Мамед Ордубади - Тавриз туманный
4. Взысканные вами под видом штрафа и прочих незаконных повинностей деньги должны быть немедленно возвращены населению. Назначенная вами контрибуция в сумме 70 тысяч туманов должна быть отменена вами, ибо Тавриз вы заняли без военных действий, так как Иран не находился и не находится в состоянии войны с Турцией или с другими воюющими странами.
5. В случае, если вышеуказанные требования не будут выполнены в течение двадцати четырех часов, местное правительство всю ответственность за последствия возлагает на вас, оставляя за собой свободу действий".
Последнее предложение Сардар-Рашид не хотел писать.
- Нельзя так резко обращаться к ним, - попытался возразить он.
Я рассвирепел.
- Почему?
- Во-первых, не забывайте, что мы пишем командиру отряда, занявшего Тавриз. Не он нам, а мы ему подчиняемся. А во-вторых, когда предъявляешь ультиматум, надо подумать, сумеешь ли ты добиться его выполнения. Пусть мой господин скажет, на кого мы можем опереться?
- Наше несчастье именно в том и заключается, что вы, Сардар-Рашид, и вам подобные привыкли заискивать перед иностранцами, преклонять перед ними колени. Вы не верите в силу народа, недооцениваете ее. Пишите, что я диктую. Запомните, за нами реальная сила. Эта сила - организованный, готовый к отпору народ. Понятно вам?
Сардар-Рашид не осмелился возражать и написал так, как я ему велел. Потом он подписал письмо и приложил правительственную печать.
Я тут же отправил нарочного к Хелми-беку. Сардар-Рашид растерянно смотрел на меня:
- Теперь что?
- Ничего. Все в порядке! Поезжайте к себе. Если они будут вызывать вас, не ходите, откажитесь категорически.
- Разве это возможно?
- Еще бы. Вы губернатор провинции. Неужели вы не можете сказать, что заняты государственными делами?
- А если Хелми-бек сам придет ко мне, тогда как?
- Прикажите охране не впускать его. Пусть скажут, что вы очень заняты и несколько дней принимать никого не будете. Отложите аудиенцию на неопределенное время. Они не посмеют силой ворваться к вам. Если они все же решатся на это, наши люди помогут вам, не беспокойтесь.
Сардар-Рашид обрадовано улыбнулся.
- Да благословит господь вас и ваших близких!
- Но предупреждаю: никому ни слова о нашем уговоре и о требованиях, предъявленных Хелми-беку. Ни иранское правительство, ни царский консул, с которым вы связаны, ничего не должны знать. За разглашение этой тайны вы отвечаете головой.
- Неужели вы во мне сомневаетесь? Разве у меня нет чести, чувства национального достоинства?
- Вопрос о достоинстве и чести оставим в стороне! Сейчас дело не в этом. Тайну могут хранить и люди, не имеющие понятия ни о чести, ни о достоинстве. Главное - воля.
- Хвала аллаху! Он наделил вас всеми этими качествами. А я всегда к вашим услугам.
Вошел слуга, подал Сардар-Рашиду чай и кальян. Он посидел еще с полчаса и уехал.
* * *
Мы не верили, что Хелми-бек решится напасть на армянский квартал. То, что произошло на банкете у губернатора, с одной стороны, письмо Сардар-Рашида, - с другой, не могли не подействовать на него. Он должен был понять, что Сардар-Рашид, известный своей трусостью, не осмелился бы предъявлять такой резкий ультиматум, если бы не чувствовал какую-то поддержку.
Тем не менее мы соответствующим образом подготовились, чтобы в случае нападения дать банде Хелми-бека должный отпор. Все дороги, ведущие в армянский квартал, были перекрыты нами. Были предупреждены все посты в засады в самом квартале. Под предлогом охраны Сардар-Рашида в его доме все время находились двое дружинников.
* * *
Ровно в десять часов вечера зазвонил телефон на столе губернатора. Он поднял трубку.
- Да... Слушаю, говорит Сардар-Рашид. Алейкумессалам*... Хелми-бек... чем могу быть полезен?... Да... Да... Письмо написал я... Как не может быть? Разве как представитель иранского правительства я не могу защищать своих подданных? Да... Да... Иранскими подданными являются не только азербайджанцы, но и армяне, и евреи, словом, все жители нашей страны. Армяне с незапамятных времен живут в Иране. Это спокойный народ. Ни вас, ни других они не трогают, к иранскому правительству относятся, как к родному. Мы обязаны защищать их жизнь, имущество от любых посягательств, с чьей бы-то ни было стороны. Да, да, их мы защитить сумеем... Какими силами? Это уж позвольте нам знать... Что значит гяур? Я просил бы вас быть повежливее. Не забывайте, что вы находитесь на чужой территории, вы у нас, а не мы у вас... Да... Да... И все штрафы, которые вы незаконно взыскали с населения, мы требуем вернуть до единого шаи... Если не вернете? Как это если?.. Не вернете - заставим, для этого существуют принудительные меры... Нет, к вам приехать не могу, занят государственными делами... Вас принять?.. Можно, только не раньше чем через четыре дня... Заставите? Но имейте в виду, если прибегнете к насилию, ответственность целиком ложится на вас. Да, да... Какие семьдесят тысяч туманов? Вы требуете?.. Не получите и семидесяти риалов**... Немедленно освободите Гаджи-Мехти... Да, это я, Сардар-Рашид, требую от имени иранского правительства...
