Мифы о мире мертвых: От Осириса и Хель до похищения Персефоны и «Божественной комедии» - Владимир Яковлевич Петрухин
Беатриче умерла за десять лет до сошествия Данте в ад, то есть в 1290 году. У поэта она была образцом платонической любви: при жизни он не смел приблизиться к своей возлюбленной.
Далее тропа вела к пропасти, откуда — из трех нижних кругов ада — доносился едкий смрад. В этих кругах карается злоба, использующая насилие, и — что карается еще большими муками — обман. Три концентрических пояса предназначены в седьмом круге для насильников: убийц и грабителей ближних, самоубийц и расточителей своего достояния.
Представление об этом грехе характерно для Средних веков. Считалось, что именно алчность и расточительность ведут к гибели мира, человек не собственник имущества, которого не сотворил, а лишь держатель данного ему от Творца. Такова была феодальная мораль. А смертный грех гордыни считался не столь пагубным, как мотовство.
Рядом были те, кто осмеливался богохульствовать, и содомиты, насилующие естественную природу. Спускаясь ниже, спутники миновали Минотавра, но на другом берегу кровавого Флегетона их ждали кентавры, натягивающие луки. Они поражали стрелами тех насильников, что пытались всплыть на поверхность кровавых волн. В кипящую кровь по брови были погружены тираны, среди которых оказались Александр Македонский и Дионисий, знаменитый тиран Сиракуз IV века до н. э., предводитель гуннов Аттила и современные Данте итальянские синьоры. Самоубийцы у Данте в день Страшного суда не воссоединятся с телами, от которых отказались, покончив с собой.
Ростовщики с кошмами, повешенными на грудь, мучились в раскаленных гробницах. Герион, античный великан, превращенный фантазией эпохи Возрождения в летающее чудовище, дракона с хвостом скорпиона, разящим обманщиков в круге восьмом, должен перенести героев дальше в глубины ада. Там десять концентрических рвов или щелей предназначены были для мучений.
В первом рву по кругу шли обманщики, гонимые ударами бесовского бича. Они провели даже тех, кто им не доверял. Среди обольстителей достойно переносил муки, не роняя слез, вождь аргонавтов Ясон, покинувший Медею. В следующем рву пребывали святокупцы, первым — Симон волхв, который за золото хотел приобрести у апостолов дар приобщения Святому Духу. Симонии — продаже церковных должностей и духовного сана — подвержены и папы, каковых Данте видит во рву. Один из них, ввергнутый в ров вниз головой, ждет, когда следующий, ненавистный Данте Бонифаций VIII, придет ему на смену, и предвидит грядущую череду грешников. В следующем рву — прорицатели, вещуны и ворожеи, гадающие о будущем. Далее следуют мздоимцы, лицемеры, воры, лукавые советчики, среди них Улисс.
Зачинщики раздора были в девятом рву, тела их рассечены, так что видны внутренности. Среди них оказался Магомет — пророк Мухаммед, которого Данте считал виновником раскола в религиозном мире, почитающем Библию. В том же рву находились фальшивомонетчики, поддельщики металлов и те, кто выдавали себя за других. Здесь же лежали вплотную жена Потифара, оклеветавшая библейского Иосифа, и троянец Синон, посоветовавший втащить в Трою деревянного коня.
Мощный трубный звук потряс Данте, и он обратился к той стороне, откуда он донесся: там возвышалось нечто вроде башен. На вопрос, что это за город, Вергилий ответил, что это великаны, по пояс стоящие в бездне — глубоком колодце, но и она не могла сокрыть тел первобытных исполинов. Это античные гиганты, низвергнутые Зевсом в Тартар. Здесь оказался и библейский строитель Вавилонской башни Немврод. Ему принадлежал охотничий рог, издававший трубные звуки. Здесь был и гигантский змей Тифон, восставший против Зевса.
Антей не участвовал в битве с олимпийцами, поэтому он не был прикован к колодцу. Он должен спустить Данте и Вергилия на дно преисподней, в девятый круг — ледяной Коцит. Так они оказались на льду, у ног гиганта, и голоса закованных в лед просили их ступать осторожнее, ведь они идут прямо по головам грешников.
Ледяное дно колодца разделено на четыре пояса, первый — Каина, названный так по имени библейского братоубийцы. Предатели всех времен и народов были помещены в преисподний лед. В первом поясе мучились предатели и убийцы родных. Во втором — поясе Антенора (предателя троянцев) — терпят казнь предатели родины и единомышленников. Те и другие вмерзли в лед по шею. Данте зашиб ногой висок одному из них — то был Бокка дельи Абати. В бою он отрубил руку знаменосцу флорентийцев, на стороне которых сражался, — замешательство, вызванное падением знамени, привело к поражению Флоренции. Там же был Ганеллон, предавший Роланда. В третьем поясе — Толомея — предатели друзей и сотрапезников навзничь вмерзли в лед. Само имя пояса возводится к имени Птолемея, греческого наместника в Иерихоне, который заманил соперников на пир и убил их. В четвертом поясе — Джудекки, названном по имени Иуды, предателя Христа, — претерпевали муки предатели благодетелей, вмерзшие в глубины льда.
В центре был вмерзший по грудь Люцифер, низвергнутый с небес в самый центр земли. Три его пасти терзали трех грешников, которые воплощали у Данте три вида страшного предательства. Первым был Иуда, предавший Сына Божьего, затем Брут и Кассий — убийцы Цезаря, воплощавшего справедливое земное управление.
Обвив шею Люцифера руками, Вергилий с Данте по его шерсти добираются до южного полушария. Данте садится на край пропасти, в которой видны ноги Люцифера. Земля, потрясенная его падением, образовала гору чистилища там, где он вонзился в центр планеты.
Один из самых проникновенных знатоков средневековой культуры Йохан Хёйзинга писал: «У Данте мрачные и жестокие картины ада сопричастны прекрасному… бьющий крылами Люцифер захватывает нас своим величием». Он цитирует и «непоэтичного монаха» Дионисия Картузианца, чье описание адских мук должно ужаснуть грешника: «Вообразим, что перед глазами нашими жаром пышущая раскаленная печь и в ней человек нагой, и от таковой муки он никогда не будет избавлен. Не сочтем ли мы и мучения его, и даже одно только зрелище их невыносимыми? Сколь жалким покажется нам сей несчастный! Так помыслим же, как, попавши в печь, метался он туда и сюда, каково ему было выть и вопить, каково жить, как сжимал его страх, какая боль пронзала его, доколе не понял он, что невыносимой сей казни не будет конца!»[45]
Латинскому монаху вторит инокиня Феодора из Жития Василия Нового: молитвы святого сделали ее смерть легкой. Ибо «трудно описать болезнь телесную и те мучения и страдания, которые переносит умирающий»: «если бы кто нагим бросился в пламя и там начал мало-помалу гореть и разрушаться от огня…»
В полной тьме по ручью, который образуют воды Леты, стекающей с горы чистилища, начинают подниматься вверх Данте со своим спутником.
ДАНТОВО ЧИСТИЛИЩЕ
«И я второе царство воспою, где души обретают очищенье…»[46] После ада Данте с Вергилием попадают в чистилище. Гора чистилища расположена посреди океана в южном полушарии. Береговая
