Сергей Платонов - Полный курс лекций по русской истории

Платонов Сергей Федорович

Полный курс лекций по русской истории

Сергей Федорович Платонов

Полный курс лекций по русской истории

Введение (Изложение конспективное)

Очерк русской историографии

Обзор источников русской истории

Содержание

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Предварительные исторические сведения Древнейшая история нашей страны Русские славяне и их соседи Первоначальный быт русских славян Киевская Русь Образование Киевского княжества Общие замечания о первых временах Киевского княжества Крещение Руси Последствия принятия Русью христианства Киевская Русь в XI-XII веках Колонизация Суздальско-Владимирской Руси Влияние татарской власти на удельную Русь Удельный быт Суздальско-Владимирской Руси Новгород Псков Литва Московское княжество до середины XV века Время великого князя Ивана III

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Время Ивана Грозного Московское государство перед смутой Политическое противоречие в московской жизни XVI века Социальное противоречие в московской жизни XVI века Смута в Московском государстве Первый период смуты: борьба за московский престол Второй период смуты: разрушение государственного порядка Третий период смуты: попытка восстановления порядка Время царя Михаила Федоровича (1613-1645) Время царя Алексея Михайловича (1645-1676) Внутренняя деятельность правительства Алексея Михайловича Церковные дела при Алексее Михайловиче Культурный перелом при Алексее Михайловиче Личность царя Алексея Михайловича Главные моменты в истории Южной и Западной Руси в XVI-XVII веках Время царя Федора Алексеевича (1676-1682)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Взгляды науки и русского общества на Петра Великого Положение московской политики и жизни в конце XVII века Время Петра Великого Детство и отрочество Петра (1672-1689) Годы 1689-1699 Внешняя политика Петра с 1700 года Внутренняя деятельность Петра с 1700 года Отношение современников к деятельности Петра Семейные отношения Петра Историческое значение деятельности Петра Время от смерти Петра Великого до вступления на престол Елизаветы (1725-1741) Дворцовые события с 1725 по 1741 год Управление и политика с 1725 по 1741 год Время Елизаветы Петровны (1741-1761) Управление и политика времени Елизаветы Петр III и переворот 1762 года Время Екатерины II (1762-1796) Законодательная деятельность Екатерины II Внешняя политика Екатерины II Историческое значение деятельности Екатерины II Время Павла I (1796-1801) Время Александра I (1801-1825) Время Николая I (1825-1855) Краткий обзор времени императора Александра II и великих реформ

Первым своим появлением в печати настоящие "Лекции" обязаны энергии и труду моих слушателей по Военно-юридической Академии, И. А. Блинова и Р. Р. фон-Раупаха. Они собрали и привели в порядок все те "литографированные записки", какие издавались учащимися в разные годы моего преподавания. Хотя некоторые части этих "записок" были составлены поданным мною текстам, однако, в общем, первые издания "Лекций" не отличались ни внутренней цельностью, ни внешней отделкой, представляя собою собрание разновременных и разнокачественных учебных записей. Трудами И. А. Блинова четвертое издание "Лекций" приобрело значительно более исправный вид, а к следующим изданиям текст "Лекций" пересматривался и лично мною. В частности, в восьмом издании пересмотр коснулся главным образом тех частей книги, которые посвящены истории Московского княжества в XIV-XV вв. и истории царствований Николая I и Александра II. Для усиления фактической стороны изложения в этих частях курса мною были привлечены некоторые выдержки из моего "Учебника русской истории" с соответствующими изменениями текста, так же как в прежних изданиях были оттуда же сделаны вставки в отдел истории Киевской Руси до XII века. Кроме того, в восьмом издании заново была изложена характеристика царя Алексея Михайловича. В девятом издании сделаны необходимые, в общем небольшие, исправления. Для десятого издания текст был пересмотрен. Тем не менее и в настоящем своем виде "Лекции" далеки еще от желаемой исправности. Живое преподавание и научная работа оказывают непрерывное влияние на лектора, изменяя не только частности, но иногда и самый тип его изложения. В "Лекциях" можно видеть только тот фактический материал, на котором обычно строятся курсы автора. Конечно, в печатной передаче этого материала остались еще и теперь некоторые недосмотры и погрешности; равным образом и конструкция изложения в "Лекциях" весьма нередко не соответствует тому строю устного изложения, которого держусь я в последние годы. Только с этими оговорками и решаюсь я выпустить в свет настоящее издание "Лекций".

