Петр Северов - Морские были
Флот был для него школой, которую с детства он полюбил всем сердцем, которой гордился и дорожил. В четырнадцать лет, будучи гардемарином на военном корабле, за исключительную выдержку и отвагу, проявленные в сражениях против шведов в 1790 году, Николай получил золотую медаль.
Высокая боевая награда в четырнадцать лет! Об этом могли только мечтать маменькины сынки из высшего дворянства. У Хвостова же в кругах высшего дворянства не было ни родственников, ни покровителей. Он не мог похвалиться знатным происхождением. Награда, которую получил Хвостов, была заслуженной наградой. И таким же заслуженным был чин лейтенанта флота, стоивший ему десятилетнего труда на кораблях.
Товарищи Хвостова начинали службу вместе с ним. Годы совместных плаваний и суровые испытания сплотили их в дружную семью, где каждый чувствовал себя неотъемлемой частицей растущего, уже не раз прославленного в сражениях русского флота. И каждый надеялся, что, может быть, скоро всем им предстоят большие походы и подвиги во славу родной земли.
Любимым предметом бесед, увлекательных споров, мечтаний и смелых планов в кругу друзей Хвостова был, конечно, флот, его недавние славные дела и победы, новые задачи, которые поставила перед ним сама жизнь.
В те годы Россия уже вышла на безбрежные просторы океанов. Давным-давно русские люди освоили полярный север: между Архангельском, Колой, Шпицбергеном, Новой Землей, между норвежскими селениями и устьями великих сибирских рек, знакомыми морскими путями уверенно проносились корабли поморов.
На Балтике после блистательных побед над шведами перед Россией открылись дороги в Атлантический океан.
В водах Дальнего Востока между Охотском, Камчаткой и Америкой плавали корабли русских промышленников и купцов. На севере Америки и в Калифорнии селились сибирские охотники, рыбаки, лесорубы, строители, первые разведчики недр, и вся их жизнь, вся деятельность на тех далеких берегах зависела от регулярных рейсов кораблей.
Перед русскими моряками открывались дальние пути через Атлантику, Индийский и Тихий океаны
Участник морских сражений со шведами при Готланде, у острова Эланд, при Ревеле (Таллине), Красной горке и в Выборгской бухте лейтенант русского флота Иван Крузенштерн, уже побывавший в Африке, Индии и Америке, в то время представил в Морское министерство проект кругосветного плавания.
Сколько жарких споров, похвал, замечаний, поправок вызвал среди друзей Хвостова этот проект! Придворные вельможи утверждали, что для такой экспедиции следовало нанять иностранцев. А Иван Крузенштерн писал: "Команда должна быть набрана только из русских моряков, лучше которых я не встречал ни в одном флоте..."
Ни Хвостов, ни его друзья не знали ответа Министерства и Адмиралтейств-коллегии. Ответа и вовсе не поступило. Докладная записка Крузенштерна просто была подшита к архивным делам.
- Не слишком ли щедр на похвалы господин Крузенштерн? - насмешливо спросил глава Адмиралтейств-коллегии адмирал Кушелев. - Не слишком ли рискованные предприятия он предлагает? Молодость все да горячность: вот, дескать, какие мы смельчаки!
Нелюбимый во флоте, тупой и чванливый недоучка Кушелев, как видно, в тот же день забыл о проекте Крузенштерна. Однако об этом не забыли флотские офицеры. С нетерпением ждали они набора в экспедицию, писали запросы, предлагали свои услуги, рвались в далекий поход.
- Пора!.. Давно пора из Кронштадта в океан!.. - возбужденно говорил Хвостов. - Мы пронесем свой флаг за северный тропик и за экватор. Мы еще увидим и грозный мыс Горн, и далекую Аляску и, может быть, другие земли, которых до нас никто не видал!..
В гостях у Хвостова иногда бывали и офицеры, прибывшие из других морей, - чаще с Белого и Черного, реже с далекого Охотского. Эти люди видывали дальние края, и послушать их было особенно интересно.
Вот и сейчас, окруженный молодыми моряками, пожилой, седеющий капитан рассказывал о Курильских островах, о суровой земле - Камчатке...
- С разными народами довелось мне повстречаться и жизнь их наблюдать, говорил он, неторопливо потягивая длинную трубку, - с якутами и тунгусами в Сибири, с камчадалами и коряками на Камчатке, с курилами и малыми японцами...
- Вы были и в Японии? - удивленно спросил Хвостов.
- Нет, Коля, не был, и лишнего не стану говорить. Японских рыбаков часто, заносит бурями на Камчатку, и они находят в наших селениях приют. С ними-то я виделся и говорил. Да только о Японии от этих рыбаков много не узнаешь. Как видно, рассказывать иноземцам о своей стране у них настрого запрещено.
