Сага об Ингваре Путешественнике. Текст, перевод, комментарий - Галина Васильевна Глазырина
122 Вот Свейн начинает свою поездку из Гардарики. – Н. Брокман датирует начало похода Свейна 1049 годом (Brocman 1762. Bls. 33).
123 …такие [суда] жители севера называют галеями. – Слово galeiðar (мн. ч. от galeið) в древнеисландском языке является заимствованным термином, не имевшим, очевидно, устойчивого написания (другие варианты, отмеченные в словаре: galea, galio, galeiða. См.: Cleasby, Gudbrand Vigfusson 1957. P. 187). Галея – один из основных видов судов, распространенных в XII–XV вв. в Средиземноморском и Черноморском бассейнах. Эти длинные, низкобортные суда, управлявшиеся в основном веслами, но оснащенные также и парусом, отличались хорошей маневренностью и могли использоваться как транспортные и как военные корабли. В XIII–XIV вв. возникло немало разновидностей галей, каждая из которых имела собственное обозначение (см.: Карпов 1994. С. 18–30). Однако общие конструктивные особенности судов данного типа позволяли, по-видимому, использовать по отношению к ним общий термин.
124 А пока они надевали доспехи, Свейн обратился к Богу и бросил жребий […] Но жеребии повелели им сражаться. – См. коммент. 121.
125 Затем поплыли они своим путем, пока не подошли к той земле, где Кетиль взял себе сокровище (…þar sem Ketill hafdi nâd hauddunni). – Слово haudd в ненормализованной орфографии соответствует слову hodd, которое означает святое место, храм, капище и т. п., где находятся сокровища в виде беспорядочно сложенных в кучу драгоценностей (Cleasby, Gudbrand Vigfusson 1957. Bls. 277). Перфектная форма глагола ná в предложении указывает на совершенное ранее действие и, очевидно, отсылает к рассказу о походе Ингвара, в котором Кетиль также принимал участие. Единственным эпизодом, в центре которого находится этот персонаж, является история о краже им котла у великана. Ручка большого серебряного котла, которую унес с собой Кетиль, могла оцениваться как большая драгоценность.
126 Циклопы. – Одноглазые гиганты, неоднократно описанные в античной и средневековой литературе. В древнесеверной литературной традиции этот сюжет не был популярным. В исландском языке того времени для обозначения этих существ даже не было устойчивой формы слова (так, в разных рукописях «Саги об Ингваре» используется своя форма написания слова – cikolpes, kikoples, Cyclopes, Syclopes). И всё же авторы энциклопедических сочинений дают описания циклопов, в которых признак «одноглазости» выступает как основная характеристика. Так, в «Alfræði Íslenzk», одной из наиболее ранних исландских энциклопедий, о циклопах сказано, что «они имеют один глаз, и он находится посередине лба, и [они] покрыты звериной шерстью» (Alfræði Íslenzk. Bls. 34).
В рассказе о циклопах в «Саге об Ингваре» подчеркивается лишь их огромный рост и сила, но отсутствует основной признак этих существ – их одноглазость. Это может указывать на то, что автору не была известна латинская литература об этих чудовищах (Hofmann 1981. S. 210).
Можно также предположить, что данный сюжет, связанный с античным мифом о Полифеме, модифицирован автором саги и приближен к скандинавской устной традиции, в которой великаны рассматривались как обитатели населенного человеком мира. Вполне вероятно, что автор саги осознанно преувеличивает другие признаки циклопов-великанов, в частности их рост и силу, чтобы подчеркнуть значительность победы Свейна над этими гигантами.
Иной точки зрения придерживаются Херманн Паульссон и П. Эдвардс, которые считают, что эпизод встречи с циклопами был заимствован автором «Саги об Ингваре» из «Этимологий» Исидора Севильского (Hermann Pálsson, Edwards 1989. P. 7).
