Жизнь - капля в море - Алексей Станиславович Елисеев
Наутро БВ был весел, рассказывал о том, как негодовал Королев, с большим чувством юмора и советовал мне в ближайшее время на глаза Королеву не попадаться.
Я спросил, а как же быть с идеей фикс? БВ ответил, что надо выждать.
Лечу на космодром
После возвращения из госпиталя я снова приступил к работе. Готовились программы для очередных «Востоков», а на меня возлагались подготовка методик управления этими кораблями и расчеты запасов топлива, которые потребуются для выполнения программ. Во время полетов я находился в составе дежурной группы специалистов на предприятии и должен был по телефону отвечать на вопросы руководителей полетами. Звонков к нам практически не было, и дежурство сводилось к тому, что мы просто следили за ходом полетов. Это было захватывающе интересно. И очень хотелось попасть туда, откуда управляют, — на космодром.
Замечу, что слово «космодром» было придумано для журналистов, мы его никогда не использовали. Мы называли место старта космических ракет «ТП» — сокращение от профессионального термина «техническая позиция». Как мне хотелось там побывать! В моем представлении ТП была чем-то из мира фантастики. И вот, наконец, в сентябре 1964 года при формировании группы специалистов, вылетающих на запуск корабля «Восход», БВ включил меня в список. На этот раз и я летел на космодром. Это означало, что я нужен — даже не верилось. Я знал, что ни одного лишнего человека туда не берут.
БВ объяснил мне, что следует приехать в аэропорт Внуково к 19.45 и ждать его у газетного киоска. Он сказал, что там я могу встретить своих знакомых, но просил постараться ни о чем с ними не разговаривать. К тому времени газетный киоск стал уже постоянным местом сбора для улетающих на ТП, но здесь они вели себя так, чтобы не привлекать внимания посторонних, — все было чрезвычайно секретно.
Я приехал раньше назначенного времени, нашел киоск. Около него никого не было, подходить не стал, наблюдал издалека. Видел, как из общей беспорядочно движущейся массы людей время от времени кто-то притормаживает около киоска, смотрит по сторонам и отходит недалеко.
Вскоре пришел БВ. Я приблизился к киоску, чтобы он меня увидел. Еще минут через десять появился человек в аэрофлотовской форме. Около него сразу собралась небольшая группа. Аэрофлотовец негромко сказал, что те, кто из списка номер два, могут пройти с ним. Сам он, почти не останавливаясь, пошел дальше. И группа последовала за ним. Выйдя из здания, мы пошли по полю к одиноко стоящему у края «Ил-14» — небольшому двухмоторному самолету. У входа какой-то человек проверил командировочные удостоверения и справки о допуске к секретным работам. Билетов ни у кого не было, поэтому каждый занимал то кресло, которое ему больше нравилось. Чем позже входишь в самолет, тем меньше выбор. Нам с БВ удалось сесть рядом. Как только все расположились, дверь закрылась и самолет порулил к взлетной полосе.
Тесный, тускло освещенный салон наполнил гул двигателей. БВ с какой-то странной веселостью сообщил, что дорога займет одиннадцать часов, и стал устраиваться спать. Как человек опытный, он взял с собой маленькую подушку и темную повязку на глаза — и вскоре затих. Правда, перед сном БВ успел воодушевить нас, сказав, что в пять часов утра будет посадка в Уральске и там мы сможем съесть по стакану сметаны.
В самолете, как и у газетного киоска, почти никто ни с кем не разговаривал. Спать не хотелось. В голову лезли разные мысли. Конечно, связанные с предстоящим полетом космонавтов. Впервые их будет трое. Полеты «Востоков» показали, что человек может справиться с психологическими нагрузками и способен нормально работать в космосе, по крайней мере, несколько дней. Убедившись в этом, С.П.Королев предпринял серьезные шаги по радикальному совершенствованию корабля.
Первым принципиальным решением в этом направлении было обеспечение посадки корабля с экипажем. Во всех предыдущих полетах перед приземлением космонавты катапультировались и совершали посадку на парашютах. Летчики такое приземление могли осуществить, но оно было, мягко говоря, некомфортным. Его приняли только для первого этапа, когда проверялась сама возможность пребывания человека в космосе. А потом, когда полеты станут регулярными, космонавты, безусловно, должны будут совершать посадку в корабле. Так вот, для предстоящего полета, чтобы сделать встречу с Землей естественной и безопасной, была впервые создана ракетная система мягкой посадки. За доли секунды до приземления включался ракетный двигатель, резко уменьшающий скорость снижения. Кроме того, спроектировали и установили кресла, которые амортизировали удар.
Другим важным решением стала установка на корабле дублирующего тормозного двигателя. До сих пор был один тормозной двигатель, а орбита выбиралась настолько низкой, что в случае его отказа естественное торможение корабля в верхних слоях атмосферы приводило бы к его спуску на Землю не позднее чем через десять суток. Запасы пищи и кислорода позволяли космонавту продержаться это время. Будущие длительные полеты должны были осуществляться на больших высотах. Там полагаться на атмосферное торможение уже нельзя — для обеспечения высокой надежности необходим дублирующий двигатель. В этом полете он уже должен быть.
Королев считал, что космонавты должны находиться в корабле без скафандров. Сам корабль будет надежной защитой от вакуума. «Не работают же моряки в скафандрах внутри подводной лодки», — убеждал он своих оппонентов на одном из совещаний. И с ним согласились. На этот раз космонавты впервые отправятся в полет в удобных легких шерстяных костюмах, похожих на спортивные.
Для нас — управленцев — корабль был еще нов тем, что на нем впервые установили систему ионной ориентации. Ориентировать корабль на Землю с помощью оптического визира можно было, только когда он летел над ее дневной стороной. А если возникнет необходимость немедленного спуска и понадобится ориентация ночью? И родилась идея использовать имеющиеся на больших высотах заряженные частицы — ионы: сделать трубки-ловушки, чувствительные к этим ионам. Самое большое количество ионов должно было попадать в трубку при направлении ее навстречу набегающему потоку, то есть по полету. Значит, если установить трубку параллельно оси тормозного двигателя, по сигналам трубки можно будет сориентировать двигатель в направлении полета. А это то, что надо! Одна только загвоздка — никто не знал, сколько там этих ионов и на какую чувствительность настраивать трубку. Исследования, проведенные с помощью ракет, показали, что концентрация ионов меняется в зависимости от высоты, географической широты, погоды, времени года, времени суток и… неизвестно еще от чего. В этом полете космонавтам предстояло провести испытания новой системы. Как она себя поведет?
А как вообще поведет себя экипаж? Большая эмоциональная нагрузка будет
