Средиземноморская Франция в раннее средневековье. Проблема становления феодализма - Игорь Святославович Филиппов
В это время, в связи с участившимися вторжениями варваров и гражданскими войнами, укрепляются и некоторые виллы. Их существование доказано археологически[1137], но это тот случай, когда предпочтение следует отдать письменным свидетельствам. Так, согласно найденной к северу от Систерона надписи, Клавдий Постум Дардан, префект претория Галлии в 409–413 гт., вместе с женой Невией Галлой и братом Клавдием Лепидом (в прошлом — наместником провинции Germania Prima), провел дорогу к вилле Theopolis и укрепил ее стенами, дабы обеспечить защиту всем проживающим в его владениях[1138]. Это сообщение перекликается с чуть более поздним известием Сальвиана о мелких собственниках, укрывающихся от сборщиков налогов в частных имениях своих богатых соседей, — подобно тому, как они ищут убежища от врагов в castella[1139]. Другая очевидная параллель — со стихотворным рассказом Сидония о большой укрепленной вилле его приятеля Понтия Леонтия, которую он именует burgus[1140]. Укрепленные поместья засвидетельствованы в регионе и в меровингский период[1141]. Вопрос в том, насколько они были типичны. Исидору Севильскому наличие у виллы оборонительных сооружений казалось настолько само собой разумеющимся, что он даже производил слово villa от vallum[1142].
По всей видимости, термины castellum и burgus для этого периода синонимичны, но если первый существовал уже несколько столетий, то второй (бесспорно, германского происхождения) появился совсем недавно. Впервые он встречается у Орозия[1143] и в Кодексе Феодосия[1144]. Его знал Исидор Севильский[1145], но в целом термин принадлежит к числу редких. В Юго-Западной Европе он укоренился уже в каролингскую эпоху, поэтому использование его в расширительном смысле и без соответствующих оговорок для обозначения замка и укрепленного поселения вообще, применительно к данному региону и более раннему периоду, следует признать некорректным. Намного более общим и употребительным на рубеже античности и средневековья был термин castellum. Например, в письмах Сидония, castellum — это частный замок, расположенный в горной местности или, по крайней мере, на возвышенности; хозяином одного такого замка назван важный чиновник, управляющий из него вверенной ему территорией[1146]. Другие сообщения менее подробны, но оставляют то же двойственное впечатление об укрепленном поселении, находящемся в частной власти, но выполняющем какую-то роль в организации публичного пространства. В этом отношении особый интерес представляет castellum Alamannicum, упоминаемый в житии Илария Арелатского, — скорее всего, речь идет об укрепленном административном центре некоего аламанского племени, испомещенного римлянами на северо-западе Прованса[1147].
Следует иметь в виду, что castellum — это не только замок частного лица, но и крепость, стратегически важный военный форт, находящийся в руках государства. Отличить их подчас нелегко; сообщения источников зачастую настолько лаконичны, что полагаться приходится больше на топографию и здравый смысл. Конечно, облик многих castella не представляет загадки. Например, Бордоский итинерарий 333 г. называет так Каркассон[1148], папа Иларий — Ниццу[1149], а Кассиодор — крепости вдоль Дюране, отделявшей Прованс от владений бургундов, где размещались остготские гарнизоны[1150]. Чаще, однако, такая крепость именовалась castrum. Примерами могут служить castrum Ugemum, расположенный напротив Арля, на месте средневекового Бокера[1151], или castra pyrenaeca, упомянутые Юлианом Толедским[1152], или приморские castra Фос, Латт, Субстантион, отмеченные Равеннским Анонимом[1153], или септиманские крепости, которые, согласно Григорию Турскому[1154] и продолжателям Фредегара[1155], защищали подступы к тамошним городам, или безымянные крепости в окрестностях Гапа и Кагора, известные по агиографическим текстам[1156]. Некоторые из них были унаследованы от римлян, но далеко не все: строительство (или обновление) castra продолжалось в меровингскую эпоху; об этом достаточно подробно рассказывается в житии Дезидерия Кагорского[1157]. В текстах этой эпохи castrum — это именно крепость, но никак не частный замок, тогда как castellum может быть и тем, и другим. Так, в житии Цезария упоминается некий castellum quod Luco dicitur, расположенный в центре Прованса и, как будто, лишенный военных функций[1158].
Ввиду многозначности латинской лексики, характеризующей типы поселения, остановимся подробнее на номенклатуре соответствующих терминов.
В эпоху Принципата римляне исходили из достаточно четкой схемы, в рамках которой urbs — это Рим, civitas — крупный город, административный центр nara, oppidum — город поменьше (как правило, туземный), в том числе не имеющий самостоятельного политического значения, но живущий вполне полноценной хозяйственной жизнью, castellum — небольшое укрепленное поселение, vicus — деревня, a villa — имение. Некоторые термины не вписывались в эту схему (например municipium, означавший город италийского права, безотносительно его квалификации по другим критериям), но в целом она была вполне стройной и логичной, а главное — общепринятой.
К концу античной эпохи на ее место приходит гораздо более зыбкое и индивидуальное словоупотребление. Классической терминологии продолжают придерживаться лишь очень немногие авторы, и то вопрос, в полном ли объеме. Например, для Гонората Марсельского urbs — это всегда Рим[1159], тогда как Арль — civitas[1160]. Подавляющее большинство писателей V–VI вв. употребляют слова urbs и civitas как синонимы, чередуя их в пределах одного пассажа в угоду стилю[1161]. К этому приему часто прибегает Сидоний[1162].
