Колониализм в Африке. История преступлений Запада - Александр Борисович Широкорад
Скандальную известность приобрело расследование по делу Льеса Хеббаджи, прославившегося на всю страну благодаря количеству жен, детей и объему полученных социальных пособий. 35-летний выходец из Алжира стал обладателем французского паспорта 10 лет назад, заключив официальный брак с жительницей города Нант. Оказалось, однако, что помимо законной супруги у Хеббаджи есть еще три гражданских жены, живущих неподалеку, и в общей сложности – тринадцать детей. На сегодняшний день ситуация несколько изменилась: у многодетного отца родился четырнадцатый ребенок.
Как заявил журналистам Ксавьер Ронсан, прокурор города Нант, только за последние три года размер полученных Хеббаджи пособий составил 175 тысяч евро. Кроме того, по словам прокурора, в период с 2006 по 2007 г. две гражданские жены Хеббаджи проживали в Дубае, продолжая при этом получать пособия во Франции. Все четыре женщины располагали счетами в банках, но не имели к ним доступа: счетами по доверенностям управлял отец их детей.
История, а вместе с ней и масштабы мошенничества получили огласку, когда законная супруга Хеббаджи, 31-летняя француженка, отказалась заплатить штраф в 22 евро за вождение автомобиля в никабе – традиционной мусульманской одежде, скрывающей лицо[124].
По данным Национальной комиссии по правам человека на 2010 г., во Франции от шестнадцати до двадцати тысяч семей живут в полигамных семьях, что составляет примерно 180 тысяч человек.
Любопытно, что еще в 1993 г. марокканский король Хасан II предупреждал французских политиков о грядущей катастрофе иммиграционной политики Парижа, но тогда его не услышали. Более того, представители левого лагеря осудили Его Величество, обвинив его в том, что он подыгрывает националисту Ле Пену.
Хасан II еще тогда предостерегал Париж от попыток «интегрировать мусульман во французское общество». Он сказал: «Я бы не хотел, чтобы вы даже пытались это делать – они никогда не будут интегрированы. Они (мусульмане) просто не смогут. Это возможно между европейцами – у них одна и та же ткань. Движение населения в европейской истории было в направлении восток – запад. В религии, во всем… Но здесь речь идет о другом континенте. Вам нечего с ним делать. Они будут плохими французами. По крайней мере, что касается моих марокканцев… они никогда не будут стопроцентными французами. Я вас уверяю»[125]. Арабы в ходе пятничной молитвы перекрывают улицы в центре Парижа, поскольку им хочется молиться именно на главных улицах столицы. Мусульмане требуют запретить во Франции потребление свинины. А когда в ответ группа французов – любителей свиных сосисок объявила о создании группы «Солидарность», парижские власти обвинили их в… расизме!
Первая мечеть во Франции появилась в 1920 г. К 2010 г. там уже свыше 1500 тысяч мечетей!
Полиция не только не защищает коренных жителей от банд арабской молодежи, но и сама боится их. Так, только в ходе бунтов в 2005 г. хулиганы сожгли 1295 автомобилей. Полиция арестовала 312 человек. Приговоры суда были, мягко выражаясь, смешными – 2–3 месяца тюрьмы, да и то в основном условно. Доказать вину погромщиков очень трудно, тем более что многие из них действовали в масках. Вот характерный пример действий французской фемиды в 2005 г. В городке Бобиньи перед судом предстал 51 погромщик. Но за время, пока шел процесс, перед знанием суда неизвестные подожгли 10 автомобилей, принадлежавших судебным чиновникам.
Один знакомый моего хорошего приятеля выпил лишнего в Марселе. Ему, естественно, приспичило… И не видя рядом туалета, он облегчился просто на улице. А тут подлетела полицейская машина. Русский человек – не дурак, и начал что-то бормотать на ломаном французском о Сомали. Полицейские чертыхнулись и уехали. Назвался бы он русским, ему светило бы полгода тюрьмы и огромный штраф.
В Западной Европе мигранты стараются селиться кучно, рядом со своими соплеменниками. Возникают гетто, а затем эти гетто сливаются, и начинается вытеснение из городов коренного населения.
