Джон Мэн - Чингисхан
Для завершения «наказания Божьего» осталось сделать до конца две вещи: захватить центральную цитадель, откуда ос тавшиеся стойкими воины-мусульмане беспокоили ночны ми вылазками, и распорядиться населением. Окружавшие цитадель деревянные дома, мешавшие организации штурма, подожгли. Запылал почти весь город, не тронутыми огнем остались главная мечеть и сложенные из сырца-кирпича дворцы. Теперь ничто не мешало баллистам и катапультам, а вместе с ними и двойным, и тройным осадным лукам выдви нуться на открытые позиции. К стенам под градом горящих зажигательных бомб подогнали толпы горожан, чтобы их трупами и камнями завалить оборонительный ров. Битва продолжалась много дней, пока не рухнули стены Арка и огонь не довершил разрушений и пока его защитники не по легли убитыми в бою или не были казнены после него, при чем смерти предавали всех мужчин, которые «стояли выше рукоятки плети». Оставшихся в живых горожан выгнали за стены города к мусалла, где распределяли — молодых в сол даты, женщин с их детьми в рабы, кузнецов, плотников и ювелиров в команды монгольских ремесленников.
Теперь монгольская машина смерти покатилась на запад по направлению к Самарканду, а часть войска отрядили, что бы по ходу дела захватить Ходжент, пограничный город, стоявший на страже великолепных плодородных земель Ферганской долины. Самарканд, новую столицу Мухаммеда,
196
ЧИНГИСХАН
«самый прелестный из райских уголков в этом мире», оборо няли от сорока до ста десяти тысяч войск (или, возможно, это число людей вообще, источники дают крайне разбросанные цифры), которые укрылись за рвом и городскими стенами с цитаделью, спешно укреплявшиеся на протяже нии недель, прошедших после осады Отрара. У защитников города имелся отряд слонов, которых, по-видимому, купил в Индии какой-то предприимчивый купец. Монголы раскину ли свой лагерь под самыми стенами города и прогоняли вокруг них толпы пленных, у каждого десятого в руках был флаг, они размахивали ими, чтобы у защитников создалось впечатление, будто их окружила гигантская армия. Вскоре к осаждающим присоединилось войско, пришедшее из Отрара. Защитники города предприняли тщетную попытку про рвать блокаду и выпустили на монголов слонов, но живот ные запаниковали, повернули вспять и начали топтать сво их, а потом убежали в степь. Снова беспомощное руково дство Мухаммеда сыграло с городом и всей страной злую шутку. Сам он бежал, заставляя всех встречавшихся по пути собирать свои пожитки и уходить, потому что сопротивле ние было бессмысленно. Городские богатеи и духовенство никак не желали сложить головы за такого человека и запро сили мира, получив те же условия, что и жители Бухары: кон фисковали их имущество, женщин и ремесленников разобрали монгольские начальники и их семьи.
Завоевание Хорезма не могло, конечно, закончиться без поимки или смерти бежавшего Мухаммеда, эту задачу вы полняли Джебе и Субудай, преследовавшие его по пятам че рез нынешние Узбекистан, Туркменистан и Иран. Обезумев ший от страха, Мухаммед в отчаянии носился по своим бывшим владениям в поисках безопасного убежища, чувствуя за спиной на расстоянии однодневного конного перехода сво их преследователей. Наконец он доскакал до берегов Каспия, где местные эмиры посоветовали затаиться на малень ком острове. Бросив свои сокровища на разграбление, он с
197
ДЖОН МЭН
ЧИНГИСХАН
небольшой свитой (в ней находился его сын Джалал ад-Дин) добрался на веслах до острова, где скончался от печали и бе зысходности. Судьба его матери была еще страшнее, ее схва тили в маленькой крепости к югу от Каспийского моря, дол го держали без пищи, а потом увезли в Монголию, где она провела много лет в неволе.
Тем временем монгольские клещи сжимались вокруг великого города Гурганджа, или Ургенча, как его позже стали называть (и продолжают называть сегодня). С севера в конце 1220 года подошел Джочи, захвативший с полдюжины менее значительных городов. С юго-востока подтянулись Джага- тай и Удегэй, усиленные Борчу и личным корпусом Чингиса. Всего там собралось, наверное, тысяч сто солдат, однако этого числа было явно недостаточно, чтобы запугать горо жан, приготовившихся к осаде, продлившейся месяцев пять. Это было самое трудное для монголов сражение. Здесь, на за ливаемых половодьем Амударьи равнинах, не было камней для катапульт, и монголы срубили шелковичные деревья, что- бы делать снаряды. Пленных, как принято, загнали в рвы, а по том подорвали стены. После того как стены обрушились, мон голам пришлось вести бои за каждую улочку, одну за другой, шаг за шагом поджигая дома зажигательной смесью. Когда им показалось, что события развиваются слишком медленно, они решили затопить город, повернув на него реку, это предпри ятие закончилось самым бедственным образом, горожане неожиданно напали на монголов, раскапывавших дамбу, и прикончили 3000 человек. К моменту полной победы, что состоялась в начале 1221 года, у монголов не было никакого желания проявлять милосердие. Владевших какой-нибудь профессией, а таких нашлось более 100 000, увели в плен, ос тальных перерезали. Джувайни сообщает, что 50 000 солдат зарезали по 24 человека каждый. Это дает нам цифру 1 , 2 мил лиона убитых.
