Андрей Венков - Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа

Сражение между тем продолжалось. «Главнокомандующий генерал Барклай-де-Толли двинул между тем нашу и прусскую гвардию на высоты позади дер. Госсы. Одно появление ее было уже, так сказать, знаком к отступлению неприятеля», — отмечалось в «Журнале военных действий» русской армии{716}. Место, которое чуть не прорвали французские кирасиры, было теперь надежно прикрыто.

Огонь продолжался, потери противоборствующих сторон росли. «Однако ни одна из сторон не получила решающего перевеса в сражении, — писал Марбо, — поэтому Наполеон, чтобы ускорить победу и привлечь ее на свою сторону, бросил против вражеского центра свой резерв, состоявший из пехоты и кавалерии Старой гвардии и из свежих войск, пришедших от Лейпцига. В этот самый момент один полк вражеской кавалерии, который проник или случайно оказался во французских тылах, внес некоторое беспокойство в наши колонны, находившиеся на марше. Наши войска остановились и образовали каре, чтобы не быть захваченными врасплох. Еще до того, как причина этой тревоги стала известна, ночь заставила прекратить сражение»{717}. Как видим, решающая атака Старой гвардии была сорвана неким безымянным «полком вражеской кавалерии».

На следующий день к полю боя подошла Северная армия союзников, и расстановка сил радикально изменилась. Исход битвы был уже предрешен.

Французская армия, фактически окруженная в Лейпциге, чудом избежала полного уничтожения и прорвалась. Правда, при переходе армии через реки Плейсе и Эльстер арьергардом пришлось пожертвовать. И определенную роль здесь сыграли казаки. Маршал Мармон вспоминал: «Толпа текла вперед и переходила через мост, который Наполеон приказал заминировать. Я не знал о подобном положении дел и не понял смысла вопроса, заданного мне полковником инженерных войск Монфором, который справился у меня, какие части пойдут последними. Я ответил ему, что, принимая во внимание то, что отступление ведется при полном отсутствии порядка, можно было лишь полагаться на волю случая. И я продолжил двигаться вперед. Я находился в каких-нибудь двухстах шагов от этого злосчастного моста, когда звук взрыва возвестил мне о том, что он взлетел на воздух. Двенадцать — шестнадцать тысяч человек все еще оставались по ту сторону.

Это роковое событие было вызвано появлением в долине нескольких казаков. Унтер-офицер саперов, ответственный за взрыв, испугался, посчитал это атакой и поджег запал»{718} (как было сказано выше, возможно, за казаков французы приняли кракусов).

Через полтора месяца получили награды офицеры Лейб-гвардии Казачьего полка.

Полковникам:

Ефремову — Св[ятого] Георгия 3-го класса

Протопопову (умер) — Георгия 4-го [класса] Ротмистрам:

Рубашкину — следующий чин Каменкову — Св. Анны 2-го класса

Жмурину (умер) — Св[ятой] Анны 2-го класса

Афонасьеву (умер) — Св[ятого] Владимира 4-й сте[пени]

Леонову — Св[ятой] Анны 2-го класса с алмазами

Фомину, Грекову, Крещатицкому — Св[ятой] Анны 2-го класса с алмазами Поручикам:

Кутейникову — Св[ятого] Владимира 4-й степ[ени]

Канькову 2-му— Св[ятой] Анны 2-го класса Корнетам:

Горичу — Владимира 4-й степ[ени]

Николаеву, Канькову — Св[ятой] Анны 2-го класса

Орлову 1-му, Орлову (умер) — Св[ятого] Владимира 4-й степ[ени]

Кононову — благоволение

Грекову — Св[ятой] Анны 3-го класса

Лейб-гвардии Черноморской сотни

Полковнику Бурсаку — Св[ятого] Георгия 4-го класса

Ротмистру Ляшенко — Св[ятого] Владимира 4-й степ[ени]

Корнетам:

Мотишевскому — Св[ятого] Владимира 4-й степ[ени]

Перекресту — Св[ятой] Анны 3-го класса{719}».

ПАРТИЗАНСКАЯ ВОЙНА В ЕВРОПЕЙСКИХ УСЛОВИЯХ

Донские казаки в составе партизанских отрядов на территории Германии на заключительном этапе кампании 1813 г.

«Русская армия лучше, чем любая другая, обеспечена средствами сбора информации благодаря использованию конных отрядов казаков, и история подтверждает мое утверждение, — писал Жомини и в качестве примера привел достижения русских казачьих отрядов в 1813 и 1814 годах. — Экспедиция князя Кудашева, который после сражения под Дрезденом был направлен к престолонаследнику Швеции и который форсировал Эльбу вплавь и прошел маршем среди французских колонн почти до самого Виттенберга, является выдающимся примером такого рода. Информация, добытая партизанами генералов Чернышева, Бенкендорфа, Давыдова и Сеславина, была весьма ценной. Мы можем вспомнить, что именно в результате перехвата русскими казаками неподалеку от Шалона письма Наполеона императрице Марии Луизе союзники были проинформированы о его плане атаки их коммуникаций всеми имевшимися в его распоряжении силами, опиравшимися в этих операциях на укрепленные города Лотарингии и Эльзаса. Эта чрезвычайно важная информация побудила Блюхера и Шварценберга осуществить соединение своих армий, вопреки азбучным принципам стратегии, согласно которым до этого армии никогда не вводили в действие сообща, за исключением операций под Лейпцигом (1813) и после Бриена (1814)»{720}.