С. Платонов

Петроград. 5 Августа 1917 г.

Введение (Изложение конспективное)

Наши занятия русской историей уместно будет начать определением того, что именно следует понимать под словами историческое знание, историческая наука.

Уяснив себе, как понимается история вообще, мы поймем, что нам следует понимать под историей одного какого-либо народа, и сознательно приступим к изучению русской истории.

История существовала в глубокой древности, хотя тогда и не считалась наукой.

Знакомство с античными историками, Геродотом и Фукидидом, например, покажет вам, что греки были по-своему правы, относя историю к области искусств. Под историей они понимали художественный рассказ о достопамятных событиях и лицах. Задача историка состояла у них о том, чтобы передать слушателям и читателям вместе с эстетическим наслаждением и ряд нравственных назиданий. Те же цели преследовало и искусство.

При таком взгляде на историю, как на художественный рассказ о достопамятных событиях, древние историки держались и соответствующих приемов изложения. В своем повествовании они стремились к правде и точности, но строгой объективной мерки истины у них не существовало. У глубоко правдивого Геродота, например, много басен (о Египте, о Скифах и т. под.); в одних он верит, потому что не знает пределов естественного, другие же, и не веря в них, заносит в свой рассказ, потому что они прельщают его своим художественным интересом. Мало этого, античный историк, верный своим художественным задачам, считал возможным украшать повествование сознательным вымыслом. Фукидид, в правдивости которого мы не сомневаемся, влагает в уста своих героев речи, сочиненные им самим, но он считает себя правым в силу того, что верно передает в измышленной форме действительные намерения и мысли исторических лиц.

Таким образом, стремление к точности и правде в истории было до некоторой степени ограничиваемо стремлением к художественности и занимательности, не говоря уже о других условиях, мешавших историкам с успехом различать истину от басни. Несмотря на это, стремление к точному знанию уже в древности требует от историка прагматизма. Уже у Геродота мы наблюдаем проявление этого прагматизма, т. е. желание связывать факты причинною связью, не только рассказывать их, но и объяснять из прошлого их происхождение.

Итак, на первых порах история определяется, как художественно-прагматический рассказ о достопамятных событиях и лицах.

Ко временам глубокой древности восходят и такие взгляды на историю, которые требовали от нее, помимо художественных впечатлений, практической приложимости.

Еще древние говорили, что история есть наставница жизни (magistra vitae). От историков ждали такого изложения прошлой жизни человечества, которое бы объясняло события настоящего и задачи будущего, служило бы практическим руководством для общественных деятелей и нравственной школой для прочих людей.

Такой взгляд на историю во всей силе держался в средние века и дожил до наших времен; он, с одной стороны, прямо сближал историю с моральной философией, с другой - обращал историю в "скрижаль откровений и правил" практического характера. Один писатель XVII в. (De Rocoles) говорил, что "история исполняет обязанности, свойственные моральной философии, и даже в известном отношении может быть ей предпочтена, так как, давая те же правила, она присоединяет к ним еще и примеры". На первой странице "Истории государства Российского" Карамзина найдете выражение той мысли, что историю необходимо знать для того, "чтобы учредить порядок, согласить выгоды людей и даровать им возможное на земле счастье".

С развитием западноевропейской философской мысли стали слагаться новые определения исторической науки. Стремясь объяснить сущность и смысл жизни человечества, мыслители обращались к изучению истории или с целью найти в ней решение своей задачи, или же с целью подтвердить историческими данными свои отвлеченные построения. Сообразно с различными философскими системами, так или иначе определялись цели и смысл самой истории. Вот некоторые из подобных определений: Боссюэт (1627-1704) и Лоран (1810-1887) понимали историю, как изображение тех мировых событий, в которых с особенною яркостью выражались пути Провидения, руководящего человеческою жизнью в своих целях. Итальянец Вико (1668-1744) задачею истории, как науки, считал изображение тех одинаковых состояний, которые суждено переживать всем народам. Известный философ Гегель (1770-1831) в истории видел изображение того процесса, которым "абсолютный дух" достигал своего самопознания (Гегель всю мировую жизнь объяснял, как развитие этого "абсолютного духа"). Не будет ошибкою сказать, что все эти философии требуют от истории в сущности одного и того же: история должна изображать не все факты прошлой жизни человечества, а лишь основные, обнаруживающие ее общий смысл.