Из числа городов, переживших катастрофу, немногие хра нят полученные в ее результате шрамы. Хиросима построи-
ла новый город, чтобы прикрыть свой ужасающий атомный ожог. Развалины Сан-Пьерра на Мартинике, в 1902 году по гребенного под лавой после извержения вулкана, когда-то напоминали Хиросиму, а сегодня опаленных камней не вид но, на их месте стоят лавочки торговцев и детские площадки. Гамбург, Берлин, даже Дрезден - осталось очень немного мест, которые напоминают о том, что пятьдесят лет назад их бомбили и на их месте лежали бесформенные груды бетона и камней.
Этого не скажешь о древнем Мерве. В начале XIII века этот город-оазис был жемчужиной Центральной Азии, городом мечетей и дворцов, стен внутри стен, глинобитных пригородов, занимавших площадь более ста гектаров, живших за счет прохладной воды, поступавшей по сети каналов от пло тины, перегораживавшей реку Мургаб. В десяти библиотеках Мерва хранились 150 000 томов книг, величайшая кол лекция в Центральной Азии. За сто лет до прихода Чингиса в своей обсерватории, следы которой не найдены по сию пору, работал Омар Хайям. В наше время от Мерва осталась лишь тень. Если подняться на один из небольших холмиков неподалеку от его центра, окажешься со всех сторон окру женным серовато-коричневыми грудами битого кирпича и глины, тонущих под толстым слоем вековой пыли, и так акр за акром. Единственное свидетельство возрождения города маячит за 30 километров отсюда, где новый Мерв — Мары — заявляет о себе облаком промышленных выбросов в небе. На равнине вокруг холмы, холмики, горки разной формы и величины, серая картина разорения и опустошения, впечатле ние от которой усиливается сиротливо торчащими над мертвым пространством оголенными развалинами: купола мавзолея султана Санджара XII века, когда-то покрытого би рюзовыми изразцами, яркий блеск которых был виден с рас стояния в один день перехода через пустыню и который не утратил своего значения как одно из величайших архитек-
198
199
ЛЖОН МЭН
ЧИНГИСХАН
турных чудес Центральной Азии. Великая Кыз Кала - «замок девственниц» — прямоугольник оранжевых колонн без кры ши стоит, полный таинственности, как выброшенный чужеземцами за ненадобностью артефакт.
Здесь произошло нечто такое, отчего город превратился в безжизненную пустыню. Невозможно догадаться, что здесь стряслось. Это все равно что осматривать руины Хиросимы, Сан-Пьерра или Дрездена, не имея представления об атом ных бомбах, вулканах или смертоносных смерчах. Все во круг свидетельствовало о взрыве, но никакой подсказки о его причине. Для того чтобы понять, что тут произошло, нужно хорошенько покопаться в прошлом, в земле и в пись менных свидетельствах.
Это произошло не сразу, многие разрушения вызваны воздействием ветра и дождей, но процесс начался в январе 1221 года, когда к стенам Мерва подошли монголы. Боевой дух города укрепил один из бывших военачальников шаха — вельможа по имени Муджир аль-Мулк, о его стремлении стать шахом Джувайни пишет с осуждением: «В глубине его сердца закралась мысль, будто без его позволения не может восходить солнце».
Когда отряд монголов в составе 800 человек произвел разведку боем, их отбросили, захватив в плен 60 человек, и пленных водили на показ по всему городу, а затем отправили на плаху. Узнав об этом унижении, Чингис поклялся отом стить городу.
Армия, окружившая Мерв, была невелика, около 7000 че ловек, у каждого воина лук и нож, каждый в жестком кожаном панцире, у каждого сменные лошади. Как часто случалось, се годня перед ними был противник, намного превосходящий их по численности. Им противостояли 12 тысяч воинов и го род с 70 000 жителями, но теперь разбухший в десять, а то и больше раз за счет беженцев из окрестных кишлаков. Отцы го рода совершили ошибку, решив оказать сопротивление, и го рожане знали, что их ждет. Город замер, загипнотизированный ужасом. И солдаты, и горожане закрывались в домах и
