Пантелеймон Кулиш - ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 3)

прежде не случалось: ибо они считают грехом бросать трупы убитых; но теперь они

были в замешательстве и в упадке духа. Утверждают, что в течение трех дитей было

убито 1.000 Татар. Дело неслыханное, чтобы татары понесли столь великую потерю в

открытом сражении".

248

От 5 июля один из участников Берестсчекой войны уведомлял кого-то, что король

разослал универсалы к малорусской черни но всем гродам, городам, торгам и церквам,

чтоб она Козаков и Татар везде избивала, и в этом универсале давал знать о себе, что

будет стоягь лагерем под Берестечком.

„День этотъ“ (пишет Освецим) „прошел спокойно. Ночью козаки приготовлялись к

сильной вылазке; по ливень, продолжавшийся в течение целой ночи, помешал им,

причинив значительный вред и нашему войску, из числа которого 10.000 находилось в

строго и кроме того Валашский полк, только что подоспевший в лагерь, стоял на

страже. Поздно вечером пап Балабан с 1.000 человек перебрался па ту сторопу для

того, чтобы стать в тылу козаков, не дозволять им выходить за провьяптом и мешать

бегству, так как они начали уходить мелкими отрядами в несколько сот человек.

Притом оп должен был добыть точпое известие о хане: ибо ходили слухи, что хап, по

просьбе Хмельницкого, остановился в 4 милях от Виганевца.

„Июля 6, в четверг, наша артиллерия открыла сильпый огонь с нескольких стороп.

Около полудня прибыли в посольстве три полковника. Крыса, полковник Чигиринский,

красивый мужчина, и, как говорят, расположенный к пам, Гладкий и Иереяславец. Их

провели прежде к краковскому кастеляну, который прочитал им хорошую нотацию,

перечисливши все их преступления. „Вы изменники, которым подобпых нет иа свете®,

говорил оп. „Вы уже не христиане, потому что побратались с Татарами и Турками. Вы

недостойны явиться пред лицо короля® и т. д. Потом, с разрешения военного совета, их

позвали к королю. Опи. с земпымп поклонами, просили помилования, и на все

предложенные ими вопросы отвечали только, что просят милосердия. Всю вину

слагали па Хмельницкого, а также, по своему обыкновению, па свои грехи. Всем

сенаторам они по-очередно целовали руки и края одеждц; словом, заявили достаточно

смирепия, лишь бы пе притворного. После продолжительного совещания король

объявил им через канцлера, что хотя опи за совершенные ими преступления, равных

которых пет во вселепной, и недостойны помилования, но что король, яко монарх

милосердый, уподобляясь милосердому Богу, склопястся к помилованию ихч, если

только их смирение будет искреннее, и что условия оного будут объявлепы им завтра,

сегодня же они должны, в доказательство искренности, оставить в лагере одного из

среды себя.

,

240

Остался, по собственной просьбе, Крыса, хотя не без некоторого страха*.

Так повествует о козакопанской транзакции один из благородных е.я свидетелей. К

сожалению, с 26 римского июня находился он в откомандировке, и конец Берестечской

войны описан в его дпевпике по рассказам других очевидцев. Некто уведомлял кого-то,

что,, по показанию языков, полковник Крыса хотел еще прежде уйти от Козаков, по

чернь караулила его. По отому известию козацкие послы были одеты довольно хорошо

и прилично, но Крыса—лучше других.

Ветер начинал дуть в польские паруса, но пловцы правили кораблем не в одну

сторону. Этому кораблю и в прошлую войну облегчил опасное плавапие

полоишзованпый лнтворуеский князь, Януш Радпвил, уничтожив Голоту, Подобайла,

Кричевского. Теперь он одолел Небабу в самое то время, когда литовский или

белорусский корпус Хмсльппцкого мог бы приспеть па помощь осажденным под

Бересточком.