Партизаны, в чьи отряды входили полки донских казаков, действительно совершили немало славных дел. Как сообщал командующий русским корпусом в Северной армии генерал Ф.Ф. Винценгероде 7 (19) сентября, около 1000 казаков переправились через Эльбу и заняли Дессау, Кеттен и Бернбург. Коммуникации французской армии постоянно были под угрозой. Но один из рейдов казаков, собранных в отряде генерал-адъютанта Чернышева, имел поистине международное значение.

По возобновлении военных действий после перемирия Чернышев продолжал свои набеги. Он принимал участие в поражении Удино при Гросбеерене 11 (23) августа и затем снова перенес свои действия в тыл французам. 5 (17) сентября он ходил в рейд за Эльбу с 2000 казаков, но из-за ложных известий о движении самого Наполеона получил повеление командования возвратиться. Обладая поистине стратегическим мышлением, А.И. Чернышев избрал целью своего очередного набега не обоз и даже не коммуникационную линию неприятеля, а столицу союзного Франции государства.

Французские войска после перемирия, как уже было сказано выше, сконцентрировались в Саксонии, вторая их значительная группировка опиралась на Гамбург, вокруг которого в первой половине 1813 г. и действовали партизанские отряды Чернышева и Теттенборна. Между этими группировками сплошной линии фронта не было, чем Чернышев один раз уже блестяще воспользовался в мае 1813 г. Теперь Чернышев решил вклиниться как можно глубже между указанными французскими группировками и нанести удар по столице недавно образованного государства Вестфалия, где королем был младший брат Наполеона — Жером.

В 1812 г. Жером Бонапарт командовал правофланговой группировкой Великой армии, но сорвал план по окружению армии Багратиона, немало претерпел от казаков Платова и был бесславно отослан старшим братом к себе в королевство. Теперь к нему в королевство намеревался нагрянуть Чернышев со своим отрядом.

Воистину злая судьба предопределила Жерому Бонапарту страдать от казаков.

«С отрядом из 3000 всадников при 4 орудиях он переправился чрез Эльбу у Дессау и с быстротой молнии пошел на Кассель», — пишет Д. Денисон о Чернышеве в своей «Истории конницы»{721}.

Судя по письму А.И. Чернышева его покровителю А.А. Аракчееву от 19 сентября (1 октября) 1813 года, события развивались следующим образом: «Получив позволение перейти реку Эльбу вплавь и действовать по обстоятельствам, взял я направление чрез Бернбург в м[естечке] Эйслебен, откуда по различным известиям решился я произвести экспедицию на Кассель (столицу Вестфалии. — А.В.)»{722}. 13 (25) сентября Чернышев выступил из Эйслебена. Так как дорога на Кассель была прикрыта находившимся в Гейлигенштадте генералом Бастиннеллером с 1200 пехоты, 800 кирасирами при 2 пушках, Чернышев пошел на Зондерсгаузен и Мильгаузен, чтобы атаковать Кассель внезапно. «Сей переход сделал я по весьма гористым и трудным для артиллерии местам, и 16-го числа с рассветом подошел я к самому городу, — писал Чернышев. — Я отделил полк казаков и 2 экскадрона драгун под начальством полковника Бенкендорфа на Франкфуртскую дорогу, а с остальною частию атаковал быстро неприятеля при деревне Бетенгаузен. Сей неприятель, состоящий из 2 батальонов при 6 орудиях, был совершенно разбит. В плен взято до 500 человек и все 6 орудий отбиты храбрыми моими гусарами и казаками. При сем случае убит достойнейший и храбрый полковник Бедряга, ранены сильно: дежурный подполковник Райский, майоры Челобитчиков и Доренбер, также получил сильную контузию в грудь подполковник Рашанович. Остальная часть неприятеля спаслась при сильном тумане бегством в город. Неприятель у Лейпцигских ворот имел орудие, которое искусный штабс-капитан Лишин тот же час подбил, и мы овладели оным. Хотя часть войск моих и ворвалась уже в ворота, но неприятель в числе 2500 пехоты защищался из домов и улиц чрезвычайно сильно, и в сие время узнал я, что генерал Бастиннеллер сделал движение совершенно мне в тыл, посему я пошел в ночь к м[естечку] Мильгаузен, в сию ночь посланная сильная казачья партия отбила у неприятеля еще 2 орудия»{723}.