Вот, к примеру, в Брюсселе в квартале Молибек проживают около 200 тысяч мигрантов. Причем не менее четырех тысяч арабов и африканцев, проживавших в Молибеке, отправились воевать на стороне террористических группировок в Сирию, Ирак, африканские страны и т. д. А потом значительная часть их вернулась. Кем они стали? Пошли работать официантами или водителями автобусов? Куда лучше пойти в лидеры бандитских группировок, контролирующих Молибек.
Интересен рассказ афганца Мохаммеда, проживающего в Швеции: «В Швеции все знают населенные мусульманами гетто в квартале Русенгорд в Мальме, район вокруг станции Тенста и округ Ринкебю в Стокгольме, который даже называют «маленький Могадишо»: здесь много сомалийцев и есть свой диалект шведского языка. Люди там сами решают, следовать им законам государства или своим собственным. И чаще всего они живут по обычаям тех мест, откуда приехали.
Я не видел, чтобы где-то был именно шариат, скорее просто криминальные «понятия». Молодежь продает наркотики на каждом углу, ворует из магазинов. Я с друзьями не раз гулял там, и мне предлагали наркотики, но мне это не нужно. Мигранты создали свое собственное «черное коммьюнити» и ушли в тень. Но я отчасти могу их понять – большинство не имеют никаких шансов найти нормальную работу, многим отказали в виде на жительство, а возвращаться некуда»[126].
Согласно исследованию 2011 г. французского политолога и арабиста Жиля Кепеля, во Франции несколько сотен районов, где образовались автономные мусульманские сообщества и практически не действует местное законодательство. В основном в крупных городах. Тем не менее мэр Парижа Анн Идальго не раз отрицала само существование no go zones. Власти Франции предпочитают говорить об «особенно сложных районах», при этом не упоминая мигрантов.
Французские журналисты не без оснований именуют Марсель криминальной столицей. Северные кварталы города контролируют мафиозные структуры мигрантов. Там я лично не был, но в самом центре Марселя мы с женой попали в арабский квартал. Цены в магазинах там были ниже. Но на нас весьма подозрительно смотрели окружающие, и мы поспешно ретировались.
Следует заметить, что арабы во Франции получают солидную экономическую, политическую и информационную поддержку богатых арабских стран, в первую очередь Саудовской Аравии. Так, с 2007 по 2011 г. саудиты ассигновали 600 млрд долларов на поддержку исламских движений в Западной Европе и Америке. В частности, на саудовские деньги было построено свыше 1500 мечетей, 202 исламских колледжа, 210 исламских культурных центров и т. д.
И это не только во Франции. Так, премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган открыто призывает своих соотечественников, проживающих в Германии, стремиться к интеграции в немецкое общество, однако избегать ассимиляции. Выступая в Дюссельдорфе на встрече с 10 тысячами представителей турецкой общины в Германии, он заявил, что немецкие турки не должны забывать о своем происхождении, и призвал соотечественников в первую очередь обучать своих детей турецкому языку и только потом – немецкому.
А в ответ на принимаемые в странах Европы меры по ужесточению борьбы с радикальным исламским терроризмом Эрдоган не так давно открыто угрожал: «Если Европа продолжит в том же духе, ни один европеец в любой части мира не сможет безопасно ходить по улицам. Европа пострадает от этого. Мы, как Турция, призываем Европу уважать права человека и демократию».
Мало того, турецкий лидер призывал своих соотечественников, проживающих в Германии, захватывать там ведущие позиции, заводить не по три ребенка, как это принято в Турции, а по пять детей.
«Братья и сестры, рожайте по пять детей, – передавала слова Эрдогана турецкая газета «Hurriyet». – Ваша родина там, где вы живете. Застолбите это место! Расширяйте бизнес, отправляйте детей в лучшие школы, селитесь в лучших районах, ездите на лучших автомобилях!»
С другой стороны, в защиту мигрантов выступает подавляющее большинство СМИ ЕС. Они требуют от европейского населения терпения и толерантности к мигрантам.
В 2019 г. в свет вышла книга «Бегство в Европу» («The Scramble for Europe») американского журналиста Стивена Смита. Автор отработал около десятка лет в Африке корреспондентом «France Presse» и «Reuters», а потом довольно долго был аналитиком ООН по вопросам Черного континента.
«Африканизация Европы – не беда, а спасение для нее. Других вариантов поддержать демографию, кроме как приливом свежей крови со стороны, просто нет», – полагает Смит. И стремится успокоить европейцев, что это действительно