-Одновременно с походом Хмельницкого на Волыпь козацкие загоны двинулись в

Белоруссию, чтобы запять войпого литовские боевые силы и пе дать Радивилу идти в

Украину. В июне наполнили они ужо Овручский край, по здесь литовцы били их

успешно. В местечке ИИарадищах заперлись козаки в церквах, по их там поджигали и

истребляли. Вили их и в Норппске. Козацкие сотпики отстаивали свои прикмети до-

упаду. Радивиловы ротмистры папрягалн все силы, чтобы взять живыми Лащовца

(очевидно, питомца славного банита) и Сагайдачиого (может быть, родственника

Копашевичева), ,ио острая сабля* (рапортовали опп) „была принуждена положить их

трупами*. Что касается ИИебабы, то приятельское письмо одного из участников битвы,

сохраненное для нас Оевецимом, описывает погром его корпуса так:

„Пан стражппк Мирский, персправясь па ту сторону Днепра, напал па козацкий

гарнизон в укреплениях, состоявший из ЗОО всадников. Он истребил ого так, что

только немногие спаслись бегством. Беглецы дали знать Небабе о том, что Ляхи заняли

уже ретрапгаамеиты, но что отряд их немногочислен. Нсбаба, желая разгромить

Мирского, двипулея из-под Чернигова со всем войском, которого было 15.000. Он

наступил на Мирского, не зная о том, что в четверти мили дальше переправляется через

Днепр гетман Януш Радивил. Последний, успев переправить лишь часть своего войска,

немедленно атаковал Небабу с фланга. Дело обо-

т. ш.

32

250

.

шлось даже без выстрела: ибо, быстро окружив эту сволочь, мы рукопашным боем

истребили ее на повал. Не знаю, спаслось ли их хоть несколько человек. Небаба, видя

опасность, сошел с коня и сражался пеший. На него напал один товарищ из хоругви

мозырского старосты. Он храбро и долго защищался. Товарищ должен был также сойти

с коня и они вступили в рукопашный бой. В это время подоспел на помощь другой

товарищ и они стали вдвоем одолевать. Однако, Небаба не допустил взять себя в плен.

Когда ему изранили правую руку, он оборонялся левою, пока его не убили. После этого

счастливого вчерашнего дела, сегодня 200 Козаков пеших, вооруженных самопалами,

не зная о поражении своих, препровождали возы с провиантом в свой табор. Наши

окружили их я всех забрали в плен. Пленные сказывали, что в полку Небабы было

20.000 человек, но 3.000 послал он в сторону Кричева, а 2.000 отправил собирать

провиант, так что при нем оставалось только 15.000. Черниговские мещане приезжали

к князю с изъявлением покорности. Они просили только о сохранении жизни своей и

своих детей и обещали выдать несколько тысяч ларобков-броварников, которые начали

собираться па помощь Небабе. Битва эта происходила в пяти милях от Чернигова.

Одержав победу, князь отправился в Любеч, а часть войска отправил в Черниговъ".

Было слышно, что одни белорусские паны пошли к Припети, а другие—-на

выручку Кричева. По пути к Кричеву встретили папы 500 человек козацкого

комонника, разбили их, и 150 человек положили на месте. На другой день бились оии с

8000 конниц Небабы. Козаки стояли крепко, но были разбиты и рассеяны. С панской

стороны пало 20 знатных шляхтичей и 200 человек рядовых. Кричев защищался

мужественно, и уже семь раз отразил козацкий приступ. Вообще в Польше думали, что

„Господь покровительствовал литовскому войску", хотя мудрено было бы сказать за

что. На русский взгляд, в так называемой, Литве родной нам элемент сохранился

цельнее от помеси с чужсядпым польским, и самый протестантизм, распространенный

здесь больше, нежели гделибо, не допускал в белорусской шляхте такого растления

духа и тела, какое производило в польских семьях католическое духовенство. Чтб

касается Козаков, то видпо, что здесь их сила, при отсутствии Татар, опиралась па

сотников и полковников, вернее— на кадры опытных бунтовщиков.

251

„Между тем под Берестечкомъ" (пишет Освецим) „июля 7, в пятницу утром,

приехали козаки, чтобы получить условия капитуляции. Об них рассуждали в военной

раде так, что стыдно и сказать. Успех расслабил нас до того, что никто энергичного

предложения її не высказал. Им предложили следующие условия: выдать 16 человек,

перечисленных поименно, старшины, в виде заложников, но не безусловно

относительно их кары; выдать артиллерию; доставить Хмельницкого, сына его Тимоша

и Выговского; выдать присоединившихся к козакам шляхтичей; чернь распустить по

домам; предоставить королевской милости .и решению будущего сейма дальнейшие

распоряжения относительно устройства козацкого войска *). Козацкие послы ответили,

что Хмельницкого готовы онн разыскивать; что старшину, артиллерию и шляхтичей

выдать трудно, но что они предложат условия своей раде. Крыса остался окончательно

в нашем лагере. Вечером козаки дали зиать, что старшина и козаки находятся вне

лагеря на пастбищах, а чернь перепилась, и потому не могут покамест столковаться.