Евгений Спицын - Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв.

По мере развития хозяйственной деятельности, в первую очередь ремесла и внешней торговли, в жизни восточных славян все большую роль стали играть города. Первоначально они возникли либо как резиденции князей-правителей племенных союзов и культовые центры (И. Фроянов, А. Дворниченко), либо как центры волостных общин (А. Кузьмин, Г. Артамонов), либо как центры международной торговли (Г. Лебедев, И. Дубов, Е. Носов). Ряд авторитетных авторов (В. Мавродин, М. Свердлов, Н. Котляр, А. Горский) считает, что эти «племенные центры» так и не смогли перерасти в полноценные города и постепенно зачахли. Их оппоненты (В. Петрухин, И. Фроянов, А. Куза, П. Толочко) полагают, что наиболее крупные «племенные центры» все же стали полноценными городами, где сохранились княжеские столы.

В условиях развивающейся государственности города постепенно стали превращаться в центры ремесла и торговли, продолжая сохранять свой прежний аграрный характер. Особенно быстрыми темпами этот процесс шел там, где проходили важнейшие международные транзитные торговые пути, в частности, Дунайско-Днепровский, Балтийско-Черноморский и Волжско-Балтийский. Надо подчеркнуть, что попытки ряда современных норманистов (Г. Лебедев, Т. Пушкина, Е. Мельникова, В. Петрухин) представить в качестве опорных пунктов государственной власти в землях восточных славян скандинавские погосты Гнёздово близ Смоленска, Шестовице близ Чернигова, Тимерево близ Ярославля и другие не согласуются с хорошо известными фактами и тем немаловажным обстоятельством, что ни один из этих погостов не превратился в полноценный древнерусский город. Важным представляется и то обстоятельство, что ни одно из этих поселений, открытых самими археологами, не упоминается в «Повести временных лет» — древнейшем летописном своде Древней Руси.

Вопрос о времени возникновения городов у восточных славян до сих пор остается спорным. Ряд исследователей (Б. Рыбаков, П. Толочко, Б. Тимощук) утверждает, что первые города у восточных славян возникли в эпоху «военной демократии» в VI—VIII вв. Их оппоненты (М. Тихомиров, А. Кузьмин, В. Седов, А. Куза) относили появление первых русских городов только ко второй половине IX в., т.е. времени возникновения Древнерусского государства. Большинство историков солидарны в том, что практически все древнерусские города возникли в результате синойкизма, т.е. слияния нескольких небольших славянских поселений в крупный административный или торгово-ремесленный центр.

Древние славяне, как и все народы, находившиеся на ранней стадии своего развития, были так называемыми «язычниками», обожествлявшими непознанные силы природы и умерших предков (пращуров). По мнению большинства авторов (Б. Рыбаков, В. Топоров, Б. Тимощук), в своем развитии восточнославянское язычество прошло ряд важных этапов:

1) На первом этапе, который в современной науке принято называть фетишизмом или анимизмом, восточные славяне обожествляли и поклонялись предметам и явлениям, которые непосредственно окружали их, т.е. камням, деревьям, рощам и т.д.

2) На втором этапе на смену фетишизму и анимизму пришел тотемизм, т.е. система религиозных верований в то, что человеческий род происходит от различных видов животных и птиц, в частности, вепрей, оленей и волков, чьи тотемные амулеты охраняли людей от «злых духов».

3) На третьем этапе своего развития язычество вступило в стадию полидемонизма, когда восточные славяне стали обожествлять водяных, лесных и полевых духов, т.е. разного рода упырей, береговинь, леших, домовых и других духов.

4) Наконец, на четвертом, заключительном этапе своей эволюции славянское язычество приобрело ярко выраженные черты политеизма, т.е. веры в богов и умерших предков — пращуров. В это время у всех восточных славян возникает оригинальный пантеон языческих богов индоевропейского, хеттского, иранского и собственно славянского происхождения. В зависимости от специфики и характера основных занятий, у каждого племенного союза возникал собственный пантеон языческих богов, который представлял собой определенную и устоявшуюся веками иерархическую структуру.

