"Русская Ганза". Жизнь Немецкого подворья в Новгороде, 1346–1521 годы - Марина Борисовна Бессуднова

как им следует себя вести. Почтенные, любезные господа, ваше почтенство должно узнать, что унтеркнехт подворья Керстен Хинкельман на собрании купцов жаловался на большую несправедливость, которую учинили ему здесь оба наместника по делу Яспера Махтерзама, по которому он здесь не может получить управу. Поэтому Керстен предстал здесь [перед штабой] и просил в соответствии с крестоцелованием избавить его от этого дела, поскольку он ничего не знает о торговле Яспера, да и в городах о торговле Яспера с новгородцами тоже не известно, что он хочет подтвердить своей клятвой над крестоцеловальной грамотой. Это ему ничего не даст, так как наместники говорят, что в этом деле такие свидетели должны выступать вместе со свидетелями, которые действуют на московитском праве. Видимо, следует опасаться, что они замыслили возложить на купцов еще что-то новое. Почтенные, любезные господа, два письма, которые пришли наместникам от городов по делу Керстена Хинкельмана, они меж собой обсудили и оставили себе лежать, заявив Керстену Хинкельману, что не могут ответить городам на их просьбы. Почтенные, любезные господа, в связи с этим купцы просят за унтеркнехта подворья Керстена Хинкельмана, чтобы ваши почтенства соблаговолили отправить наместникам еще одно убедительное письмо и настойчиво потребовать [соблюдать] крестоцелование, чтобы те не подновляли обычаи, существующие согласно крестоцелованию, но соблюдали его безоговорочно; а унтеркнехт, который хлопочет по поводу тяжбы, сильно болен, и наместники должны признать, что Керстен прав, и еще им не следует отказывать ему в правосудии по поводу суммы, ибо сумма, которую новгородцы затребовали в ходе тяжбы, слишком велика. В настоящее время более ничего нет, а потому мы препоручаем ваше почтенство всемогущему Господу. Писано на новгородском подворье в среду на Освобождение от оков святого Петра (14)89.

Предстоятели и мудрейшие, в настоящее время присутствующие в Новгороде.

Den ersamen und wol wyssen heren, heren borgermesteren und ratmannen der stat Reval mit ganßer ersamheit etc.

Unsen vruntliken grot mit vor möge alles gudes steds to vorn. Ersamen leven heren, juwe ersamtheit sal wetten, dat grotforste van Muskow hir twe nyge wegere gestunt heft, den he de wage under sunte Iohannes kirche vorpachtet heft, und solet van uns nemen van dem schypp(unt) iij denynge, dat to vorne van der wicht was iij denynge. Al hedde de wichte to vorne wessen ij schypp(unt) edder iij schipp(unt), so gaff men nicht mer van ileker wichte aie iij denynge und nu mot men van dem schipp(unt) geven iij denyngen, dat doch nu to vorne gewesset is, und ok noch de crusekussynge nicht na en wisset eft yn halt. Hir umme, ersamen leven heren, is unse vruntelike bede: juwe ersamheit hir wil to ratslagen, mit den steden willen spreken, up dat de kopman en schriftlicke antwort mochte wedder krigen mit den erste in den hoff to nouwerden, up dat de kopman mochte wetten, wor na dat sick de kopman mochte richten. Ersamen leven heren, juwe ersamheit sal wetten, dat hir de haves under knecht, als Kersten Hinkelman, und hefft sick hir be klaget vor den kopmane des g(ro)ten Unrechtes, de em hir de beyde stedeholdes don, als van Jaspers Machtersam syner wegen, dat he hir to nenen rechte körnen kan; wente Kersten heft hir ge stan und heft sick vor baden na der crusekussinge sick der sake to ent leggende, dat he van jasper syner kopenschap nicht en wet und ok dar tor stede nicht gewest is, so dat jaspper ge kopslaget heft mit den nouwerdes. Dat wil he beholden mit der crusekussynge myt sinne ede. Daet em nicht to kamen en mach, wente de stedehalders Seggen, tuge de gan vor na muskouwesch rechte, und de sulven tuge sint part der sake. Alse is to bevruchten, dat se dem kopman wüste wat nyges willen up leggen. Ersamen leven heren, de twe breve, de gequemen van den steden an de stedeholders van Kersten Hinkelman synen saken, de hebben se under sick slagen und laten se vuste by sick liggen und geven Kersten Hinkelman vor en antwort, dat se den steden gen antwort konen up ent beden. Ersamen leven heren, susz biddet de kopman vor den under havesknecht, alse Kersten Hinkelman, dat juwe ersameheit noch wolde schriven strengeliken an de stedeholders und vormanen en de crussekussynge strengeliken, dat se nicht rechte richten na der crusekussinge und holden em mit losen worden; und de knecht, de moget sick umme der sake und licht in groter kranckheit, und de stedeholders sulven tor kenen, dat Kersten recht is, noch tens doren se em dat recht nicht aff seggen umme der summe willen, dat de summe szo grot is, dar de nouwerdes up saken. Nicht mer up dusse tydt, dan wy juwe ersamheit bevelen gade almechtich. Geschreven in dem hove to Nouwerden des mittdages na sunte peter ad vinculi a(nn)o lxxxix.

Vorstender und wysten nu tor tyd in dem hove to Nouwerden.

76

Купцы Немецкого подворья сообщают ревельскому городскому совету о желании уроженца Нарвы Гартлефа Пеперзака остановиться на Немецком подворье; оно было удовлетворено ввиду больших заслуг Пеперзака на дипломатическом поприще, предоставленных им гарантий и согласия платить повышенный тариф.

19 марта 1489 года.

Опубл.: HUB Bd. 11. № 282. S. 210–211.

Почтенным и мудрым господам, господам бургомистрам и ратманам города Ревеля, нашим особо надежным [друзьям], написано с большим уважением.

[Примите] наш дружеский привет с пожеланием всего доброго. Почтенные и благоразумные господа и добрые друзья, да узнает ваше почтенство, что здесь находится сын Тони Пеперзака из Нарвы, Гартлеф, который думал остановиться на подворье, чем купцы были не слишком-то довольны; и этот вышеназванный Гартлеф Пеперзак ссылался на купеческое право из шры, хотя в шре значится, что раз он был рожден в Нарве, то из-за этого он не имеет [доступа] на подворье и права пользоваться им, и что бы им для того не делалось, он должен быть того лишен; в ней также не значится, что купцы должны его пускать, раз пускали на подворье других людей [из Нарвы]. Если читать шру, то в ней мы не найдем ничего такого. Далее купцы ему сказали, что ежели тут и бывали уроженцы Нарвы, которые имели деньги от людей из [ганзейских] городов, то они клялись, что купцам из-за такого разрешения не случится никакого урона. На это ранее названный Гартлеф отвечал, что раз такое бывало, что все