Мифы о мире мертвых: От Осириса и Хель до похищения Персефоны и «Божественной комедии» - Владимир Яковлевич Петрухин
За райскими кущами Вираз увидел реку, которую пытались перейти души, но не всем это удавалось: река образовалась из слез, что пролили живые по умершим. Те, кто слишком предавался скорби, не в состоянии были выбраться из потока.
И вновь Вираз оказался у моста Чинват, где души грешников пронизывал холодный ветер, дующий с севера. Их встречала проклятиями грязная распутница — воплощение грешных деяний, ибо ее мучил огонь, пока они предавались злым делам.
Далее Вираз увидел, как сонмы вредных тварей терзали грешные души. Среди них был человек, которому змея, подобная бревну, заползла в задний проход и вышла через рот. Вираз спросил, чем согрешила эта душа. Оказалось, то была душа мужеложца. Рядом душа женщины пожирала нечистоты из постоянно наполняемых сосудов: она, будучи нечистой (в период месячных очищений), подходила к священным огню и воде. Душа бесчестного торговца, который подмешивал песок в зерно, должна была ведрами поглощать пыль и пепел. Пятьдесят дэвов били змеями душу жестокого правителя. Ядовитые твари жевали язык клеветника.
Вираз увидел и душу некоего ленивца: все его тело, за исключением правой ноги, терзали гнусные твари. Сопровождающие Вираза пояснили смысл муки: ленивец не был замечен в добрых деяниях, но однажды правой ногой он подтолкнул клок сена пашущему быку. Душа колдуньи рвала зубами и ела… собственный труп (проблема разделения души и тела в ином мире была общей для всех религий) и т. д. Муки описываются в «Книге Вираза» гораздо подробнее, чем райское блаженство, — это характерное свойство всех видений того света.
Наконец он оказался под мостом Чинват, и вопли самого Ахримана и его дэвов, доносившиеся из глубин, испугали визионера. Он просил провожатых не вести его туда, но боги обещали Виразу безопасность. Путник увидел «чернейший ад, опасный, полный страха, ужасный, содержащий много страданий, полный демонов, издающий зловоние». Он оказался подобным «колодцу, дна которого не достичь тысячью копий; и если все деревья [предназначенные] для огня, которые есть в мире, были бы помещены в огонь в наиболее зловонном, темном аду, они никогда не дадут благоухания… грешников так много, как волос на лошадиной гриве… Они даже не видят и не слышат друг друга: каждый из них думает: “Я одинок”. И они страдают во мраке и темноте, и зловонии, и страхе, и мучениях, и наказаниях разного рода, так что кто был один день в аду, рыдает: “Не истекли ли еще эти девять тысяч лет, что они не освобождают нас из этого ада?”»
То были грешники, которые совершили массу смертных грехов, но и они надеялись на конечную победу добра. Среди них были и не веровавшие в благую сущность Ормазда — они вынуждены вновь и вновь пожирать собственные экскременты. Множество грешников висели в аду вниз головой, и дэвы раздирали их тела железными гребнями. Возглавлявший их злой дух глумился над неверными, вопрошая, почему они ели хлеб Ормазда, но не служили ему.
Наблюдал Вираз и драму, которая сближает иранский текст с Дантовой «Божественной комедией». Супружескую пару пытались разлучить, ибо муж заслуживал рая, жену же волокли в ад. Та попрекала мужа — своего повелителя: почему он не позаботился о ее душе? Но было поздно: женщину ввергли в преисподнюю. Это омрачило райское блаженство мужа, ибо он оказался опозоренным среди праведников.
Спутники вновь вывели Вираза к бесконечному свету, и сам Ормазд велел ему напомнить верующим, чтобы они следовали путем праведности. Срош довел визионера до самого ложа, где его душа соединилась с телом[40].
Библейская традиция — книги Еноха и особенно христианская литература — подчинила жанр видений того света проблеме загробного воздаяния за грехи и благодетели. Прежде всего речь шла, конечно, о грехах. Видения должны были образумить тех, кто не верил в загробную жизнь и воздаяние. Популярным свидетельством загробных мук в Средние века стало латинское «Видение Тнугдала (Тунгдала)», составленное в XII веке.
«ВИДЕНИЕ ТНУГДАЛА»
Тнугдал — ирландский рыцарь, который «верил в красоту тела и храбрость» больше, чем «заботился о вечном спасении души». Он не почитал ни церкви, ни нищих, проводя время со скоморохами и песенниками. Но однажды, когда он собирался забрать долг у одного из должников, Тнугдал упал замертво, не успев вкусить предложенной ему пищи, и пролежал так три дня и три ночи. Лишь теплота, сохранявшаяся у него в левой стороне груди, заставила свидетелей его смерти не торопиться с похоронами. Рыцарь очнулся и поведал, как Господь явил к нему милосердие, показав все муки, которые были уготованы ему на том свете. После этого рыцарь раздал бедным свое имущество и оставил прежнюю жизнь.
«Видение Тнугдала»: мучения убийц. Миниатюра из фламандского манускрипта. 1475 г.
The J. Paul Getty Museum, Los Angeles, Ms. 30, fol. 13v, 87.MN.141.13.13v
Он рассказывал, как душа его сначала в смятении металась вокруг тела, боясь его оставить. Толпы злых духов окружили стенающую душу, издеваясь над ней и вопрошая, почему она не веселится, как прежде. Но Господь посылает заблудшей душе ангела-хранителя, который попрекает душу тем, что при жизни тела она не внимала его советам. Теперь ангел готов сопровождать душу, та же должна запомнить увиденное. Душа решилась оставить тело, отправившись за ангелом. Бесы же, увидев, что лишаются добычи, возроптали на Бога, но удалились, оставив зловоние.
Душа последовала за ангелом, и лишь его сияние освещало путь в непроглядной и смердящей бездне, где раскаленная железная сковорода сжигала множество душ, которых растапливали до подобия жира, стекавшего на уголья, что усугубляло мучения. Душа Тнугдала, ужаснувшись, вопросила, кто терпит такие муки. То были души убийц, особенно отцеубийц и братоубийц. Рыцарь участвовал в войнах и, конечно, убивал, так что ангел предостерег его от греховной жизни, когда душа вернется в тело.
Далее они дошли до горы непостижимой вышины, по которой вела узкая тропа. С одной стороны был огонь, зловонный, но не дававший света, с другой — снег и пронзительный ветер с градом. Бесы с раскаленными вилами и трезубцами пронзали толпы душ, бредущих по тропе, ввергая их то в лед, то в пламень. Здесь наказывали вероломных и тех, кто устраивал козни. Далее следовали специальные муки для
