Российские гении авиации первой половины ХХ века - Александр Михайлович Вайлов
В некоторых бараках и палатках температура зимой была плюс один-два градуса. Такие же бараки были у спецпереселенцев и у «контры», «итэкашников», т. е. у тех, кто был осужден по пятьдесят восьмой статье. А люди работали зимой, в снегу, приходили мокрые. Многие не имели возможности высушить даже портянки. Они умирали сотнями.
Окоченевали за ночь в бараках от голода и холода, не просыпались. Морозы были за сорок градусов, питание плохое, ни теплой одежды, ни ватных одеял.
В зиму 1932—33 годов, когда температура воздуха часто опускалась ниже сорока градусов, умирал каждый десятый житель палаточного городка, не вынеся тяжелых условий жизни и недоедания. Практически ни один ребенок младше десятилетнего возраста не пережил эту зиму. Но уже в следующем году численность «кулаков» пополнилась, и далее вплоть до 1938 г. Эта категория неизменно насчитывала около 30 тысяч человек. Основным источником его пополнения, особенно в годы первой пятилетки, было крестьянство, выходцы которого на протяжении 30-х годов составляли большинство рабочего класса.
Наконец, в 1935 г. был отменены карточки. Всенародно страна обсуждала Конституцию. Затаив дыхание, следили за полетом В. Чкалова и его экипажа через Северный полюс. Восторгались папанинцами, как и челюскинцами, радовались фильму «Чапаев». Радио, звуковое кино, первый в стране метрополитен – все воспринималось как утверждение советского образа жизни, идеалов социализма, и придавало импульс общему движению вперед. Феномен 30-х годов заключается в том, что так называемая административно-командная экономика сочеталась с энтузиазмом миллионов, с безграничной верой в идеи Великого Октября. Это было возможно в результате активной деятельности большевистской партии, которая с необычайной энергией вела в массах организаторскую и идеологическую работу.
Однако с первых лет первой пятилетки началось постепенное закрепощение населения. В 1932 г. был введен паспорт, отмененный в год революции. Вскоре были введены обязательные трудовые книжки, в которых отмечался производственный путь рабочего. В целях уменьшения текучести рабочих кадров была введена система прописки. По закону от 15 ноября 1932 г. за неявку на работу предусматривалось немедленное увольнение, лишение продовольственных карточек, выселение с занимаемой жилплощади. За период с 1926 по 1929 г. прямое налогообложение (промышленный налог на частный сектор, сельскохозяйственный и подоходный налоги) в денежном выражении выросло почти в два раза. Размер акцизного сбора за этот период удвоился и составил треть всех налоговых поступлений. Начиная с 1927 г. начали выпускать государственные займы, подписка на которые стала почти принудительной. Несмотря на традиционные источники промышленного роста, хотя и гипертрофированные, не финансы регулировали экономическую жизнь страны, а волевые решения партийно-государственных структур.
Особо трудные времена для колхозников наступили с введением в 1932 г. паспортной системы в СССР. Паспорта могли получить только жители городов, рабочих поселков, новостроек. Колхозники паспортов не получали. При желании переехать в город, сменить работу и т. п. крестьяне получали справку из сельсовета, но это было непросто, т. к. ограничивалось многими обстоятельствами. Таким образом, до середины 1960-х годов колхозники были принудительно прикреплены к земле, работали как на барщине, получая за свой труд мизерную плату. Были удивительные результаты первых лет коллективного ведения сельского хозяйства. Предполагалось, что валовой сбор зерна после объединения крестьян увеличится вдвое, но в действительности он снизился в 1928–1934 г. почти на 8 %. Средняя урожайность зерна в 1932 г. составила 5,7 центнера с га против 8,2 центнера в 1913 г. При этом заметно возросли объемы государственных заготовок зерна. Насильственная коллективизация привела к снижению эффективности сельскохозяйственного производства, поскольку принудительный труд оказался менее производителен, чем свободный труд в частных хозяйствах.
Об уровне эффективности сельскохозяйственного производства в конце 1930-х годов можно судить по показателю, характеризующему долю единоличных и подсобных хозяйств в производстве основных видов продукции. В них производилось 65 % картофеля, 48 % овощей, основная масса фруктов и ягод, 12 % зерна, кроме этого 72 % всего мяса в стране, 77 % молока, 94 % яиц. И это при том, что на долю таких хозяйств приходилось лишь 13 % посевных площадей страны, и там не было никакой техники, по сравнению с колхозами. Следовательно, основная часть продовольствия, как и до коллективизации, поступала от единоличных хозяйств и приусадебных участков крестьян.
В 1934 г. в стране было около миллиона заключенных, через пять лет уже 1,5 миллиона. При этом с 1930-х годов в стране были миллионы «спецпереселенцев», т. е. административно сосланных. С 1930 г. основную массу их составляли раскулаченные, с середины 30-х годов к ним добавились «национальные контингенты». Уже в 1934 г. было создано так называемое «тыловое ополчение», в котором применялся принудительный труд. В 1937 г. были созданы многочисленные строительные части РККА. В 1940 г. был принят т. н. «закон об опозданиях», по которому многие сотни тысяч человек были посажены в тюрьму, а еще большее количество было приговорено к исправительным работам. Тогда у виновных вычитали в пользу государства до трети заработка. В то же время была введена плата за учебу в старших классах школы и создана система ФЗУ с их полувоенным режимом. Уже с конца 20-х в широких масштабах проводились акции устрашения инженерского корпуса (дело «Промпартии» и пр.) как рассадника потенциальных лидеров недовольства населения. Более того, в течение 30-х годов во все возрастающих масштабах использовался принудительный труд специалистов в «шарашках»– так, в Колпино, на Ижорском заводе, существовало «спецКБ», проектировавшее в годы первых пятилеток гигантский комбинат. То же самое происходило и в авиации.
5.4. «Вместо благодарности – расстрел»
Анализ последних лет показал, что планы всех пятилеток 30-х годов выполнены не были, хотя для участников событий официально утверждалось, что это произошло даже досрочно. Официально за первую пятилетку было построено 1500 фабрик, заводов и иных промышленных объектов, за вторую—4 тысячи таких объектов, за три года третьей пятилетки—2900 объектов. За 30-е годы было ведено в строй около 9 тысяч объектов, но большинство из них было не достроено и годами «функционировало» только на бумаге.
Например, в течение 2 лет не могли наладить производство на Сталинградском тракторном заводе (СТЗ). За это власть отыгралась на многочисленных «красных директорах». В 1937–1938 гг. тысячи их были расстреляны или попали в лагеря. К сороковым годам методом «неестественного отбора» был выкован «тип сталинского директора», готовый выполнять любые, даже самые нереальные приказы начальства, не жалея сил и жизней своих подчиненных.
В качестве примера можно привести судьбу первых
