Джон Мэн - Чингисхан
Но не перебили. Даже в самых экстремальных случаях го рода продолжали функционировать, мятежи подавлялись, войска набирались, налоги платились и восстановительные работы предпринимались. Простая оценка разрушений, ос нованная на сохранившихся источниках, едва ли соответст вует сопоставлению с развивавшимися там после ухода мон голов событиями. Таким образом, наши предположения и/или источники должны ошибаться, правда остается по гребенной под мусором истории, и ее не восстановишь. Воз можно, единственное, что мы можем сделать, — это допус тить, что населения было больше, а число смертей меньше, где-нибудь 25 процентов из 5 миллионов, в этом случае по давленное и доведенное до скотского состояния общество еще могло как-то существовать, пока течение времени не ос вободило его от подавленности.
Все же, при самых консервативных подсчетах, это дает нам 1,25 миллиона смертей за два года.
Что ни говори, но по своим масштабам такое избиение людей в абсолютном выражении остается одним из самых массовых в истории, столь резкое сокращение населения на 25—30 процентов может сравниться разве что с Черной смертью, величайшей катастрофой в истории Европы.
204
205
ДЖОН МЭН
ЧИНГИСХАН
Хорезмийским бойням находим современные эквива ленты. То, что произошло в Мерве, Ургенче и по всему этому региону, сравнимо с нацистским холокостом. Больше всего меня поражает банальность этого зла. Монголы, все до од ного, были мастерами по забиванию животных, для них убить овцу было делом рутинным, и убийство тех людей ни чем от этого не отличалось, это была работа, которую поло жено выполнять — ровно так же, как для Рудольфа Хесса, ко менданта Аушвица, заведование газовыми камерами и печа ми было не больше, чем обыкновенной технической и бюрократической проблемой. Но на этом сравнение заканчивается. Холокост явился последствием политики, после довательно проводившейся годами и не имевшей ни военных, ни экономических целей, единственной целью было выполнение антисемитской химеры Гитлера. Массовые убийства в Хорезме, напротив, были суммарным выражени ем одноразового решения использовать террор в качестве орудия устрашения, если выразиться точнее, то это был не геноцид, а убийство городов, стратегия, заслуживающая собственного термина - урбоцид. Для монголов месть по своей мотивации не имела ни расовой, ни религиозной по доплеки, она осуществлялась в конкретном месте и была ча стью определенной стратегии.
перешел через Гиндукуш и через Хайбарский проход, спус тился на равнины Северной Индии. Там он оказался зажа тым между Индом и теснящими его монголами. Здесь нашла конец его армия, но не он сам. Как живописует Джувайни, он бросился со своим конем в воды Инда и, переплыв необъят ную стремнину, благополучно выбрался на противополож ный берег. Изумленный Чингис, прижав руку ко рту, с восхи щением следил за ним во все глаза и приказал не преследо вать его: «Если бы у каждого отца был такой сын!» Джалал не погиб и некоторое время продолжал воевать, правда без осо бого успеха, и о его геройстве слагали легенды. Где он встре тил свою смерть, никто не знает. Говорили, что в 1231 году его зарезали курдские разбойники, не ведавшие, кто он. Многие годы по поводу его судьбы ходили слухи. Джувайни пишет, что объявились два лже-Джалала, обоих за самозван ство казнили.
Чингис решил не пользоваться плодами победы и не вторгаться в пределы Индии. По одной из версий, ему по встречался заговоривший с ним «единорог». Скорее всего, это были носороги, вид которых вызвал в Чингисе такое бла гоговение, что он внял толкованию Чу Цзая - не мешкая по ворачивай назад! - и пошел туда, куда звала его судьба, обру шившись на неверных вассалов, осмелившихся бросить ему вызов, и на неведомые страны, лежавшие далеко на западе.
Кровавая резня в Мерве еще не означала конца. Джалал ад-Дин, сын Мухаммеда, пошел не в отца. Он собрал остатки войск и, преследуемый по пятам Чингисом, отступил на юг, в нынешний Афганистан. Весной 1221 года в Парване, к севе ру от Кабула, он нанес монголам первое в этой войне пора жение. (Между прочим, монголами командовал Шиги, сводный брат Чингиса и вероятный редактор «Тайной истории». Чингис отнесся к этому снисходительно. Шиги не доводи лось еще испытывать ударов судьбы, сказал он. Это послужит ему хорошим уроком.) Джалал, пытаясь, несмотря ни на что, оказывать сопротивление, отступил еще на 400 километров,
206
ЧИНГИСХАН
9
ВЕЛИКИЙ НАБЕГ
ГЛАВНЫЙ ЗАКОН ИСТОРИИ ГЛАСИТ: НИКАКИХ ЗАКОНОВ НЕ СУЩЕСТ-
вует. Однако есть горстка близких к истине допущений. Вот одно из них:
Империи расширяются, пока у них есть силы расширяться.
