола (на пальцах) накалывали число 300 = ССС, а на левой – 65 = LXV, что означало число дней в году (примеч. dxxii). Главным местом в храме Януса была брама (англ, frame): дверь, ворота, порог, т. е. обрамленное чем-то пространство. Такие брамы русские, японцы и китайцы раньше ставили даже в чистом поле, а тибетцы в горах (примеч. dxxiii).
Изображение Януса – брама[314]. Янус – это все погосты и врата, «бог богов» (примем, dxxiv), с его именем закрывали-открывали святилище Гемина (Двойного) (примем, dxxv) на форуме (примем, dxxvi). Современник Цезаря Варрон (примем, dxxvii) со ссылкой на анналиста Пизона написал, что ворота должны быть закрыты, когда царит мир (примем, dxxviii). С распространением греческой учености сочинители перестали понимать, что это означает. Как считали одни, запирается война (примем, dxxix), а другие – удерживается мир (примем, dxxx). Янус – Клузий, Запирающий, в игрушках его делали двуличным, ведь он есть дух каждого начала.
За русским словом «время» скрывается половина понятия, скрытого за санскритским Брама – именем бога творения в индуизме (примем, dxxxi). Время = бремя, исходное – пламя[315] от лат. flama[316]. Здесь известное изменение произношения, подобное превращению греческого Басилея в Василевса да Василису (из ßaaiXcuc;) и Византия в Византий да Византию (из Bu(dvTiov, лат. Byzantium), еще и расщепило единое понятие на два. Таких расщеплений одного понятия в русском языке было немало и до появления психолингвистики. Психологи, психиатры, психотерапевты, психолингвисты, философы и юристы (примем, dxxxii) лишь довели их до зияющего отсутствия смысла, чем сослужили определенную службу русской и мировой науке.
Память о вратах Януса осталась у славян. Слово Ьгапа в чешском значит башню с проездными воротами.
Есть общеславянская игра, которая у чехов носит наименование Na zlatou branu – У золотых ворот, или Mosty – Мост[317] (примем, dxxxiii). В эту игру играют 12 мальчиков, из которых двое заранее отделяются. Это – ангел и черт; они образуют «ворота», остальные выстраиваются гуськом, цепочкой, во главе с «вождем», который ведет переговоры с «воротами». «Ворота» поют:
Zlata brana otevrena,Kdo v ni pujde —strati hlavu,Pojd', vojsko, poid'.
Золотые ворота открыты[318],Кто в них пойдетпотеряет голову,Иди, войско, иди!
После этих угроз войско обращается к стражам ворот:
Войско: Просим вас пропустить нас в золотые ворота.
Стража: Что нам за это дадите?
Войско: Краюху хлеба с маслом и последнего (из состава войска) стража. – Идите!
Войско проходит, а последнего в цепочке стражи ворот хватают руками и спрашивают, к кому он хочет – к ангелу или к черту. Действия повторяются, и когда играющие разделены на две партии, они тянут канат (примеч. dxxxiv).
Известна подобная игра и у русских:
Ходи в пекло, ходи в рай,Ходи в дедушкин сарай,Там и пиво, там и мед,Там и дедушка живет…
Такие игры есть у поляков, у украинцев, а у русских они доходят до Урала (игра «Ворота») (примеч. dxxxv, dxxxvi).
В современных городах храмы Янусу превратились в станции подземки-метрополитена и общественные отхожие места. В случае войны с применением РЯО ямы и дыры подземки являются убежищами. Таким образом, сравнение А.А. Леонтьевым психолингвистики с Янусом выглядит опрометчивым.
