Метафизика столицы. В двух книгах: Две Москвы. Облюбование Москвы - Рустам Эврикович Рахматуллин
Дж. Ноли по оригиналу Дж. Б. Пиранези. Топография Рима… Гравюра. 1748. Фрагмент. К югу от округлой фигуры Колизея – холм Целий. В правом нижнем углу – комплекс Латеранских базилики и дворца
Ватикан заполнил внешний угол городской стены, а Латеран лежит во внутреннем и противоположном Ватикану углу. Исследователь Рихард Краутхаймер показал, что постановка Константиновых базилик трактовала центр Рима как опасный для христианской манифестации. Что Константин демонстративно оставлял центральные холмы традиционалистам, язычникам, именовавшимся Сенатом и народом. Храмы христианства предлагали Риму новый центр.
В таком контексте Латеран есть предварение Константинополя – край города и точка построения дальнейшего пути столичности.
Из городских ворот на Латеране (Сан Джованни) берет начало Новая Аппиева дорога – поздний дублер классической дороги на Брундизий (Бриндизи), военный порт Империи, и далее через Балканы на Босфор.
Покровка и Мясницкая, Аппиевы дороги Москвы, ведут на Яузу, откуда Петр предвидел море и Петербург. Но поначалу все-таки Босфор, Константинополь.
Как Константин, царь Петр бежал на край своей столицы из центра, лежавшего в лоне традиции. Только оставленная в старом городе традиция была собственно константиновская, христианская. В Москве как изначальной христианке новизна и старина меняются холмами. Московский Целий (Латеран) – холм новизны, подчас религиозной. Смещенный центр, он ищет наполнения каким-то эксцентричным смыслом. Будь то программный вестерн Меншиковой башни или масонские соблазны.
Ставка и бункер
Последней проявила фабулу – способность места служить смещенным центром города – Великая Отечественная война.
Из опасения бомбардировок Кремля, Ставка верховного главнокомандования сместилась в потайное, кажущееся случайным место – бывшую усадьбу Солдатенкова в дальней части Мясницкой. Дом связали под землей с метро. Бункер под «Кировской» (нынешней «Чистые Пруды») стал центром управления войсками. В полном смысле потаенным центром побеждающей столицы.
Станция метро «Кировская». Фото 1936
Время барокко
Арсенал, Шумаевский крест, Царь-колокол
Новый Иерусалим. Литография Л. П. А. Бишебуа. Середина XIX века
Новый Иерусалим и Меншикова башня
В год обрушения московской Меншиковой башни обрушился шатер собора в подмосковном Новом Иерусалиме. Шатер был восстановлен при Елизавете, башня – только при Екатерине. Два манифеста русского барокко, никоновский и петровский, вероятно, подпадают общему таинственному фатуму. Впрочем, над Новым Иерусалимом этот фатум оказался властен с самого начала.
Ф. Я. Алексеев. Внутренний вид храма Воскресения Христова в Новоиерусалимском монастыре. 1800-е
Новый Иерусалим и Меншикова башня оформляли никоновский и петровский вызовы Кремлю, Москве, по-разному оспаривая место центра города и мира. В ударе молнии, пришедшемся на Меншикову башню, Москва увидела не только образ краха Меншикова, но и знак победы духа города над духом века. И, конечно, гнев небес на вавилонскую тщету.
Однако был ли опыт Меншиковой башни вавилонским? Или, скажем, только вавилонским?
Да, Меншиков построил башню до небес, чтоб сделать себе имя, и чуткая Москва присвоила ей это имя. Но все же Меншикова башня церковь и посвящена архангелу, чину небесному.
Арсенал
Другой барочный первенец, кремлевский Арсенал, заложенный с началом XVIII века как крупнейший дом Кремля, Москвы, России, остановился стройкой сразу, на все время Северной войны, которой должен был служить. Строительство возобновили после мира. Тут архитекторы пустились друг на друга с кляузой. Явились новые и предложили новый вид. Спустя полвека это оставалось актуальным. Еще через полвека Арсенал был взорван Бонапартом. Восстановлен. Наконец, недавно укреплялся от подвижки грунта.
Вид Никольских триумфальных ворот с частью Цейхгауза (Арсенала). Неизвестный гравер по оригиналу М. И. Махаева. 1765. Арсенал показан в первоначальном барочном облике. В барочном оформлении также Никольские ворота Кремля
Вид на Троицкий монастырь с восточной стороны. Рисунок XVIII века. В центре – колокольня
Колокольня Новоспасского монастыря. Старое фото
Протяженный, поглотивший несколько кварталов, Арсенал стал первым полаганием программной нововременской горизонтали против средневековой вертикали. Лежачей башней, перпендикуляром к Иванову столпу.
Не Вавилон ли? Если есть над Арсеналом небо, то небо отрицаемое.
Разметка неба
Небо для барокко делается в самом деле твердью, крепостью с неясным результатом штурма. Обрушения барочных храмов по ходу их строительства обыкновенны.
В Москве обрушивалась недостроенной церковь Николы Заяицкого. Барочные примеры некатастрофичного, но долгостроя, отнимающего время классицизма: колокольня церкви Троицы, что в Серебряниках, церковь Климента Римского в Замоскворечье, колокольни Донского и Новоспасского монастырей.
Последняя, предполагая превзойти кремлевский столп, остановилась все-таки на допустимой высоте. И приняла прах собственного архитектора, Ивана Жеребцова, в основание.
Остановилась на предельно позволительной отметке колокольня Сергиевской лавры, а родственные ей по притязанию и внешности новые Воскресенские ворота Красной площади остались в чертежах зодчего князя Ухтомского.
Именно барокко, говорит Геннадий Вдовин, завоевывает небо над Москвой и над Россией, вслед за древней кремлевской колокольней размечая и деля его на ярусы.
Деля, но более не повторяя дерзость Меншиковой башни. При таком условии, небо доступно для барокко, как для готики.
Барочный долгострой и неуспех вообще роднее готике, чем вавилонскому или Сизифову труду.
Шумаевский крест
Всю половину XVIII века, бо́льшую часть своей барочно долгой жизни, резчик Григорий Шумаев работал деревянное распятие. Крест, сотнями сопутствующих сцен толкующий Евангелие.
Не успел. Оставил завещание доделок, само звучащее священными стихами.
Шумаева не назовешь вавилонянином, поскольку не гордыня была мотив его труда. Здесь человек себя забыл и умалился, стаял весь. Не назовешь Сизифом, ибо не была дурной бесконечность его труда.
После кончины мастера крест поместили в Сретенском монастыре, в соборе, составлять чудо Москвы и головную боль полиции.
Шумаевский крест. Общий вид. Фото Н. Н. Соболева. Начало XX века
Шумаевский крест. Фрагмент у подножия Распятия. Фото Н. Н. Соболева
Утративший большую часть фигур в XX веке, крест из музея был на время возвращен в церковный обиход, в Большой собор Донского монастыря. (Новое освящение собора пришлось на августовский путч: вещи барокко ждут больших событий, чтобы намекнуть свое предназначение.) Сегодня крест опять в запасниках Музея архитектуры.
Царь-колокол
Предназначение Царь-колокола приоткрыто, причем провидчески. Больше того: прови́денья о нем бросают свет на смысл барочного труда и фатума вообще. Труда и фатума, отлившихся в Царь-колокол как в хрестоматию.
Хрестоматийный колокол отлит при Анне Иоанновне. Однако кроме барельефного портрета этой государыни на брюхе колокола есть портрет Тишайшего царя: литейщики осуществляли
