Петр Северов - «Рюрик» в океане

Пётр Фёдорович Северов

«Рюрик» в океане

Для экспедиции, которая выпала на долю экипажа брига «Рюрик», это судёнышко, вмещавшее только 180 тонн груза, было, конечно, слишком малым. В сравнении с другими военными кораблями, стоявшими на кронштадтском рейде, бриг выглядел игрушкой…

Впрочем, в сановных петербургских кругах Николая Петровича Румянцева — почётного члена Санкт-Петербургской академии наук, на личные средства которого был построен этот корабль, и без того упрекали в излишней расточительности. Шуточное ли дело, — на самый край света экспедицию снаряжать!.. И что за дело ему, почтённому, состоятельному человеку, до каких-то неведомых земель в океане, которых, возможно, и не существует?.. Но Румянцев был широко образованным человеком и на все эти пересуды никакого внимания не обращал.

Первый русский кругосветный мореплаватель, в то время уже знаменитый Иван Фёдорович Крузенштерн горячо рекомендовал Румянцеву в начальники экспедиции лейтенанта русского военно-морского флота Отто Евстафьевича Коцебу, родом из города Ревеля (Таллина). В 1803—1806 годах Коцебу ещё подростком участвовал в кругосветном плавании на русском военном корабле «Надежда», которым командовал Крузенштерн.

Учителем Коцебу в этом плавании был отличный морской офицер Ратманов. Он передал молодому моряку все свои знания, опыт и одновременно — глубокое уважение к труженикам-матросам…

Когда при первом свидании Румянцев спросил, из кого следовало бы набрать команду «Рюрика», Коцебу ответил не задумываясь:

— Только из русских моряков! Лучших моряков я не знаю.

— Ну, а ваших помощников? — спросил Румянцев.

— Только из русских морских офицеров.

— Кого вы имеете в виду?

— Лейтенантов Глеба Шишмарева и Ивана Захарьина, штурманских учеников — Храмченко, Петрова, Корнева, подшкипера Никиту Трутлова. Я могу перечислить и матросов…

— Достаточно, — сказал Румянцев. — Работать с ними не мне, а вам… Я рад, если вы будете уверены в своём экипаже.

В июле 1815 года «Рюрик» покинул Кронштадт, держа курс на Копенгаген. А дальше путь его лежал в Атлантику, Тихий океан, в Берингово море…

В те времена в тропической части Тихого океана было много районов, где ещё не бывал ни один мореход. Зачастую на картах значились земли, каких не существовало, случалось, один и тот же остров моряки разных стран открывали несколько раз и, не точно определив его местоположение, только усложняли географическую неразбериху.

Командир «Рюрика» и его помощники должны были уточнить местоположение целого ряда островов, устранить противоречивые показания карт, пересечь неисследованные районы океана, обследовать их.

Но этим не исчерпывались задачи экспедиции. Очертания берегов крайнего севера Америки тогда ещё не были положены на карту. В течение двух столетий многие отважные путешественники пытались пройти проливами из Атлантического океана в Тихий. Но все эти попытки не дали результатов.

Знаменитый мореход Джемс Кук пытался пройти в Атлантику со стороны Тихого океана. Однако и ему это не удалось. После Кука никто не решался продолжать поиски пути, никто не исследовал побережье Аляски, её заливы, устья рек.

Маленький «Рюрик» должен был в ледяных просторах северных широт отыскать начало прохода в Атлантику.

Интересно проследить теперь по карте Арктики тот путь, которым стремились пройти русские моряки на деревянном «Рюрике». Вот сумрачные скалы Берингова пролива… Дальше, за бесконечными полями льдов, за морем Бофорта — остров Патрика, архипелаг Пэрри. Ближе к полюсу, в вечных льдах, лежит за этими островами Земля Гранта. Почти вплотную к ней примыкает мёртвый массив Гренландии…

Только люди большого бесстрашия могли решиться на такой доблестный поход. Но несказанно богата отвагой и удалью родная Русь, не счесть в ней горячих и храбрых сердец, пытливых умов!..

Штормы на Балтике и в Северном море были первым экзаменом для команды брига. У грозного мыса Горн, который многие моряки называли «кладбищем кораблей», команду «Рюрика» ожидало одно из самых суровых испытаний. В течение шести суток непрерывно грохотал шторм… На седьмые сутки он перешёл в бурю. На палубе яростно металась сорванная с креплений пушка… Матросы пытались поймать и снова укрепить её, крепили канатами груз на корме.

Командир брига все время находился наверху, руководя этой напряжённой борьбой с океаном. Он не заметил, как над низкой кормой брига взметнулся и навис обрывом огромный вал… Бриг застонал, как живой, рухнули раздроблённые перила, сорванная крыша командирской каюты пронеслась за борт… В мгновенье ока волна подхватила капитана, пронесла над палубой, швырнула к гротмачте и вместе с космами пены выбросила за борт. В какие-то последние секунды, уже ощутив под собой всем телом холодную, зыбкую глубину, он успел уцепиться руками в случайно подвернувшуюся снасть. Волна пронеслась дальше, и матросы поспешили на помощь своему капитану.

Немалых бед наделала эта волна: испортила порох, залила запасы сухарей, повредила рулевое управление. К счастью, все матросы остались живы. Сохранились и карты, книги, инструменты.

Рулевое управление вскоре было исправлено, поставлены новые перила, в первом порту пополнен запас сухарей…

Стоянка в Чили, в порту Консепсьон, была отличным отдыхом для всей команды, а переход к острову Пасхи особого труда не представлял. Но дальше, на север от этих широт, лежали те просторы океана, где побывали считанные корабли и где, возможно, находились ещё не открытые, никому неизвестные земли.

Высоко на мачте теперь днём и ночью дежурил дозорный матрос.

Однажды ранним утром на корабле прозвучал радостный возглас:

— Берег!..

Вмиг вся команда была на палубе. В северной части океана виднелись смутные очертания острова, высокие горы.

Лейтенант Захарьин докладывал командиру:

— На карте в этом районе не отмечено земли…

Кто-то из матросов мечтательно сказал:

— Хорошо бы назвать остров землёй «Рюрика»…

— А кто уверен, что это остров? — спросил лейтенант Шишмарев. — Обратите внимание на эти горы. Ведь здесь преобладают низменные, коралловые острова…

Коцебу молча всматривался в мягкие очертания гор. Не хотелось командиру разочаровывать своих спутников. А надежда таяла с каждой минутой: вершины гор как будто перемещались, становились округлыми, уже лишёнными чётких контуров и линий. Потом весь этот желанный остров приподнялся над чертой горизонта и медленно поплыл над ровными грядами волн…

Ошибка… Это была ошибка. Облако медленно уносилось на запад, и, казалось, густая тень его легла на корабль, на лица матросов.