- Удивительное дело! - заметил кто-то из офицеров. - Давно уже известно, что есть такая страна Япония, а толком никто о ней еще не рассказал. И даже точных карт ее до сих пор не имеется. Долго ли будет существовать эта загадка?
- О, нет! Недолго, - уверенно сказал Хвостов. - Мы, русские моряки, исследуем Японию и выправим карту. Португальцы, если помните, побывали в Японии еще в 1542 году. Но эти жалкие торгаши ничего не увидели там за своими торговыми делами. Они позволили японцам передушить всех португальских посланцев и не потребовали даже ответа! Как милостыни просили: торгуйте с нами, мы все, мол, забудем и простим...
- Ты, верно, поступил бы иначе, Николай, - улыбнулся офицер. - Чуть слово не такое: к пушкам или в штыки! Однако у японцев сильная армия. Вот потому и наглые, и строптивые они...
- Недавно и шведы были строптивые! - возразил Хвостов. - Но ведь русские умеют укрощать строптивых.
- Если тебе поручат, Коля, отправиться в японское царство...
- Да я хоть сию минуту!..
- Так вот, если поручат плыть в Японию, - смеясь заключил офицер, - к берегу не советую приближаться. А если сойдешь на берег, значит, должен будешь подчиниться их законам: идти от пристани в город босиком и стоять на коленях перед чиновником пятой степени...
- Вы шутите! - возмущенно прервал его Хвостов. - Кто прикажет мне, русскому моряку, стать на колени? Разве только тот, кому голова не дорога...
Офицер попрежнему спокойно покуривал трубку и, переждав, пока смолкнут возгласы и хлесткие шутки, сказал:
- В Охотске я познакомился со штурманом Григорием Ловцовым. Вы, наверное слышали о Ловцове? Он командовал транспортом "Екатерина", тем самым, что осенью 1792 года ходил к берегам Японии. Он рассказывал мне о своем походе в эту страну. Когда Ловцов и с ним еще два человека прибыли в город Мацмай и попросили свидания с тамошним начальством, то им ответили, что чиновники пятой степени - слышите: пятой степени! - смогут выслушать их лишь при одном условии: если гости явятся босиком и будут беседовать стоя на коленях или лежа на боку!..
- А что же Ловцов ответил? - с напряженным интересом спросил Хвостов.
- Ловцов ответил шуткой: если бы на высокое дерево взбираться мне довелось, говорит, ну, понимаю, пришлось бы разуваться. А ваш пятый чиновник не очень высок и на дерево, наверное, мало похож...
В комнате раздались одобрительные голоса.
- С шутками, однако, следовало быть осторожным, - серьезно заметил офицер. - Не так-то просто шутить, когда тебя окружают свыше тысячи пеших и конных самураев и еще особый караул в шестьдесят человек с ружьями на изготовку! А ведь наши ждали благодарности. Ловцов доставил в Мацмай целую группу японцев, потерпевших кораблекрушение и спасенных нашими моряками. Эти японцы не видели родных около девяти лет и теперь, щедро одаренные в России, возвращались на свою землю.
- Неужели их император даже не выразил благодарности? - удивился Хвостов.
- Нет, как же, выразил! - живо откликнулся офицер. - Спасенные японцы тут же были арестованы. К семьям их не пустили. А нашим посланцам было вежливо, с улыбками и поклонами сказано, что, мол, следовало бы вас, дорогие гости, помучить и казнить, но поскольку вы не знаете японских законов великодушно вас отпускаем, радуйтесь и благодарите!
- Действительно, я скомандовал бы: к пушкам... - угрюмо проговорил Хвостов. - Ведь это же пиратское гнездо!
- И еще было сказано, - продолжал офицер, - что если русские снова придут в Японию, то корабли их будут сожжены, а моряки все до одного перебиты... Так и отблагодарили они штурмана Ловцова за трудный и опасный его поход.
В комнате было тихо. Густой табачный дым заволакивал сумрачные лица офицеров. Порывисто поднимаясь с кресла, Хвостов сказал:
- А знаете, капитан, вы меня окончательно разочаровали... в плаваниях на Балтике. Я очень многое отдал бы, чтобы вслед за Ловцовым пойти в Японию.
Не думал в тот вечер молодой лейтенант, что смелая мечта его может сбыться.
Ранним утром кто-то постучал в дверь. Хвостов открыл. На пороге стоял человек в ливрее.
- Лейтенант Хвостов? Извольте получить письмо от господина Резанова.
Хвостов удивился: письмо от самого Резанова? Бывшего обер-секретаря Сената? Откуда ему, знатнейшему вельможе Петербурга, главе Российско-американской компании, знать о лейтенанте Хвостове?..