127 Тогда случилось удивительное событие… (Þa uard undarligr atburdr…). – В словосочетании undarligr atburdr Д. Хофманн видит перевод стоявшего в *Vita Yngvari латинского слова miraculus – «чудо» (Hofmann 1981. S. 214).
128 Один из местных жителей держал в руке перо […] Тогда и Свейн рукой подал знак мира. – Заключение торговых сделок с различными неизвестными народами, встречавшимися путешественникам на их пути, во многом зависело от их первого контакта с ними. Вероятно, существовала система определенных жестов, которые одинаково расценивались обеими сторонами как выражение мирных намерений. Именно таким образом был истолкован спутниками Свейна взмах пером или оперенным жезлом, совершенный людьми на берегу и побудивший отряд ответить на их приветствие каким-то соответствующим знаком и пристать к берегу, чтобы начать торговлю.
Аналогичный материал встречается и в других рассказах о путешественниках. Так, в «Саге об Эйрике Рыжем» рассказывается о встрече скандинавов со скрелингами, населявшими североамериканское побережье. Местные жители махали ветвями деревьев по движению солнца, что было расценено исландцами как знак мира (friðar mark) и приглашение остановиться для торговли. На это они ответили подъемом белого щита и пристали к берегу. Далее в этой саге описывается другая ситуация, когда скрелинги, завидевшие корабль исландцев, ветками деревьев стали совершать круговые движения против солнца, и в ответ на это люди на судне подняли красный щит, пошли навстречу врагу и вступили с ним в бой (Hauksbók. Bls. 439–440; Сага об Эйрике Рыжем. С. 494–496).
Сведения древнеисландских источников, освещающие проблему первых контактов исландцев и других скандинавов с неизвестными им народами, были рассмотрены в докладе Сверрира Якобссона, прочитанном им в Рейкьявике 11 августа 1999 г. Приношу благодарность автору за предоставленную мне возможность ознакомиться с неопубликованными материалами его исследования.
129 Тогда захотел один человек из Гардов [приобрести] именно ту шкуру, которую они только что купили. – Гарды (Garðar) – один из топонимов, которым в древнеисландском языке обозначалась Древняя Русь. «Человек из Гардов» – житель Древней Руси. В данном фрагменте обращает на себя внимание неустойчивость обозначения происхождения персонажа: одна из четырех основных рукописей, рукопись D, приводит вариант, который должен переводиться как «грек» (hin griske madur).
О соотношении понятий «греческий» и «русский» в древнеисландских сагах см.: Успенский 1997; Успенский 2000; Успенский 2002. С. 267–372.
130 У него было три яблока […] и они увидели, что у него был птичий клюв. – Рассказ о человеке с птичьим клювом, обладавшим тремя магическими яблоками, был воспринят Херманном Паульссоном и П. Эдвардсом как отражение шаманских ритуалов, распространенных среди племен азиатской Руси (Hermann Pálsson, Edwards 1989. P. 39). Авторы, однако, не приводят подробной аргументации своей точки зрения, ссылаясь лишь на сходные примеры, приведенные в кн.: Eliade 1964. P. 78; 156–157.
М. Мунд, полемизируя с Херманном Паульссоном и П. Эдвардсом, склонна видеть в этом эпизоде «Саги об Ингваре» сюжет, почерпнутый варягами, служившими византийскому императору, во время их походов в восточные страны, такие как Сирия, Месопотамия, Армения, страны вокруг Каспийского моря, а возможно и далее на восток. Подтверждение своей гипотезе М. Мунд находит в скульптурных изображениях людей с птичьим клювом, происходящих из Индии и Турции. Параллелью к рассказу саги о трех волшебных яблоках исследовательница считает распространенные изображения героя греческой мифологии Геракла (лат. Геркулеса) с золотыми яблоками Гесперид (Mundt 1992. P. 213), похищение которых из сада, охранявшегося стоглавым драконом, считается одним из подвигов этого героя.
Не оспаривая мнения М. Мунд о возможных «восточных» реминисценциях, отразившихся в этом нетипичном для скандинавской литературы образе, хочу
