Метафизика столицы. В двух книгах: Две Москвы. Облюбование Москвы - Рустам Эврикович Рахматуллин
Глава VII. Царское место
Готика и барокко
И все же перед нами «русская готика», а историческая готика любила долгострой, от вавилонского труда далекий. Кроме того, из-под готической наружности ходынских и царицынских построек вызывается барокко, не исчерпанное в эти годы. Декор Петровского дворца, к примеру, выполнен барочным лепщиком Иоганном Юстом.
Долгострой присущ барочному труду настолько, что можно дополнять определение этого стиля. Только во дворце на Петербургском тракте барочную или готическую незаконченность превозмогает классицистское усилие, не превозмогшее в Царицыне.
Не меньше двух веков оно было согласно с московским взглядом на Петербург как место, которому быть пусту. Но суд над пустотой Царицына тем осторожнее, чем осторожнее со временем наш суд о Петербурге. Пустота обоих может оказаться мнимой, может и священной. Имя «Царицыно» и царский статус места могут значить – или начать когда-то значить – посвящение высокое, барочным образом сокрытое и от земной царицы, и от ее супруга, и от зодчих. Определенно вавилонский, делающий имя человеку труд в Царицыне мерцательно преобразуется в готический или барочный, делающийся во имя Божье.
Н. А. Мартынов. Царское место при Вознесенской церкви в селе Коломенском. Литография. 1852
Державная икона Божией Матери, явленная в Коломенском
Державная
Предположения о тайном адресе Царицына рождаются в Коломенском.
В день отречения последнего царя крестьянка из Перервы Андрианова (Перервинский Никольский монастырь стоит в виду Коломенского за рекой) увидела во сне коломенскую церковь Вознесения, как место предстоявшего ей поиска. Вместе с коломенским священником стала искать в подклете храма. Так была обретена икона Богоматери, слывущая Державной: Владычица Небесная со знаками владычества земного, русского – с державой и скипетром в руках, в царских порфире и короне, на царском троне, как принявшая прямую власть над Русью, Своим домом, до возвращения законной власти.
Соседствуя с Коломенским, Царицыно соседствует с его невидимым дворцом и царским троном в галерее Вознесенского столпа, с его Державным образом действительной Царицы.
Две резиденции, разъединенные как две эпохи, два мировоззрения, объединяются в предчувствии конца мировоззрений и эпох.
Примечания
Две Москвы
Стр. 10: Предание о Долгоруком, как оно запечатлелось в одном из Сказаний о начале Москвы… – Повесть о зачале царствующего великого града Москвы. См.: Забелин И. История города Москвы. М.: Столица, 1990. С. 37–38.
12: Петр в житии, составленном… святым митрополитом Киприаном, говорит… – Житие включено в Книгу Степенную царского родословия. См.: Москва и «московский текст» русской культуры. М.: РГГУ, 1998. С. 12.
14: …Николай Львов воскликнет в своем «Опыте о русских древностях в Москве 1797 года…» – «Опыт…» переиздан в книге: Архитектурные ансамбли Москвы XV – начала XX веков. М.: Стройиздат, 1997.
Белый кречет, или Сказание о новом начале Москвы
20: Эпиграф цит. по: Урядник сокольничьего пути // Изборник. Серия БВЛ. М.: ГИХЛ, 1969. С. 568.
20: …Таракан, по Далю… – Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М.: Русский язык, 1991. Т. 4. С. 390.
21: В трудах Комиссии изучения старой Москвы за 1914 год… – М.: Типография русского товарищества, 1914. Переиздание: Старая Москва. М.: Столица, 1993. Вып. 1, 2. С. 24–49.
23: Этот ребус разгадан… – Орешников А. В. Орнистотель, денежник Ивана III. Там же. С. 50–52.
23: Снова игра со словами… – Архитектор Филарете величал своего друга Фиораванти именем Letistoria Segneloba, что есть анаграмма слов Aristotel Bolognese (болонец). Сергей Олюнин переводит анаграмму так: «Забытая (leta) история, означенная (segne) гаданием по печени (lobo)». Не эту ли историю мы теперь восстанавливаем? Предложим и другую анаграмму: Фиораванти – Трифон авиа (avis – птица на латыни).
27: В ней (церкви Трифона)… подозревают вторичное использование белого камня… – Сообщил Станислав Величко.
28: По Забелину, прежний собор, «доведенный уже до замкнутия сводов»… – Забелин И. История города Москвы. М.: Столица, 1990. С. 129.
28: …Пишет он, и позитивная наука достигает с этими его словами метафизической высоты… – Там же. С. 134.
28: Забелин попадает в этот шаг… – Там же. С. 129–130.
29: …войти «в великую Премудрость Божию» значило войти в Софийский собор – см.: Повесть о путешествии Иоанна Новгородского на бесе. // Изборник. Серия БВЛ. С. 410.
31: …наблюдение Владимира Микушевича… – в беседе с автором.
31: Все города Святой Софии – Новгород, Полоцк, Киев, Херсонес… – о Софийском посвящении собора в Херсонесе по крайней мере в VIII столетии сообщает «Итальянская легенда» – латинская версия жития равноапостольного Кирилла.
31: Новый Соломон, он понимал, что возводит Святая Святых… – Борис Годунов, отмечают в своем месте летописцы, замыслил Святая Святых в Кремле за Иваном Великим. И камень, и известь, и сваи сготовил, и образец деревянный, как составлялась Святая Святых, и умер. Пишут, что он во всем подражал самому Соломону, желая устроить Иерусалим – в унижение храма Успения, детища митрополита Петра. Значит, Успенский собор и есть Святая Святых. Кроме того, строить Святая Святых значит «строить за Иваном Великим». Здесь двузначность: конечно, за колокольней; но и за государем Иваном, подражая ему, повторяя за ним. Да и где это – за колокольней? Откуда смотреть? Конечно, от Успенского собора, центра Москвы, центральней самой колокольни Ивана Великого.
33: «Сказание о Соломоне и Китоврасе» цит. по: Изборник. Серия БВЛ. С. 370, 372.
34: В Венеции Фиораванти показал послу такую хитрость… – Забелин И. Указ. соч. С. 123. Как сообщила автору Нина Молева, венецианские художники и архитекторы доныне перед началом всякой работы пьют смесь воды, вина и меда. Вазы с ними, а также с оливковым маслом и молоком, Филарете мысленно помещает в основание идеального города Сфорцинда. Там же, в воображаемой беседе с наследником герцога Сфорца, будущим адресатом Аристотеля Фиораванти, Филарете объясняет, что вода означает ясность, чистоту и полезность жителей города, вино – пользу умеренности и вред чрезмерности, а мед – деятельность, свирепость и справедливость, как у пчел, которые имеют над собой господина и в подчинении ему приносят сладкий результат (Антонио Аверлино, прозванный Филарете. Трактат об архитектуре / пер. В. Глазычева. М.: Русский университет, 1999. С. 65). По мнению Глазычева, почти все, что инженер Фиораванти знал об архитектуре, он знал от Филарете.
35: Это архетип первого зодчего… – Таковыми предстают и архитекторы эпохи классицизма: Баженов, Витберг, запечатлевшие чувство избранности масонским посвящением. Драма о Китоврасе – царском брате разыграна между Екатериной и Баженовым, Николаем и Витбергом. Конечно, Витберг – архитектор Александра; однако эта связь не увенчалась храмом.
38: …Гласит итальянское ученое мнение… – Luca Beltrami. Vita di Aristotile