Новые завоевания создают новые границы, а с ними новые проблемы, а необходимость решать эти проблемы требует новых завоеваний. То, что было законом для римлян, англи чан, русских, французов, китайцев, а теперь для американцев, было законом и для монголов.
Теперь, когда Мухаммеда больше нет и Хорезмийская им перия вот-вот уйдет в небытие истории, Субудай, Джебе и другие победоносные военачальники стояли на берегах Каспия и осматривались вокруг в поисках земель для новых завоеваний. Когда в начале 1221 года Субудай поскакал в Са марканд, чтобы обсудить с Чингисом планы очередных кам-
паний, он не имел в виду территориальные захваты за преде лами исламского мира. Завоевание исламского мира уже са мо по себе представляло достаточно серьезную задачу. Его центром - Багдадом - овладеть будет крайне непросто. Но к северо-западу от Багдада жили называвшие себя булгарами мусульманские племена, торговцы мехами, у которых уста новились прочные торговые связи с Хорезмом. Сегодня этнологи признают отдаленное родство этих булгар с южны ми булгарами, осевшими в районе Болгарии, но уже в те дальние времена контакт между этими двумя этническими группами был полностью утрачен. Эти булгары в X веке при няли ислам и были протонацией охотников и рыболовов, разбогатевшей на торговле мехами с Русью и исламским ми ром. Они были мусульманами и союзниками Хорезма, а зна чит, вполне законной добычей. Но как далеко до них? С кем и с чем придется встретиться на пути, особенно в суровых горах Кавказа, что по другую сторону Каспия? Чингис согла сился, что неплохо было бы разведать все это. В тот момент он был поглощен преследованием уходившего на юг Джалал эд-Дина, а Тули готовил армию идти на Мерв. Год-другой Чингис мог обойтись без Субудая. Лучшей кандидатуры для командования войсками в походе на Запад, чем сорокапяти летний одноглазый ветеран, прошедший Китай, Маньчжу рию, Кара-Китай и Хорезм, найти было трудно. Он и Джебе присоединятся к Джучи — с Хорезмом тот уже покончил, — втроем они обойдут Каспий и выяснят, что можно взять у булгар. Эта экспедиция окупится сторицей, если принять в расчет возможную добычу и информацию о новых землях.
Так зародилось одно из удивительнейших предприятий в истории войн — поход длиной в 7500 километров, в резуль тате которого монголы впервые вошли в контакт с христи анским миром.
Первым царством, лежавшим на пути монгольского войска, была Грузия, за 1000 лет до этого ставшая христианским го сударством и уже 100 лет как добившаяся независимости.
208
2Q9
ДЖОН МЭН
ЧИНГИСХАН
Оно переживало апогей своего могущества и авторитета благодаря легендарной царице Тамаре, чья империя простиралась от Черного моря на весь Кавказ вплоть до Азер байджана на Каспийском море. Грузины вспоминают прав ление Тамары (1184-1213) как золотой век своей истории, как расцвет литературы, архитектуры, науки и искусства. Тбилиси превратился в перекресток, где встречались Евро па, Россия и Хорезм. Руставели, автор грузинского эпоса «Витязь в тигровой шкуре», созданного им за несколько лет до монгольского нашествия, был знаком с китайской и греческой философией. Знаменитая своими дворцами и монастырями, своими церковными книгами и иконами в драго ценных окладах, Грузия была именно тем, что нужно было Джебе и Субудаю для зачина их грандиозного предприятия.
Случилось так, что именно в 1221 году до христианской Европы дошли слухи о событиях в Центральной Азии. В тот самый момент христианство нуждалось в помощи. Три по следние года германские и французские армии, участвовавшие в пятом крестовом походе, пытались овладеть Египтом и были вдребезги разбиты сарацинами. Папа обратился за поддержкой к грузинам, богатым и сильным братьям во Хри сте. Но наследник Тамары, Георгий Великолепный, уже не казался единственным потенциальным спасителем. Жак де Витри, французский епископ Акры, города крестоносцев, написал лидерам христианского мира в Риме, Лондоне, Ве не и Париже, что «появился новый и могущественный за щитник христианства». Его зовут царь Давид Индийский, он внук легендарного христианского царя Престера Иоанна, с которым его вскоре начали путать. По всей видимости, Да- вид-Престер Иоанн вышел из глубины азиатских просторов, откликнувшись на просьбу главы несторианской церкви в Багдаде, разгромил исламские орды и теперь спешит на За пад, чтобы спасти христианскую Европу и вернуть Иеруса лим его законным наследникам. Эта чепуха, эхом повторяв шая россказни побывавших в Хорезме и Грузии путешест-