Общеславянского пантеона языческих богов никогда не существовало, но наиболее почитаемыми божествами у них были: бог неба и земли — Род; бог солнца — Ра и четыре его ипостаси Хорос, Ярило, Ясень и Даждьбог; бог молний, грома и войны — Перун, бог мудрости, скотоводства и торговли — Велес; бог ветра и вихрь — Стрибог и ряд других божеств. Языческий культ, в том числе жертвоприношения животных, отправлялся в специально устроенных капищах, где помещались статуи языческих идолов-богов. Отличительной чертой славянского язычества было отсутствие человеческих жертвоприношений. Князья и племенные старейшины выступали в роли «духовных пастырей», а непосредственно языческим культом ведали кудесники и волхвы.

Тема: Образование Древнерусского государства.

Современный норманизм как диагноз

1. Теории происхождения государства.

2. Возникновение «норманнской теории» и ее суть.

3. Борьба норманистов и антинорманистов.

4. Дискуссии по основным проблемам истории Древней Руси.

5. Каким путем возникло Древнерусское государство.

6. Когда возникло Древнерусское государство.

7. Вынужденные пояснения.

В настоящее время в науке существует несколько десятков различных теорий политогенеза, т.е. происхождения государства, в том числе теория насилия, ирригационная теория, теория общественного договора, патриархальная теория и, наконец, хорошо известная марксистско-ленинская, или классовая теория. Суть большинства теорий сводилась к главной проблеме — является ли государство следствием внутреннего развития различных этносов, в том числе возникновения классов, или государство возникает в результате завоевания и подчинения одного этноса(ов) другим(и).

Из рассуждений большинства современных авторов, которые до недавнего времени были вполне правоверными марксистами, ускользает знаменитый постулат К. Маркса о «реальном» и «мнимом» государстве, впервые высказанный им в работе «К критике гегелевской философии права» (1844). Под «реальным» государством основоположник научного марксизма подразумевал территориальную организацию народа с национальными, идущими из глубины веков, традициями самоуправления, а под «мнимым» государством — он имел в виду публичную власть, обособившуюся от самого общества и вставшую над ним. Другой основоположник марксизма Ф. Энгельс в своем знаменитом трактате «О происхождении семьи, частной собственности и государства» (1884), говоря о трех возможных путях его возникновения, — греческом, римском и германском, признавал, что в реальной исторической практике «мнимое» государство зачастую возникало как симбиоз внутренних и внешних факторов, а завоевание было одной из главных причин этого процесса. Но именно этого важного нюанса, на которое впервые обратил внимание профессор А.Г. Кузьмин, и не уловили многие советские историки-марксисты, которые предельно догматизировали два известных марксистских постулата о том, что: 1) государство есть результат внутреннего развития и не может быть навязано извне, и 2) государство возникает в результате образования классов и представляет собой только аппарат насилия правящего класса над другими. Но в первом случае классики марксизма говорили о «реальном государстве», т.е. территориальной самоорганизации общества, а во втором речь шла о «мнимом» государстве, вставшим в качестве публичной власти над «реальным» государством.

В связи с этим обстоятельством возникает вполне законный вопрос о путях возникновения Древнерусского государства. Традиционная точка зрения на эту проблему состоит в том, что начало этой давнишней дискуссии, которая продолжается почти триста лет, положили известные немецкие ученые З. Байер и Ф. Миллер, которые в середине XVIII в. опубликовали в России ряд своих научных работ: «О варягах» (1737), «О происхождении Руси» (1737) и «Происхождение имени и народа российского» (1749), положивших начало пресловутой «норманнской теории» происхождения Древнерусского государства. Хотя, по справедливому мнению ряда современных авторов, в частности,профессора А.Г. Кузьмина и его учеников B.В. Фомина, В.И. Меркулова и Л.П. Грот, настоящими родоначальниками норманизма стали сами шведы, в частности, шведские историки и дипломаты П. Петрей, Ю. Видекинд и О. Далин, создавшие еще в XVII—XVIII вв. ряд явно тенденциозных исторических трактатов («Московские хроники», «История шведского государства») с чисто политическим контекстом, в которых выдвинули тезис о скандинавском происхождении летописных варягов. И лишь затем, в период знаменитой «бироновщины», эта старая концепция была вынута из сундука, пропахшего нафталином, и вновь запущена в ход.