Москва и Орда - Антон Анатольевич Горский
Согласно родословным книгам XVI в., Федор Бяконт пришел на службу в Москву из Чернигова{193}. Наиболее ранний источник, упоминающий этого боярина, — первая редакция Жития его сына, митрополита всея Руси Алексея, составленная вскоре после его смерти (1378), скорее всего между 1379 и 1382 г.{194} Этот памятник (так называемый рассказ «О Алексеи митрополите») сохранился в составе летописей, восходящих к общерусскому своду начала XV в. Фрагмент о происхождении Алексея встречается в них в двух вариантах. Один представлен в Московском своде конца XV в., Владимирском летописце и Ермолинской летописи: «Сеи убо иже въ святых отець нашъ Алексѣи митрополить бѣ родомъ от славных и нарочитых бояръ Черниговъскых. Преселшу же ся отцю его именемъ Феодору и с женою своею Мариею и съ всемъ домомъ своимъ въ славный и преименитыи град Москву, ту же и родиша сего освященнаго отрока»{195}. Другой вариант читается в Рогожском летописце и Симеоновской летописи: «Сии убо преподобный отець нашъ Алексии митрополить бѣаше родомъ боляринъ, славныхъ и нарочитыхъ бояръ (в Симеоновской добавлено — «литовскыхъ») отъ страны Русскыя, оть области Московъскыя, благородну и благовѣрну родителю сыну отъ отца нарицаемого Феодора и матери именем Марии»{196}. Какой из этих вариантов первичен?
Рогожский летописец и Симеоновская летопись имели общий протограф — тверскую редакцию общерусского свода начала XV в.; общий протограф был и у Московского свода и Ермолинской летописи, а Владимирский летописец испытал влияние этих летописей. Следовательно, возможны два объяснения расхождения: 1. Первично чтение Рогожского летописца и Симеоновской летописи, а чтение «Черниговъскых» и указание на переселение родителей Алексея в Москву появились в протографе Московского свода и Ермолинской летописи под влиянием второй редакции Жития Алексея, составленной в 50-е гг. XV в. Пахомием Сербом{197} (о происхождении Алексея в этой редакции говорится так: «Случися судом божиим на град Черниговъ частаа варварьская нахождениа, грѣх ради человѣчьскых бывающих, тѣм же и мнози мужи благочестивый по различнымъ странамъ нужди ради преселениа творяху, в них же бяше нѣкто мужь благоверенъ Федоръ именемъ, съи убо въ дни благочестивого великаго князя Ивана Даниловича, тогды тому великое княжение дръжаху, съи предпомянутыи Федоръ приде съ женою своею, Марьею именем, и ту пребывающе, радиста сынъ…»{198}). 2. Первичным является чтение Московского свода — Ермолинской летописи — Владимирского летописца, а в протографе Рогожского летописца и Симеоновской летописи произошла замена «черниговъскых» на «оть страны Русскыя, отъ области Московъскыя» и было опущено сообщение о выезде Федора в Москву.
Второе объяснение представляется более вероятным по двум причинам. 1. Пахомиева редакция Жития, в целом не содержащая прямых текстуальных заимствований из рассказа «О Алексеи митрополите»{199}, имеет след вторичности по отношению именно к тому варианту последнего, который читается в Московском своде и Владимирском летописце: в редакции Пахомия говорится, что Федор и Мария родили сына «ту пребывающе»; имеется в виду Москва, между тем выше она не названа, в отличие от упомянутых летописей («Пресел шу… въ славный и преименитыи град Москву, туже и родиша…»; в Ермолинской летописи текст подвергся редактированию: вместо этой фразы сказано коротко — «родися на Москве»). Раз Пахомий исходил из текста «О Алексеи митрополите», читающегося в Московском своде, Ермолинской летописи и Владимирском летописце, значит, в 50-е гг. XV в. вариант с чтением «оть бояр Черниговъскых» уже существовал; между тем общий протограф Московского свода и Ермолинской летописи был создан не ранее 60-х гг. XV в.{200}2. Эпитет «московский», часто употребляющийся в Рогожском летописце и Симеоновской летописи{201}, в выписках H. М. Карамзина из Троицкой летописи (напомним, передававшей текст свода начала XV в.){202}, за период с начала XIV столетия (когда прекращается использование в Троицкой ее общего с Лаврентьевской летописью источника) практически не встречается (исключение — упоминание «протопопа московского» среди членов посольства в Константинополь претендента на митрополию Митяя{203}). При этом есть случаи, когда в Симеоновской летописи это определение стоит там, где в Троицкой его точно не было: под 6811 г. в Троицкой — «благослови въ свое мѣсто князя Данила», в Симеоновской — «благослови въ свое Micro князя Данила Московского»; под 6812 г. в Троицкой — «князь Юрии Даниловичь съ братьею своею»; в Симеоновской — «князь Юрьи Даниловичь Московскыи съ братьею своею», под 6813 г. в Троицкой — «князя Юрья Суждалѣ переимали да не изнимали», в Симеоновской — «князя Юрья Московскаго въ Суждалѣ переимали да не изнимали», под 6878 г. в Троицкой — «князь великий пославъ на Тфѣръ», в Симеоновской — «князь великий Дмитреи Ивановичь Московский пославъ на Тфѣръ»{204}. Очевидно, эпитет «Московский» не был характерен для общерусского свода начала XV в. (составленного в московских кругах) и появился только в его тверской редакции. Изменение под пером ее составителя текста о происхождении митрополита вполне понятно: тверичей не интересовали черниговские корни Алексея, для них было важно, что митрополит родился в семье московских бояр{205}.
Таким образом, указание на черниговское происхождение отца Алексея, скорее всего, содержалось в первоначальном тексте рассказа «О Алексеи митрополите», и нет оснований подозревать эту версию в недостоверности.
Время приезда Федора Бяконта может быть определено, исходя из даты рождения Алексея. Все тексты рассказа «О Алексеи митрополите» говорят, что родился он уже в Москве, но дают для определения даты рождения противоречащие друг другу данные. Сначала говорится, что Алексей родился «въ княжение великое тфѣрьское Михайлово Ярославина при митрополитѣ Максимѣ, до убиения Акинфова»{206}, что указывает на период до весны — лета 1305 г. (так как Акинф погиб в 6814 ультрамартовском году до осени){207}. Затем приводится свидетельство, что Алексей «старѣе сыи князя великого Семена 17 лѣть»{208}. Поскольку Семен Иванович родился 7 сентября 1317 г.{209}, это указание позволяет датировать появление на