______________ * Алейкумессалам - да будет салам тебе. ** Риал - по курсу 1914 года равен рублю.
Он положил трубку на рычаг. Руки его тряслись, губы нервно вздрагивали.
- Они придут сюда, - заговорил он сам с собой, отупело глядя в одну точку. - Это факт. Они заставят меня отказаться от письма, заставят подписать решение об экспроприации армянского квартала. Что делать?! Я знаю, они заставят меня силой, это грубые невоспитанные люди. Да, заварил кашу Абульгасан-бек, - и он снова потянулся к телефону. На этот раз он звонил ко мне.
- Алло! Алло! Абульгасан-бек?.. Это вы?... Да, да... Только что звонил Хелми-бек. Я разговаривал с ним, как вы учили. Он страшно зол. Сейчас они придут сюда, чтобы заставить меня отказаться от нашего ультиматума и принять их требования. Как мне быть?.. - он тяжело дышал, голос его срывался от волнения и страха. Я попытался успокоить его.
- Прикажите сарбазам, стоящим у входа в ваш дворец, никого не впускать. Не бойтесь, наши люди недалеко. Если аскеры Хелми-бека решатся применить силу, они встретят достойный отпор. Положитесь на нас. Эти грабители хотят всю ответственность за разгром армянского квартала возложить на иранское правительство, а сами надеяться выйти сухими из воды. Этого нельзя допускать ни в коем случае. Если они начнут грабить армян, у этих бандитов разгорится аппетит и они не успокоятся, пока не уничтожат весь город. Не забывайте, что местные авантюристы и провокаторы давно ждут удобного случая. Не исключена возможность ограбления и царских подданных. Разбойники никогда не спрашивают ни имени, ни рода, не требуют паспорта, а это навлечет новые несчастья на наш народ, может вызвать карательную экспедицию.
Выслушав меня, Сардар-Рашид немного повеселел.
- Вы, как всегда, ободряете меня. Не забывайте нас, - я он повесил трубку.
Не прошло и часа, как двадцать пеших и десять конных аскеров из отряда Хелми-бека остановились у ворот дворца Сардар-Рашида. За ним подъехали сам командир и его адъютант. Выйдя из фаэтона, они, гремя шпагами и шпорами, направились к входу, рассчитывая на торжественный, как обычно, прием. Однако сарбазы штыками преградили им путь.
- Его превосходительство никого не принимают.
- А ну-ка отправьте этих дураков на гауптвахту! - зарычал разъяренный Хелми-бек.
Аскеры бросились к сарбазам, пытаясь схватить их, но в этот момент откуда не возьмись появилось не меньше сотни вооруженных людей. Они окружили Хелми-бека и его аскеров. В мгновение ока все, кроме самого Хелми-бека, были разоружены.
Хелми-бек понял, что попал в глупое положение. Опустив голову, он повернул обратно, на ходу раздраженно бросив своему адъютанту:
- Хватит. Все ясно! И этот аджам нас подвел!
Он сел в фаэтон и уехал. Разоруженные аскеры, побросав оружие и лошадей, побрели в казармы.
СИГГАТУЛЬИСЛАМ МЛАДШИЙ
Известие, что русские с большой армией возвращаются в Тавриз, чрезвычайно обеспокоило нас. К ним примкнул айсорский Барон Джебраил, сформировавший большой вооруженный отряд.
Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы турки и русские сражались в городе. Видя, что поражение неминуемо, турки станут прятаться в домах, и это вызовет уличные бои. В результате город будет разрушен. С другой стороны, турки могли, не дожидаясь подхода русских, подвергнуть Тавриз опустошению и бежать, не принимая боя. Необходимо было добиться, чтобы отряд Хелми-бека заблаговременно и спокойно эвакуировался.
Убедить Хелми-бека в этом было очень трудно.
Он все надеялся, что курдские и азербайджанские ханы вот-вот подойдут со своими всадниками. Несомненно, если бы это произошло, он свел бы с нами счеты, разорил город дотла и двинулся на Кавказ. Гаджи-Мирза-ага Биллури усиленно поддерживал в нем эту надежду.
- Я получил сообщение, что сегодня Алекбер-хан Совлатуддовле выступил из Карадага с пятью тысячами хорошо обученных боевых всадников, - говорил он утром.
