Истории города Бостона - Леонид Спивак
Доктор Конан Дойл однажды сказал: «Никогда я еще так не понимал и не любил человека, которого никогда не видел. Встретиться с ним стало целью моей жизни, но по иронии судьбы я приехал в его родной город лишь для того, чтобы возложить венок на его свежую могилу».
Нам же не менее интересна другая интрига: на узких мощеных булыжником и красным кирпичом улочках старого Бостона великий мастер детектива обдумывал новый, необычный сюжет о короле преступного мира, интеллектом под стать его Шерлоку Холмсу.
После удачного ограбления бостонского банка Адам Уорт и Чарли Буллард решили не искушать судьбу и отправились на заработки в Старый Свет. В Париже неподалеку от здания Оперы открылся ресторан «American Bar», который содержали радушные господа Уэллс и Реймонд (то есть Буллард и Уорт). Чарли Пианист развлекал гостей фортепьянными этюдами. Респектабельный Адам Уорт во фраке чинно расхаживал по сверкающим залам своего заведения, обменивался любезностями с гостями и заодно заводил полезные знакомства.
Самые пресыщенные из парижан оценили лоск и хороший вкус «Американского бара», где блистал отменный шеф-повар. К тому же в подвале ресторана происходили эксклюзивные и запретные увеселения для посвященных, и здесь уже с американским размахом колдовали специально выписанные из-за океана специалисты по коктейлям и бурлеску. На верхнем этаже располагалось казино. Поскольку рулетка находилась вне закона, игровые столы были построены таким образом, что могли по первому сигналу складываться и убираться внутрь стен и пола.
Однажды среди посетителей ресторана оказались земляки Уорта, члены правления Бойлстонского банка. Они рассыпались в комплиментах хозяину, не подозревая, что столь приятное заведение основано на деньги их собственного банка. Вскоре, впрочем, детективам из американского агентства Пинкертона удалось выйти на след неуловимого бостонца.
Для конторы Пинкертона вопрос о поимке этого «преступника в шелковых перчатках» стал делом чести. Одним из первых удачных дел, принесших славу сыскному агентству, была другая бостонская история: громкое разоблачение врача Генри Хольца, который первым в американской практике организовал торговлю поддельными больничными листами. Теперь же на карту оказалась поставлена репутация одного из крупнейших банков США.
Через сеть своих осведомителей Уорту стало известно, что американские детективы в Париже собирают на него досье. Осторожный Адам без промедления перебрался на берега туманного Альбиона. В британской столице он обосновался надолго. Возможно, ему так же, как и Конан Дойлу, лондонские особняки из выцветшего кирпича и тусклый свет чугунных фонарей напоминали старый Бостон.
Об организаторских способностях Уорта ходили легенды. Некоторые из них использовал классик детектива. В рассказе «Последнее дело Холмса» великий сыщик говорит: «Он – Наполеон преступного мира, Ватсон. Он – организатор половины всех злодеяний и почти всех нераскрытых преступлений в нашем городе… У него первоклассный ум. Он сидит неподвижно, словно паук в центре своей паутины, но у этой паутины тысячи нитей, и он улавливает вибрацию каждой из них. Сам он действует редко. Он только составляет план. Но его агенты многочисленны и великолепно организованы».
Это описание криминальной сети как нельзя лучше соответствует тому, что смог создать на берегах Темзы неуловимый «крестный отец» Адам Уорт: «Если кому-нибудь понадобится выкрасть документ, ограбить дом, убрать с дороги человека – стоит только довести это до сведения профессора, и преступление будет подготовлено, а затем и выполнено. Агент может быть пойман. В таких случаях всегда находятся деньги, чтобы взять его на поруки или пригласить адвоката. Но главный руководитель, тот, кто послал этого агента, никогда не попадется: он вне подозрений».
В том, что Адам Уорт – прототип профессора Мориарти, однажды признался сам Конан Дойл в беседе со старым другом доктором Греем Чандлером Бриггсом. Британские и американские холмсоведы тут же начали ломать копья. Дойлевский злодей Мориарти внешне никак не походил на Уорта. Но оба персонажа достигали желаемого за счет интеллекта и смолоду придерживались принципа: человек с мозгами не имеет права носить огнестрельное оружие. Всегда есть способ, и гораздо лучший, добиться того же самого с помощью ума. За всю жизнь Уорт ни разу не прибегал к физическому насилию и, в отличие от своего литературного конкурента, запрещал делать это другим.
Адам Уорт умел жить двойной жизнью. «Мистер Генри Реймонд» поселился в центре Лондона, на Пикадилли, и слыл очень богатым, благовоспитанным и щедрым джентльменом. Сын бостонского портного стал со временем вхож в самые аристократические клубы викторианского Лондона. Даже супруга Уорта не догадывалась о роде его занятий. При этом по всей Великобритании и далеко за ее пределами происходили загадочные и дерзкие ограбления.
Уильям Пинкертон поставил британскую полицию в известность о том, кем является Уорт на самом деле, но доказать его причастность к преступлениям было решительно невозможно. Инспектор Скотланд-Ярда Джон Шор сделал поимку Уорта-Реймонда делом своей жизни. Сам же Адам Уорт называл инспектора Шора «большим недотепой, способным поймать разве что карманника». Помните незадачливого инспектора Лестрейда из «Записок о Шерлоке Холмсе»?
Майской ночью 1876 года в Лондоне произошла настоящая кража века. За год до того вся британская богема была взбудоражена известием о том, что на аукцион Кристи выставлена картина Томаса Гейнсборо, считавшаяся давно утерянной. Картина была написана в 1787 году и называлась «Джорджиана, герцогиня Девонширская». Предпродажная шумиха была настолько сильной, что о портрете говорили даже немногословные лондонские извозчики. За «Джорджианой» охотились крупнейшие коллекционеры – барон Ротшильд и главный банкир Америки Дж. П. Морган. В итоге холст Гейнсборо достался владельцу лондонской картинной галереи Уильяму Эгнью, который выложил за нее на аукционе десять тысяч гиней. На тот момент «Джорджиана» стала самой дорогой картиной в истории Европы.
Старый Бостон
Герцогиня Девонширская была знаменитой светской красавицей XVIII века, собиравшей вокруг себя литературный и политический бомонд. Она слыла законодательницей мод и поддерживала дружеские отношения с королевой Франции Марией-Антуанеттой. Среди прямых потомков ее семьи – принцесса Диана, герцогиня Уэльская, мать наследника престола принца Уильяма. Многим историкам это дало повод искать параллели в судьбах двух блистательных женщин: не слишком удачный аристократический брак, известный всему миру любовный треугольник, попытки найти успокоение в проявлениях общественной любви и преждевременная смерть.
Той майской ночью 1876 года портрет герцогини Девонширской переехал всего на несколько сот метров – из галереи «Эгнью и сыновья» на Бонд-стрит в апартаменты Адама Уорта на Пикадилли. Шерлок Холмс говорил о Мориарти: «Гениально и непостижимо. Человек опутал своими сетями весь Лондон, и никто
